Снова и снова (СИ) - Коваль Алекс

— Я тут, — подкатываю к ней. — Все в порядке. Мне кажется, нужно отработать последние три прыжка.

— Жень, не выдумывай. Ты к себе уже придираешься. Все отлично выходит. Давай еще раз всю программу, и ты свободна. А завтра, так уж и быть, дам тебе передохнуть. У тебя же хоккеист приехал, — хитрая улыбка растянулся на лице Устиновой.

— Ну да, — смущаюсь под ее взглядом. Мы никогда не разговаривали на личные темы. Первая была о матери. Теперь вот это.

— Жень. Ты взрослая девочка. Я только прошу тебя, чтобы это никак не отразилось на льду. Что бы у вас там не происходило.

— Я вам обещаю, что не подведу, — на полном серьезе заявляю тренеру.

— Я верю в тебя. А теперь не отвлекаемся, повторим программу.

* * *

В раздевалку я вхожу, еле передвигая ногами. Тут же снимаю коньки и убираю их в сумку. Одно радует, что все получается и теперь я точно уверена, что справлюсь.

Наспех забегаю в душ и вскоре уже совершенно готова покинуть раздевалку. Но у Кира еще тренировка, и ноги сами меня несут к катку, где я удобно располагаюсь, никем не замеченная.

С интересом наблюдаю за ребятами, но внимание мое приковывается к моему капитану. Он серьезен, резок. И командный тон такой, что пробирает до мурашек. Со мной он мягкий.

Когда тренировка подходит к концу, я ухожу, чтобы не наткнуться ни на кого из ребят. В фойе приземляюсь на лавочку и жду.

— Жень, — вдруг откуда-то перед глазами появляется Дима. — Привет, — присаживается рядом так, что я ощущаю, как лавочка подо мной прогнулась. Ну и слон!

— Привет, — здороваюсь, а самой так и хочется обнять брата. Мне очень не хватает общения с ним. И до последнего не хочу верить в его предательство.

— Ты прости меня, я не хотел тебя обижать, сама пойми, какие слухи ходят о Дёмине. Не такого парня рядом с тобой я представлял, — еле слышно выдает парень.

— Позволь мне самой выбирать, хорошо? Не будь, как моя мать, прошу тебя. Я устала разочаровываться в людях, — пытаюсь поймать его взгляд, но он не хочет смотреть на меня. — Что-то случилось?

— Да нет, все в порядке. Я чего хотел-то, там Кирыч просил, чтобы ты его нашла, — он встает с лавки, убирая руки в карманы спортивных брюк. — В общем, Жень, что бы ни случилось, я всегда тебе помогу, — и, накинув куртку, направился на выход из здания.

Я еще какое-то время просто сижу и гляжу в его сторону. Потом подскакиваю, как только понимаю, что он мне сказал, и направляюсь в сторону раздевалок для хоккеистов.

Сюда я практически никогда не заглядывала. Да и что мне здесь было делать? Я иду по коридорам, мимо технических помещений, тренерской, одной, второй. Раздевалка «Барсов». Дергаю дверь и, распахнув ее, застаю вышибающую дух сцену. Как кадр в замедленном действии: Леся стоит на цыпочках, обхватив моего Кира за шею. И их губы… сердце ухает куда-то вниз и перестает биться. Дыхание останавливается. Закладывает уши, словно я оказываюсь на большой высоте и срываюсь вниз, в пропасть, чтобы разбиться на мелкие кусочки.

Я стою, не в силах прийти в себя и пошевелиться.

— Ой, Женя, — на лице рыжей появляется довольная улыбка. Она отступает от парня, а Кир немигающим взглядом смотрит на меня. Словно я помешала им.

— Простите, — еле выговариваю я и, не оглядываясь, убегаю подальше от этой гребаной парочки.

Черт, это надо было такому случиться! Уже именно тогда, когда я готова была ему поверить и доверить свое сердце.

На ходу накидываю куртку, цепляясь мертвой хваткой в сумку, выметаюсь подальше от этого места. Чтоб оно рухнуло все, именно сейчас. Вместе с ними двумя, погребая под своими руинами омерзительную улыбку рыжей дряни, что пытается напакостить каждый раз, нанося удары все больнее и больнее. А Кир? Ненавижу. Как он мог? Да и чему я удивляюсь? Ведь абсолютно ничего не изменилось, даже спустя столько лет. Он все такой же!

Не замечаю, как слезы застилают взгляд, я иду, словно в тумане, но мне быстрее хочется убежать отсюда. А куда, не важно.

