(не) Мой Боно (СИ) - Ельская Ингрид

Пропускаю мимо ушей, что он только что меня свиньей назвал. Хотя за это надо ему по-хорошему по лицу самодовольному треснуть. Кошусь на свой клатч, который лежит на панели, и Рома, кажется, догадывается о ходе моих мыслей, потому что хватает сумку и швыряет её на заднее сиденье.

— А теперь, Люцик, расскажи мне, что ты себе напридумывала после того, как я ничего тебе не обещал. Или я пообещал? — он буравит меня глазами, а я теряюсь. Нет. Не обещал.

— Нет, не обещал, — тихо говорю, сдуваясь.

— А в чем проблема?

— Да ни в чем, Ром. Я правда как идиотка выгляжу. Я всё поняла. Ты мне ничего не обещал, и не следовало мне приезжать. Я, пожалуй, поеду, — тянусь за клатчем. Нужно валить отсюда или разревусь. Никогда еще не выглядела так глупо. Унижаюсь перед мужчиной, который мне в открытую говорит, что ему на меня плевать.

— Подожди теперь, — перехватывает клатч, — Давай раз и навсегда расставим все точки над «и», чтобы больше мы с тобой не пересекались и никаких разговоров между нами не было.

— Не хочу, — складываю руки на груди и отворачиваюсь к окну.

— Что значит «не хочу»?

— Не хочу, чтобы разговоров не было больше и встреч тоже. Ты этого понять не можешь? Но тебе ведь всё равно, у тебя куча девок и ты меня просто поимел для коллекции. Не о чем нам разговаривать вообще, я всё поняла. Больше я тебя не потревожу.

Первые слезинки все равно вырываются наружу, и я вытираю их рукой.

Сволочь! Какой же он мерзкий! Не могу я ничего сделать, так и скажу полковнику. Я не гожусь для этой роли. Я застряла в болоте своих чувств, которые не дают мне выполнять задание и думать холодной головой.

— Эй, Люцифер, ты себе что там напридумывала? Выбивай из своей головы эти дурные мысли. Я не тот, кто тебе нужен, у нас с тобой разные пути, — Боно не терпит женских слез, как и любой мужчина. Он их презирает, но сейчас притягивает меня к себе, прижимая как маленькую. Я, подобно котенку, лезу к нему на колени, сворачиваясь, и слушаю, как бьется его сердце. Наслаждаюсь тем, как он гладит мои волосы, даря иллюзию тепла и заботы, как делала в детстве мама.

— Легко сказать: выбивай. Не получается. Думаешь, не пробовала? Но не могу приказать себе, дышать не могу без тебя и, как идиотка, влюбилась в тебя, — шепчу, как умалишенная, и поднимаю голову, касаясь его щетины на скулах. Колется, а мне приятно.

— Маленькая, — обнимая мое лицо ладонями, тихо говорит, — избавляйся от своей привязанности. Я не принесу тебе ничего, кроме слез. Даже если я захочу, у нас не получится быть вместе.

— А ты хочешь? — пытливо заглядываю ему в глаза, любуясь. Какой же ты всё-таки красивый, Боно. Ты идеал моего мужчины, хоть и медленно меня убиваешь.

— Если ответить честно. Ты хочешь? — повторяю свой вопрос, потому что Рома слишком долго молчит. Залип на моих глазах, внимательно их изучая.

— От моего хотения ничего не изменится, — откидывается на спинку кресла и отворачивается. Своими вопросами я зажимаю его в угол, и ему это не нравится. Но я просто так от него не отстану.

— Ты не ответил на вопрос. Только не ври. Ты же никогда не врешь, и сейчас будь честен.

— Хочу, — серые глаза темнеют, всматриваясь в мои. Я читаю в них злость, вызов и, как мне кажется, желание.

— Тогда в чем проблема? — пытаюсь приблизиться к его губам, но Боно меня останавливает, отстраняясь.

— В моем образе жизни, Ника, — он снимает меня со своих колен и пересаживает на пассажирское кресло. Я слышу щелчок, говорящий о разблокировке дверей, — ты серьезно думаешь, что у нас может что-то получиться? Да если хоть одна гнида узнает, что я к тебе что-то чувствую, у тебя начнутся проблемы. Ты прекрасно знаешь, сколько у меня друзей в твоем городе. Больше всего мне не хочется бояться за твою задницу.

