Джин Стоун - Тайные судьбы

Марина усмехнулась и захлопнула книгу. Сколько бы раз она ни ловила на себе восхищенные взгляды профессора Джеймса и скольких бы поклонников ни подвергала пытке на заднем сиденье «мерседеса», это ничего не меняло. Ей был нужен только один мужчина – Виктор.

Однажды это у них чуть не произошло...

Марина наклонила голову, разглядывая гладкую поверхность деревянного стола и вспоминая, как все случилось.

Это было еще дома, в Новокии. Виктор отвез ее в загородный замок, где позже к ним должны были присоединиться мать, сестра и несколько слуг. Королева хотела организовать здесь «девичник», еще одна из многих попыток королевы установить мир между Мариной и Алексис.

Но вечером разразилась гроза, и телефонный звонок королевы известил Марину, что они не могут приехать, так как потоки воды разрушили мост. Марина и Виктор остались наедине в огромном старом замке в лесу.

Виктор разжег камин в просторной гостиной. Марина пожаловалась, что ей страшно оставаться одной в своей комнате, и Виктор предложил бодрствовать всю ночь. Марина разлила в бокалы вино, а Виктор нашел в кладовой банки с консервированной фасолью, свининой и горошком и разогрел их на ужин. Марина в жизни так вкусно не ела.

После ужина, закутавшись в одеяла, они расположились у огня. Марина спросила Виктора, считает ли он ее красивой. И он, нежно коснувшись ее лица, ответил:

– Вы самая прекрасная женщина в мире.

Марина закрыла глаза, ожидая, что его губы вот-вот прижмутся к ее губам. Когда же этого не случилось, она открыла глаза и увидела, что Виктор отодвинулся от нее и подкладывает дрова в камин.

Он никогда не вспоминал об этом вечере и никогда больше не подходил к ней так близко. И весь прошедший с тех пор год Марина вела себя так, будто ничего этого не было.

Марина подняла голову и посмотрела на стенные часы: Виктор должен был встретить ее у библиотеки в девять часов, а сейчас было только восемь пятнадцать. Но она не могла больше сидеть здесь, предаваясь мечтаниям. Глупо фантазировать о том, чем бы тогда все могло кончиться.

Профессор Джеймс снова прошел мимо. Марина чувствовала, как его глаза сверлят ей затылок. Еще мгновение, и он подойдет и спросит, как идет работа над рефератом. В данный момент у нее не было никакого желания обсуждать апачей.

Марина быстро встала и собрала вещи, но ее взгляд упал на ту самую студентку-девственницу, которая теперь, сгорбившись, рылась в каталоге. Марина посмотрела на жидкие пряди ее волос, вельветовые джинсы с пузырями на коленях и куртку с прилипшими к ней нитками и пушинками. «Неудивительно, что ты все еще девственница», – подумала Марина. Затем снова вспомнила о Викторе и закипела от гнева. «Нет уж, – поклялась она себе, – я не пополню ряды смитовских девственниц, ведь у меня есть любимый человек».

Марина вышла из библиотеки с одной мыслью в голове: Виктор сейчас у себя в квартире, он будет там почти до девяти, потом спустится по лестнице, дойдет пешком до библиотеки и, как положено, будет ждать свою подопечную.

– Только не сегодня, – сказала Марина, и ее голос громко прозвучал в холодом вечернем воздухе. – Сегодня все будет по-другому.

Опьяненная свободой и решимостью, Марина одна прошла через студенческий городок. Она направлялась к Виктору, чтобы объявить ему о своей любви. Она докажет ему, что принадлежит к новому поколению и что устаревшие провинциальные законы, запрещающие лицам королевской крови встречаться с простолюдинами, давно отжили свой век, никому больше не нужны и не имеют никакого значения. Стоит убедить его в этом, и тогда наконец она добьется своего: он ляжет с ней в постель.

Еще не растаявший снег скрипел под ногами, дыхание туманным облачком вырывалось изо рта. Наконец-то Марина возьмет все в свои руки. Как и положено принцессе. Это она должна принимать решения, а не ее слуга. Он ее полюбит, она заставит его полюбить себя.

Марина спустилась по горке вниз, к своему общежитию и посмотрела через улицу на окно Виктора. В нем горел свет.

Она остановилась, прежде чем перейти улицу, и в изнеможении прислонилась к стволу высокого дуба. Именно в это мгновение Марина заметила движение при входе в подъезд Виктора, около двери, ведущей к ее счастью и освобождению.

Некто вышел на улицу и закрыл за собой дверь. Это был не Виктор. Это была женщина.

Марина окаменела. Она наблюдала, как фигура двинулась по тротуару. Когда женщина проходила под фонарем, Марина узнала в ней Делл Брукс, хозяйку книжного магазина, куда она заходила несколько раз вместе с Чарли и Тесс. Делл Брукс, подруга матери Тесс, которая, в свою очередь, стала подругой Тесс. Как видно, она также стала и подругой Виктора. Ее Виктора.

Марина продолжала прятаться за деревом. Сознание одиночества постепенно наполнило горечью ее душу. Одиночества и предательства. У Виктора роман с Делл Брукс, свободной женщиной, а не принцессой, которой придется отвечать перед королем и страной, если она последует велению своего сердца.

Марина с трудом сдержала слезы и поплелась через грязь и снег обратно в библиотеку, чтобы ждать там появления Виктора и вновь выступать в привычной роли принцессы.

– Что вы сегодня такая молчаливая? – спросил Виктор, когда они шли к общежитию.

Марина запахнула воротник пальто, придерживая его рукой.

– У меня разболелась голова.

– Сегодня холодно.

Виктор тоже поднял свой меховой воротник.

Марина не отвечала.

На веранде при входе в общежитие Виктор открыл дверь, заглянул внутрь и только тогда пропустил Марину вперед.

– Встретимся утром, – сказал он.

И снова боль в сердце помешала ей ответить.

С трудом она добралась по лестнице до четвертого этажа и устало вошла в комнату. Села на край кровати и тихо, как и полагается принцессе, заплакала. Как Марина ни старалась, она не могла побороть ощущения, что в ней поселился другой человек, стремящийся вырваться наружу и свободно жить в окружающем его мире. Мире, где люди могут открыто выражать свои чувства, делиться надеждами, мечтами и где никто не предопределяет заранее их судьбу. Ей было ненавистно сознание, что ее чувства подлежали запрету, что долг и обязанности связывают ее крепче цепей. Больше всего на свете Марина жаждала Виктора и его любви. Она обняла себя руками и сжалась в комок, стремясь подавить свою муку и остановить слезы.

– Марина.

Это были Чарли и Тесс.

– В чем дело, Марина? – спросила Чарли.

– Ничего особенного. – Она встала и вытерла слезы. – У меня ужасная головная боль. И еще месячные.

Разве могут эти две девушки, примерная ученица Чарли и странная богемная Тесс, когда-нибудь понять ее жизнь и проблемы?