— Женя! — доносится до меня крик Дёмина, но я лишь прибавляю шаг.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Жень, — меня резко одергивают за руку и разворачивают на сто восемьдесят градусов. — Дай же сказать, — я не собираюсь выслушивать оправдания и замахиваюсь на него сумкой, стараюсь достать до лица, чтобы засветить ему пару фингалов, которые он так заслужил.

— Убери руки от меня, Дёмин, — пытаюсь вырваться из его стального захвата.

— Жень, это же подстава, — еле расслышала его слова. Но мне абсолютно это неинтересно. Не поверю ни единому его слову. В груди все жжет, сердце бьется в сумасшедшей агонии. Нет, не верю!

— Иди на хрен! — отбиваюсь от него, лишь бы вывернуться и убежать подальше.

И взвизгиваю, когда меня этот громила отрывает от земли. Бью что есть силы по его каменной спине, но все без толку, только лишь получаю по заднице, как провинившийся ребенок. Всхлипываю.

— Хватит устраивать концерт, домой поехали, — не говорит, а рычит Дёмин и несет меня к машине.

Усаживает назад и пристегивает. Я уворачиваюсь, но куда ж мне с ним тягаться? Он же сильнее меня.

Всю дорогу я молчу и лишь шмыгаю носом. Ощущение, что меня переехали катком. И имя этого катка Дёмин, чтоб его!

В лифт меня тащит чуть не силком, но сил отбиваться у меня больше нет. Хочет домой — я ему устрою!

Открывает квартиру и тут же закрывает за собой дверь на ключ.

— Жень, — начинает он, но я отступаю и закрываю уши ладонями.

Слезы снова потекли из глаз. Не хочу. И закрыв глаза, вижу эту мерзкую картину.

— Жень, посмотри на меня, — пытается обнять меня, но я отталкиваю его.

— Не хочу, слышишь, не хочу ничего слышать. Никакие оправдания тебе не помогут, — упираюсь в стену.

— Ковальчук, мать твою, хватит вести себя как ребенок, — злится он, держа меня за куртку, чтобы не смогла вывернуться.

— Конечно, надо вести себя как взрослая, как ты, да? — поднимаю на него зареванный взгляд.

— Это глупо, — сбавив тон, продолжает парень, сморщив лоб, словно мой вид ему доставляет боли, но я не поведусь на это.

— Глупо видеть на твоих губах след от помады другой, — выкрикиваю ему в лицо, уже подняв руку, но парень ее перехватывает.

— Ты меня излупила уже на несколько лет вперед, — захватывает мою руку и подносит к своим губам, целуя пальчики.

— Так тебе и надо, — злюсь еще больше. Но его касания моих пальцев вводят меня в новый ступор. — Что ты делаешь?

— Успокаиваю тебя, — ухмыляется он, и это придает мне еще больше сил. И наконец, у меня получается оттолкнуть его.

— Не выйдет, — уворачиваюсь от него и бегу в сторону своей комнаты, но не тут-то было.

* * *

Дёмин снова меня хватает за куртку и прижимает к стене.

— А теперь послушай меня, — он тяжело дышит, его взгляд блуждает по моему лицу. — Это подстава, я тебе клянусь. Я не целовал ее. Она сама вцепилась в меня, — рычит парень. — Как ты оказалась там? Скажи мне! — требует он.

— Так я еще и виновата, что там оказалась? — моему удивлению нет предела.

— Отвечай!

— Ты сам хотел, чтобы я нашла тебя, — восклицаю я, и тут до меня начинает доходить. — Дима сказал, что ты просил…

— Дима, говоришь, — хмыкает он. — Ты понимаешь, что это значит?

— Нет, и не хочу, — снова начинаю свое сопротивление. — Мне нужно побыть одной и все взвесить.

— Не отпущу, — притягивает меня к себе, впечатывая в свое каменное тело. — Придется тебя переубедить не на словах, а действиями, — и впивается в мои губы, насильно раздвигая их своим языком, проникая внутрь так требовательно, словно предъявляя свои права на меня. Хватает за запястья и заводит мои руки за спину, лишая всякой возможности двигаться. Да и какие тут движения! Его жесткий поцелуй вышибает все мысли из головы, все обиды уносятся в непонятном направлении, и остается только огонь внутри. Дикое возбуждение впервые в жизни накрывает, заставляя тихонько изнывать от смелых ласк и жарких губ парня.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})