Знаю. Тебя только ленивый не хочет придушить, и каждый полицейский жаждет посадить, чтобы получить заветную звездочку. Только твоя осторожность и скрытность позволяют всё это время оставаться на коне.

— Ты же можешь уйти от этого всего, — тихо говорю, когда он мне протягивает клатч. Скорее даже самой себе говорю, но Рома слышит.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Только вперед ногами, Люцифер. Меня так просто не выпустят. Уходи, тебе пора работать.

— Поцелуй меня на прощание, — с надеждой смотрю на него, но Боно отворачивается и заводит двигатель.

— Вали отсюда, Люцик. У меня нет времени на твои романтические сопли, в них участвовать я не буду.

Я провожаю следом его автомобиль, который скрывается за углом, обдумывая услышанное.

— Ты серьезно думаешь, что у нас может что-то получиться? Да если хоть одна гнида узнает, что я к тебе что-то чувствую, у тебя начнутся проблемы. Ты прекрасно знаешь, сколько у меня друзей в твоем городе.

Да, Боно, ты прав. У нас с тобой разные пути. Спасибо, что удерживаешь меня от поступка, о котором я потом пожалею.

Глава 24

Боно

Сука.

«Мазда» с визгом тормозит на красном и испуганно «вскрикивает»» от удара ладонью по рулю. Вот дерьмо! Плюю на тех, кто сигналит недовольно, и включаю аварийку. Объедут.

— Рус, я не приеду. У меня тут дела нарисовались, — набрав Руслана, ставлю его перед фактом.

— Мы не договорили, Роман. Ты меня вырвал на другой конец города для того, чтобы сказать, что ты не приедешь? — Рус всегда говорит сухо и без эмоций. Иногда мне кажется, что у него атрофированы все чувства, но это профессиональное. Их сильно зомбируют, начиная с первого курса, и на получение диплома уже приходят только серые тени. Ни любви, ни тоски, ни жалости. Я тоже должен быть таким, но Люцифер доказывает обратное. Я пока еще живой.

— Всё, что хотел, я сказал. Мне больше нечего добавить.

— Что у тебя с тем майором?

— У меня с ним ничего, а вот у него ко мне необъяснимая любовь, — подкуриваю сигарету, нервно выпуская дым прямо в салон, — не знает, как привлечь моё внимание. Решил бабу приплести.

— У тебя из-за нее могут быть проблемы, ты знаешь об этом?

— Знаю, Рус, я всё знаю! Я решу этот вопрос.

— Решай или я это сделаю за тебя. Мне не нужно, чтобы ты завалил всё из-за какой-то соски. Даю тебе ровно два дня на решение этого вопроса или в игру включусь я, и тебе это не понравится.

Я молча сбрасываю вызов и от злости еще раз ударяю по рулю, не обращая внимания на сигналы объезжающих меня авто.

Люцик, мать твою. Какого хрена ты снова свалилась на мою голову?

Докуриваю сигарету, нервно выбрасываю её в окно, выпиваю залпом половину полторашки минералки, которая завалялась сзади. Швыряя бутылку на пол, хватаюсь руками за голову, пытаясь решить для себя, что делать: признать свою слабость и поехать в «Спектру» или же наплевать на всё, развернуться и отправиться домой.

Я слишком хорошо разбираюсь в людях, чтобы не понять, что значит покорность Люцифера. Чтобы насолить мне, она начнет, как обычно, вредить себе. Только мысль о том, каким способом она это может сделать, вызывает бешенство. Не могу допустить еще одной ее глупости. Мне достаточно того, что эта зараза натворила после того, как я её бросил, решила испортить себе всю жизнь. Теперь девчонка страдает и варится в своём аду, делая крайним меня.

А я её ненавидеть должен, но вместо этого в груди предательски ёкает, когда вижу ту, кто делает меня безоружным, хотя сама беззащитнее новорожденного котенка. И вместо того, чтобы послать эту предательницу, исключив её из своей жизни, я разворачиваю машину и еду в сторону ночного клуба, чтобы уберечь Люцика от еще одного шага, о котором она будет жалеть.

Нам нужно расставить все точки над «и» и серьезно поговорить обо всём, что накопилось за эти четыре года. Каждому из нас есть что высказать второй стороне, и разговор будет не из приятных.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Глава 25