Отголоски тишины - Энн Малком

я не сомневалась. Больше всего на свете мама хотела помочь мне осуществить мою мечту. Она также знала, что я далека от мятежного подростка, насколько это вообще возможно. Она доверяла мне.

— А как насчет ваших родителей? — спросила я ребят, когда мы вошли в какой-то винтажный рок-магазин.

Сэм фыркнул.

— Уверен, мой папаша полностью одобрит это, вырубившись пьяным на диване, — сказал он.

— Своих мне придется убалтывать, но все будет в порядке, — добавил Уайатт.

— Мой отец только обрадуется, если меня не будет дома. Сомневаюсь, что он даже заметит мое отсутствие, — пробормотал Ной.

У меня защемило сердце от того, что у двоих моих мальчиков была такая тяжелая жизнь дома. Я и не представляла, что мама может меня в чем-то не поддержать.

Как такое возможно, я не знала, но мы потрясающе провели день, устроив показ мод, демонстрируя одинаково возмутительные наряды.

Я поймала себя на мысли, что благодарю свои счастливые звезды. Пусть у меня и не было Киллиана, но мои мальчики были со мной. Я лишь молила найти способ смириться с этим.

***

Киллиан: Задний двор

Сообщение не разбудило меня. Я еще не спала. День с моими мальчиками прогнал эмоции, вызванные Стейси и Киллианом, но с наступлением темноты они вернулись.

Я даже не раздумывала. Откинула одеяло и сунула ноги в расшитые блестками угги. Волосы я оставила распущенными и даже не накинула кардиган поверх кружевной майки. Так мне хотелось его увидеть.

Ускользая из дома без ведома мамы, я не думала ни о стыде, ни о вине. Я бросилась вниз по лестнице, тихо закрыв за собой дверь, и направилась к темной фигуре, стоящей ко мне спиной.

— Килл, я… — начала было я высказывать мысль, пришедшую мне в голову несколько минут назад.

Но Киллиан прервал меня, повернувшись, обхватив ладонями мою голову и прижавшись к моим губам поцелуем. На долю секунды я была парализована, совершенно не осознавая ощущения его губ. Затем расслабилась, и его руки обвились вокруг меня, а его губы уговорили мои раскрыться. Они сделали это инстинктивно, впуская его язык, пробуждая в моем теле огонь от первого в моей жизни удивительного поцелуя.

Я почувствовала его потерю в тот же момент, когда его губы оторвались от моих. Далеко он не отошел, прижавшись лбом к моему лбу. В темноте я видела только смутные очертания его тела, но чувствовала на себе его взгляд.

— Я собирался подождать, — пробормотал он хриплым голосом. — Подождать до первого настоящего свидания, чтобы ты была готова. Но увидев сегодня, как тот засранец подкатывает к тебе, мне пришлось заявить на тебя права. Убедиться, что его прикосновение не останется на тебе. Что в ближайшем будущем я буду единственным, кто тебя поцелует.

Я охнула ему в губы, все еще пылая тысячею огней. Киллиан крепко обхватил мои бедра, и я упивалась ощущением этого.

— Вау! — прошептала я в ответ.

— Просто «вау»? — спросил Киллиан. Я услышала улыбку в его голосе, и его руки на моей талии сжались.

— Пусть «вау» — маленькое слово, но оно заключает в себе очень многое, — заикаясь, сказала я. — Дай мне секунду, — мечтательно прошептала я.

— Если ты будешь в моих объятиях, я дам тебе целую жизнь, — пробормотал он.

— Ты не помогаешь.

Он усмехнулся, и я почувствовала вибрацию по всему телу.

— Раньше меня никто не целовал, — призналась я наконец.

Он поднял руку и обхватил мою челюсть.

— Знаю, Веснушка. У меня есть не так уж и много… машина, которую мы собрали с отцом, байк. Я считал их главными драгоценностями в этом мире.

Он замолчал и снова коснулся губами моих губ.

— Я ошибался. Если ты позволишь мне называть тебя своей, это будет самым драгоценным подарком, который я когда-либо получал. Моим подарком.

Мне не верилось, что все это происходит прямо сейчас. В моем животе смешались бабочки, радость и огонь.

— Нам нужно поговорить о том, что случилось сегодня после уроков, — пробормотал он, все еще крепко обнимая меня.

При напоминании об этом, о словах Стейси, я напряглась.

Киллиан этого не упустил. Он ничего не упускал. По-прежнему не размыкая объятий, он чуть отстранился, коснулся моего подбородка рукой и приподнял его, заглядывая мне в глаза в тусклом лунном свете.

— Веснушка, — позвал он.

Я моргнула, глядя на его темный силуэт.

— Ничего не случилось. Это пустяки, — ответила я, надеясь, вообще, уклониться от этой темы.

— Ты была расстроена. Так что это не пустяки. И никогда ими не будут, — возразил Киллиан.

Я вздохнула, одновременно ощущая тепло и холод. Его слова и чувства, стоящие за ними, согрели мое сердце, но отголоски слов Стейси препятствовали этому теплу.

Отпустив мой подбородок, Киллиан потер мои руки, чтобы согреть их, будто чувствовал, как в моей голове происходит сражение. И в сердце тоже. Он терпеливо ждал, пока я подберу слова, словно у него было все время мира.

— Просто Стейси сказала кое-что о том… что ты хочешь от меня. И как ты бросал других девушек после того, как получал от них желаемое, а затем забывал о них, — мои слова вырывались в спешке. Я надеялась, что если скажу их достаточно быстро, они не повиснут в воздухе свинцовой тяжестью.

Я принимала желаемое за действительное.

Киллиан весь напрягся, и я ясно почувствовала перемену в его эмоциях, настолько осязаемой была его ярость.

— Она так сказала? — прорычал он.

Я медленно кивнула.

— Ну, не конкретно такими словами, но суть я уловила, — прошептала я.

Киллиан отпустил мои руки, обхватив ладонями мое лицо, касаясь носом моего носа и овевая дыханием мои губы.

— Такому ядовитому и пустому человеку никогда не понять, чего я хочу от тебя, — прошептал он одновременно твердым и нежным голосом. — Что я не хочу у тебя брать. А только давать. Весь гребаный мир.

Он остановился, тяжело дыша. Я, к примеру, не дышала, потому что его слова были моим кислородом.

— Ничто. Ничто не заставит меня забыть тебя, Веснушка, — яростно пообещал он.

Мы долго молчали, прильнув лбами друг другу, пока его слова разгоняли отголоски сомнений в моей голове.

— Обещай, что никогда не позволишь ничьим уродливым словам забыть об этом, — прошептал Киллиан.

— Обещаю, — прошептала я в ответ.

Киллиан запечатлел легкий