Кристин Ханна - Разные берега

Ее слова бальзамом пролились ему на душу. Он отступил на пару шагов, давая ей войти. И, пошатнувшись, ударился о стенку.

– Ой, прошу прощения.

Салли схватила его за руку, пытаясь удержать. А ногой в это время захлопнула входную дверь.

– Думаю, шампанское тебе уже ни к чему.

– Я немного пьян, – признался Джек.

Она шагнула к нему. Почувствовав под своими руками ее молодое, сильное тело Джек простонал:

– Салли...

Мысли в его замутненном сознании беспорядочно мелькали.

– Подожди, – пробормотал Джек, когда Салли его поцеловала.

И это были его последние более или менее разумные слова. Он сдался. Все оказалось так просто. Долгие месяцы, годы он держал себя в руках и хранил клятву верности, которую дал когда-то своей Птичке.

Но теперь она живет в Орегоне, и она же сама недвусмысленно дала ему понять, что не хочет его.

Салли взглянула на него:

– Ну что ты?

У Джека пересохло во рту.

– Ты ведь знаешь, что я все еще женат, – сказал он, сам удивляясь тому, что еще может себя контролировать.

– Конечно, я знаю. И на твой брак не покушаюсь. – Соблазнительно улыбаясь, Салли добавила: – Ну веди же меня в спальню.

Все мысли о том, что хорошо бы остановиться, вылетели у него из головы.

Глава девятая

Элизабет закончила день как на автопилоте. Она мариновала к ужину курицу, а сама думала только о выставке. Надо столько успеть!

Она поставила курицу в духовку, сходила в кладовку за своим морским пейзажем. Она закончит его завтра утром, а потом примется за следующую картину.

Может быть, она нарисует акварель. Если не писать маслом, к выставке можно успеть подготовить пять картин.

Элизабет послышалось, что к дому подъехала машина. Потом хлопнула дверца.

Очевидно, Меган успела разгрести все свои дела и собралась на выходных навестить дочерей, а по дороге решила ненадолго заскочить к подруге. Элизабет поспешила к двери и настежь распахнула ее.

На пороге стояла Анита в развевающемся белом платье и розовых туфельках на низком каблуке. На крыльце рядом с ней стоял огромный чемодан и лежала длинная, узкая картонная коробка. Такси уехало.

– Здравствуй, Птичка! – сказала Анита, смущенно улыбаясь. – Вот я и выбрала для себя пляж, как ты мне советовала. Чтобы поменять обстановку.

Элизабет растерялась, она не знала, как ей реагировать на неожиданное появление мачехи. Во-первых, ее поразил внешний вид Аниты. Она выглядела так, как будто вышла из сказок братьев Гримм, совсем не в своем обычном стиле. Раньше она одевалась как жена богатого техасца. И куда подевались яркие, броские одежды и крашеные волосы? Сейчас у нее через плечо свисала одна седая косичка. В ее облике было что-то не от мира сего, она казалась такой беззащитной, хрупкой и грустной.

Но самое главное – это то, что она вообще оказалась здесь, нарушив одиночество и покой, которые так ценила Элизабет.

– Надеюсь, ты не возражаешь, что я приехала вот так, без предупреждения? После нашего разговора я начала просматривать туристические буклеты, и мне на глаза сразу попалась реклама пляжей в Орегоне. И я подумала: а кто знает, может, это знак?

– Ты выглядишь... совсем по-другому, – невпопад ответила Элизабет.

– Ах, вот ты о чем. Весь этот маскарад был исключительно ради Эдварда, ему так нравилось, – рассмеялась Анита.

В голове у Элизабет это укладывалось с трудом. Ей, конечно, очень не хотелось приглашать к себе Аниту, но что она могла поделать?

«Ты уж о ней позаботься», – вспомнился ей наказ отца.

– Ну что же мы стоим, входи.

Элизабет подхватила огромный чемодан Аниты (на сколько же она приехала?) и перетащила его через порог. Анита вошла и осмотрелась:

– Так вот он, знаменитый дом на пляже. Твоему отцу очень хотелось его увидеть.

Эти слова на какое-то мгновение сблизили их.

– Пойдем, я покажу тебе твою комнату.

Элизабет дошла до лестницы, ведущей на второй этаж, и обернулась. Анита в нерешительности стояла посреди комнаты.

– Я просто не знала, куда мне еще поехать, – тихим голосом сказала она. – Ничего, что я приехала? Я ненадолго.

Элизабет посмотрела на мачеху. Поразительно, но она не узнавала в ней женщину, с которой ссорилась большую часть своей жизни. Эта новая Анита была такой потерянной и беззащитной.

– О чем ты говоришь, Анита! Мы ведь одна семья. И это было правдой.

Джек проснулся со стоном. Голова трещала, как будто по ней стукнули молотком. Он осторожно приоткрыл один глаз: было восемь часов семь минут.

Он резко сел на кровати и посмотрел налево. Никого.

Он отбросил одеяло, встал и с трудом поплелся в ванную комнату. Там на зеркале красовалась надпись, сделанная губной помадой:

Секс был просто потрясающий!

Салли

Головная боль с новой силой обрушилась на него.

Прошлой ночи ни за что не случилось бы, если бы Птичка жила со мной в Нью-Йорке. Если бы она меня не бросила. «Давай-давай, оправдывайся», – пронеслось у него в голове.

– Больше этого не повторится – ни за что на свете, – сказал он вслух.

Птичка об этом не узнает. Никогда.

К тому времени как Джек принял душ, побрился, оделся и направился в офис, он чувствовал себя гораздо лучше. Уверенность в собственных силах постепенно возвращалась к нему. Он допустил ошибку – причем очень серьезную, – но она так и останется его единственной ошибкой.

Он уселся за стол и сразу приступил к работе.

И тут дверь открылась. На пороге стояла Салли в черном костюме, соблазнительно обтягивающем ее прекрасную фигуру, и в блузке изумрудного цвета.

Салли прикрыла за собой дверь.

– Извини, что ушла, пока ты спал. Но мне надо было пораньше прийти на работу.

– Да о чем ты говоришь! – беззаботно ответил Джек, а сам подумал: «Лучше бы ты вообще об этом не вспоминала».

Она с улыбкой подошла к нему. Положила руки на стол и наклонилась вперед. Он увидел под блузкой краешек ее кружевного лифчика.

– Ни за что не отгадаешь, кто звонил сегодня утром, – сказала она.

– Кто?

Джек старался не отводить глаз от ее лица. «Ни за что не буду смотреть ниже воротничка, разве что до первой пуговицы», – поклялся себе он.

– Твой издатель. Он попросил меня передать тебе предложение от редакции журнала «Пипл».

– «Пипл»? – Он встал со стула. – И чего они хотят? Салли присела на краешек стола:

– Они хотят написать о тебе в специальном номере, посвященном пятидесяти самым красивым людям.

Джек и сам не понял, как она очутилась в его объятиях. Он посмотрел на ее очаровательное лицо и почувствовал, что его снова охватывает желание.

Элизабет проворочалась всю ночь. На рассвете она оделась, осторожно прокралась по коридору и заглянула в спальню Аниты. Та еще спала.