Коринн Майклс - Утешение

— Правда? — спрашиваю я, уже зная, что это правда. Все время, пока был в отъезде, он присылал мне сообщения, давая знать, что думает обо мне и об Аре. Это то, что характеризует Лиама — я не могу сопротивляться тому, что он разрушает мои стены. Он заботится об Арабелле и любит ее. Когда она заболела, он сразу же примчался. Не из-за каких-то глупых обязательств, а потому что был обеспокоен. Это можно видеть в его глазах, и это пробивает еще одну трещину в моей броне.

Он смеется и подходит ближе. Теперь мы находимся лицом к лицу.

— Правда. Ты скучала по мне? — пальцем Лиам слегка поглаживает мое запястье, оставляя на своем пути мурашки.

Я пожимаю плечами и игриво отвечаю:

— Да, ты знаешь... Мне нужен был кто-то, чтобы повесить пару новых фотографий, так что, думаю, да, я скучала…

Лиам в притворном ужасе прижимает руку к груди.

— Я всего лишь мастер! Я сокрушен.

Я делаю маленький шаг вперед и обвиваю свои руки вокруг его тела, крепко прижимая:

— Я скучала по тебе.

Его крепкие, мускулистые руки обнимают меня, и мое тело прижимается к нему.

— Мы опаздываем, — говорит он и прижимается губами к моей макушке.

Я смотрю в его голубые глаза, блестящие в лунном свете.

— Куда мы идем?

— Это сюрприз.

— Вау, ты действительно наносишь решающий удар.

— Я не знаю, что получу, поэтому собираюсь приложить усилия, — губы Лиама приподнимаются в легкой улыбке. Он оборачивает свою руку вокруг моей талии и ведет меня к машине.

— Продолжишь в том же духе, и, возможно, получишь еще несколько свиданий, — шучу я и слегка толкаю его локтем.

— Посмотрим. Я не единственный, кто на испытательном сроке, — Лиам самодовольно улыбается, и я шутливо бью его в грудь.

— Да лааадно. Мечтай, приятель.

Мы смеемся, пока идем рука об руку по подъездной дорожке.

— Господи, я люблю твой автомобиль, — говорю я вслух, как только забираюсь внутрь. У него Dodge Charger 1968 года (прим., самая культовая машина компании Chrysler), который он восстановил вместе со своим отцом. Цвета сочного красного яблока в сочетании с коричневым интерьером, автомобиль каждой своей частью кричит о Лиаме. Он сексуальный, загадочный, громкий, а еще он каким-то непонятным образом подходит ему.

— Вы подходите друг другу, — размышляет он, когда я усаживаюсь на сиденье. — Робин всегда добра ко мне. Она никогда меня не подводит, — говорит он, сжимая руль. — Между нами полное взаимопонимание.

— Ты дал имя своей машине?

— Это тебя удивляет? Она мой ребенок. Разве ты не дала имя своему ребенку? — совершенно серьезно спрашивает Лиам.

— Это глупо.

— Нет, это не так.

Я смеюсь и пристегиваю ремень безопасности.

— Да, это глупо. И почему имя женское? Почему бы не назвать машину мужским именем?

Лиам улыбается и выезжает на дорогу. Его рука скользит по приборной панели, когда он говорит о своей машине.

— По той же причине, по которой корабли называют в честь женщин. Они имеют личность и характер. Они защищают нас в море и приводят домой. Они отражают все то прекрасное, что есть в каждой женщине. Своенравные, сильные, защищающие и верные. И Робин не исключение.

— Я думаю, что где-то это уже слышала.

— Если проболтаешься — тебе не жить, — уголки его губ поднимаются, когда я закатываю глаза. — Но это можно посчитать сексизмом.

— Можно? — отвечаю я.

Я улыбаюсь и пытаюсь бороться со смехом. Стараюсь, но ничего не выходит.

— Видишь, я всегда могу заставить тебя улыбнуться.

— И в то же самое время мне хочется ударить тебя.

