Энн Лоуренс - Лучше, чем в мечтах

Прикрыв дверь в спальню, где спал Бен, Кэсс остановилась посередине комнаты с двумя одеялами в руках. Она вдруг почувствовала себя брошенной.

Бен от нее отказался.

Еще никогда ей не было так одиноко. Она словно заблудилась, и теперь ее нарочно привели в это маленькое, скудно обставленное ветхими вещами помещение. Реальная жизнь осталась где-то за пределами комнаты, и она теперь одна, лицом к лицу со своими проблемами, старыми и новыми. Ей требовалось срочно собраться с мыслями.

Неужели она влюбилась в Бена Уайдена с первого взгляда, точно так же, как по его словам, он влюбился в нее? Что ж, возможно. Но почему тогда она так упорно ему сопротивляется? Не потому ли, что Бен, разочаровавшись в своей невесте, просто ищет, кем бы ее заменить? Или она боится обжечься: вдруг не сбудутся ее мечты? И все-таки проблема не в нем, а в ней. Бен не сбежал бы, а она готова мчаться куда глаза глядят.

Огонь в печке шумел, отбрасывая розоватый свет, отчего в комнате было тепло и уютно, но на душе у Кэсс по-прежнему скребли кошки.

Она подошла к окну. Снег все еще валил, но вокруг был разлит такой покой, что Кэсс удивилась. В деревне по сравнению с городом было не только тихо, но даже снегопад казался совсем не таким, каким она его себе представляла: с пронизывающим ветром и сильным морозом. Снег за окном превращался в сугробы, покрывая землю и перекрывая дороги.

Если честно, Кэсс была рада, что Бен оставил ее и лег спать — ему действительно надо отдохнуть. Но его присутствие она чувствовала, даже несмотря на то что он находился в другой комнате. И разумеется, как только Бен выспится, он снова примется давить на нее, в этом можно было не сомневаться.

Он уже намекал — и довольно прозрачно, — что хочет встречаться с ней, несмотря на то что потерпел фиаско в мотеле. Ну а она — хочет ли она? Еще как! Оба знали это, и таким образом Бен имел явное преимущество. Кэсс жаждала его любви, она обожала его удивительные руки и его потрясающие губы. Если бы она могла сейчас заняться с ним любовью, то не задумывалась бы ни, минуты. Из полудремы ее вывел какой-то шум — оказалось, что это шуршит газетами в своей картонке Мерфи. Кэсс вздохнула с облегчением: сейчас она займется щенком и отвлечется от своих мыслей. В кухоньке она намешала щенку немного кашки, нашла его лекарства, а потом стала гладить и утешать его, как это делал Бен. Когда Мерфи успокоился и она положила его обратно на чистые газеты, за которыми сходила в амбар, где стоял лимузин, у нее возникло такое чувство, будто она сделала что-то важное и притом отлично со всем справилась. Малышка Мерфи, видимо в знак благодарности за ее старания, тут же уснул.

Поскольку дорожка от дома до амбара и обратно была уже протоптана — она ходила туда, обмотав ноги в туфлях пластиковыми пакетами, — Кэсс решила этим воспользоваться и вернулась в амбар, чтобы прибраться в машине и разложить по местам вещи. Фрукты, которые Бен оставил в машине, она отнесла Фрэнку и тут же на кухне была представлена его жене. Генриетта Холден оказалась под стать мужу: такая же болтушка, добрая и великодушная. Она сразу же предложила Кэсс остаться у них.

В результате из апельсинов, грейпфрутов и орехов Генриетта и Кэсс соорудили фруктовый салат, который они втроем съели в качестве десерта после великолепного перлового супа, приготовленного Генриеттой. Затем Кэсс сделала еще один рейс к машине и принесла чистое белье и туалетные принадлежности для душа: Генриетта настояла на том, что Кэсс просто необходим хороший, горячий душ.

Тем временем Фрэнк оделся и отправился на улицу к своему трактору. Вернувшись, он заявил, что снегопад немного утих и он попросит соседей помочь ему расчистить дорогу. Напутствуемый пожеланиями удачи и предостережениями, Фрэнк завел трактор и отправился к соседям.

Кэсс не могла припомнить, был ли у нее когда-нибудь в жизни такой счастливый день.

Бен спал уже более восьми часов. Он, конечно, был измотан и нуждался в отдыхе, но если бы его удалось разбудить, они могли бы ехать дальше. Если верить Фрэнку, по дороге уже вполне можно проехать, хотя он и не мог ручаться, что за Кейро снег тоже расчистили.

Кэсс поужинала с хозяевами и теперь не знала, что делать дальше. Электричества по-прежнему не было. Бен предупредил, чтобы она его разбудила, если ситуация изменится, но тогда у них останутся лишь эти шесть часов до Сент-Луиса. Будет ли Бен и дальше к ней приставать или он признал себя побежденным? В любом случае через шесть часов им придется расстаться.

Кэсс решила устроиться на ковре в углу между софой и печкой. Она подстелила сначала пледы, которые принесла из машины, потом два одеяла Генриетты, а дубленку засунула в наволочку. Получилась отличная подушка. Впрочем, ей придется бодрствовать: надо приглядывать за Мерфи и за печкой. Она наденет наушники, будет слушать музыку и постарается расслабиться.

Генриетта дала ей с собой пачку свечей и несколько старых блюдечек: Кэсс укрепила на них свечи, и у нее получился уютный уголок. Чего еще можно было желать? Только чтобы время остановилось.

В синей джинсовой рубашке Бена, в белье и носках, купленных в «Вестерне», Кэсс заползла под одеяло, надела наушники и поплыла по волнам музыки. Думать не хотелось, тем более об обыденном, зато хотелось мечтать о том, что у них с Беном все же может что-то получиться, и место, где это произойдет, — Саммер-Хилл.

Она открыла глаза, потому что почувствовала: он рядом. Бен сидел на софе, опершись локтями о колени и смотрел на нее. Кэсс медленно села и сняла наушники. По выражению его лица она догадалась, что сейчас он ее спросит, почему она его не разбудила; но Бен не спросил — он лишь молча смотрел на нее.

— Я хочу, чтобы вы рассказали мне о нем, Кэсс.

Она не сразу поняла его.

— О ком?

— Вы знаете. О том парне, который сделал вас несчастной. Парень, из-за которого вы не можете сказать мне «да».

Глава 10

На какую-то долю секунды Кэсс почудилось, что она спит.

— Вы хотите, чтобы я рассказала вам о парне, который?..

Бен не мог скрыть отчаяния и встал. Ему захотелось походить по комнате, но она была для этого слишком мала, поэтому, чтобы не задеть свечи, стоявшие на блюдечках, не говоря уже об одеялах, в которые закуталась Кэсс, он снова сел.

— Послушайте, я был с вами откровенен и… никто не должен извиняться за свои чувства.

— Бен, я…

— Поделитесь со мной хоть чем-нибудь.

Кэсс поняла, что он имел в виду. Она все отдала бы за то, чтобы избежать самого неприятного, но поняла, что на этот раз увильнуть не удастся.

— Я пока не устроила свою жизнь.