Лиам усмехается и заезжает на стоянку к «Рыбному Дому Линхэвена». Это один из моих любимых ресторанов на Вирджния-Бич.

— Это дар — по крайней мере, так говорит моя мама.

— Она предвзята.

— Натали? — немного с опаской спрашивает Лиам. Я оборачиваюсь и вижу, что он сидит, держа руку на двери. — Я рад, что ты согласилась приехать сюда сегодня вечером.

Не то чтобы у меня был выбор. Конечно же, я согласилась. Я могла бы сказать ему «нет» и остаться дома с Арабеллой. Есть сотни разных дел, которые я могла бы выбрать. Но вместо этого я надела платье и пошла с ним.

— Я тоже.

— Подожди, — просит Лиам и быстро выходит.

Я улыбаюсь в одобрении, когда он, несколько секунд спустя, открывает дверь с моей стороны. Он протягивает руку, и я кладу свою ладонь в его. Не знаю, было ли какое-либо из моих свиданий таким благородным. Нет. Я не буду сравнивать. Мне нужно быть здесь в данный момент.

— Спасибо, — говорю я и целую его в щеку. — Кстати, как ты узнал, что я люблю «Рыбный Дом»?

— Счастливая догадка, — говорит он, но я чувствую нечто большее.

Мы входим в ресторан, и нас сажают у окна с видом на залив. Неважно, что у моего дома тот же вид. Он никогда не надоест: волны сменяют одна другую на песке, смывая следы, оставленные нами, даря всем новый шанс. Это… обнадеживает.

Как только мы делаем заказ и приносят наше вино, Лиам берет мою руку, покоящуюся на столе.

— Ты в порядке?

— Великолепно. Почему спрашиваешь? — недоуменно отвечаю я.

— Ты была очень тихой, — он смотрит на океан, а затем снова на меня.

Я улыбаюсь и переворачиваю руку. Теперь мы прикасаемся ладонь к ладони.

— Для тебя это странно? Я имею в виду, мы, здесь.

Лиам вздыхает и водит пальцем по коже моего запястья.

— Странно? Нет. Неожиданно? Да.

Это подходящее слово для описания того, что мы чувствуем. Никто не думал, что мы будем сидеть на свидании, но это именно то, что мы делаем сейчас.

— Хотя это приятная неожиданность, верно?

— Натали, я не хотел бы сидеть здесь ни с кем другим, — отвечает он, и в его глазах я вижу, что это правда.

Я хочу ответить «я тоже». Хочу сказать эти слова, но они умирают прямо у меня на языке. Лицо Аарона мелькает перед глазами, и мой желудок сжимается. В груди начинает расти чувство вины. Оно давит на сердце и начинает сжимать его. Я на свидании с другим мужчиной в ресторане, в который мой муж возил меня каждый год на нашу годовщину.

— Ли? — зовет Лиам, когда мои глаза наполняются слезами. — Что случилось?

— Это… это место, — говорю я и стараюсь взять себя в руки.

— Я облажался? — спрашивает он и обходит вокруг стола, присаживаясь на корточки передо мной.

— Нет, — говорю я и вытираю глаза. — Просто… Аарон, — я отворачиваюсь, потому что боюсь и не хочу произносить это. — Он…

— Он приводил тебя сюда? — спрашивает Лиам. Его голос кажется обеспокоенным, но никак не расстроенным.

— Да, — я поднимаю на него взгляд, и из моих глаз катятся слезы. — Прости.

— Ты не должна извиняться. Тебе не нужно притворяться со мной, — Лиам хватает меня за руку и поворачивает мой стул так, чтобы я смотрела прямо на него. — Послушай меня. Он был твоим мужем, отцом вашего ребенка и моим лучшим другом. Ты не должна притворяться, словно его нет между нами. Если тебе кажется, что я не вспоминаю о нем каждый раз, когда смотрю на тебя, то ты ошибаешься. Я борюсь с тем, чтобы не думать о тебе так, как думаю в последнее время. Я воображаю, что делаю с тобой такие вещи, за которые он надрал бы мне задницу.