Любовница - от слова «любовь» - Алёна Токарева

— А разве мы не вместе? — пожал плечами Торин. — По-моему, с тобой я провожу времени больше, чем с законной женой…

— Тут ключевое слово «законная»… — напомнила Алла. — Мне тоже хотелось бы ей стать…

— Ой, да зачем тебе? — попытался всё свести к шутке Торин. — Начали бы день за днём жить под одной крышей, а это совсем другое дело — гораздо хуже, чем просто встречаться, уж поверь моему опыту… Я во сне храплю и, вообще, часто ворчу по пустякам… Я старый и тебе бы быстро надоел!

— Глупости! — возразила она. — Ты мне никогда не надоешь… Сейчас я просто твоя любовница, а так была бы женой…

— Но разве плохо быть любовницей? — удивился Торин. — Это ли не прекрасно? Всегда радость, всегда праздник, никаких тебе борщей и грязных мужских носков… Любовница — от слова «любовь»…

— А мне так хотелось бы варить тебе борщи… — мечтательно проговорила Алла.

— Чушь… — поморщился он. — Зачем это? У меня в доме работает повар, а при случае можно и в ресторане пообедать… Так что ни о каких борщах не может быть и речи… Поэтому наслаждайся своим нынешним положением — поверь, оно не самое худшее!

В общем, этот разговор окончился ничем. Алла поняла, что Торина всё устраивает, и он вовсе не собирается менять свою жизнь. «Я, конечно, права, но и ему, наверное, сложно оставить больную жену… — попыталась она найти оправдание Торину. — Потом совесть замучает… Но мне-то что делать? Неужели нет никакой надежды? Не могу же я ходить в вечных любовницах!»

Однажды Алла случайно забыла у Торина на даче свой смартфон, и, обнаружив это, решила туда съездить. «Не стану звонить Лёве… — подумала девушка. — Он сказал, что сегодня будет целый день занят. И дожидаться нашей следующей совместной поездки на дачу нет смысла — не ходить же несколько дней без телефона!»

В тот день в институте было только две пары, и она на такси отправилась знакомым маршрутом. Торин много раз предлагал Алле подарить машину, чтобы та могла водить сама, но девушка наотрез отказалась.

— Боюсь я, Лёва… — призналась Алла. — Веришь, просто сердце в пятки уходит, как подумаю, что нужно садиться за руль. Наверное, просто не моё…

— Ах ты воробушек… — ласково потрепал её по щеке Торин. — Ну, не хочешь — не надо… Всегда можно вызвать такси.

Помнится, школьный обидчик Денис тоже называл её «воробушком», но тогда это звучало грубовато, как обидное прозвище, а Торин говорил мягко, по-отечески, словно делал ей комплимент.

Через час Алла была уже на месте. Она не помнила, где именно оставила смартфон, и стала методично обходить жилые помещения. А распахнув одну из дверей, застыла от увиденного, будто её пригвоздили к месту.

Перед ней предстала картина маслом — совершенно обнажённый Торин стоял спиной и усердно работал ягодицами, а какая-то девица, нагнувшись и опираясь о спинку кресла, при каждом его ритмичном толчке, издавала протяжные стоны.

— Лёва… — только и могла выдохнуть Алла.

Торин прекратил свои скачки и замер, а потом обернулся.

— Ты зачем приехала? — задал он глупый вопрос, не зная, что ещё сказать.

Девица, ничуть не смущаясь, медленно распрямилась и в чём мать родила отошла к столу, чтобы глотнуть вина.

В первую минуту у потрясённой увиденным Аллы ноги будто приросли к полу. Но тут она заметила на кресле свой забытый смартфон. Молча взяла его и бросилась вон.

— Алла, подожди, я всё объясню! — крикнул ей вдогонку Торин.

«Объясню… объясню… объясню…» — словно колокол, ударял в виски его голос. Уже на улице она вдруг почувствовала внезапный приступ дурноты. Желудок взбунтовался, и ей пришлось отбежать в сторону. Алла побледнела, лоб покрылся испариной, и она долго не могла отдышаться. «Отравилась, наверное… — подумала девушка. — Этого мне ещё не хватало…»

Она не помнила, как добралась домой — слёзы застилали глаза. «Надо сейчас же собрать вещи и ехать обратно в общежитие, — пришло само собой решение. — Оставаться на квартире нет никакого смысла… И терпеть унижение больше не буду! Он мне всё о трудностях рассказывал, вешал лапшу на уши насчёт своего благородства, а сам преспокойно развлекался с девицами…»

Телефон разрывался от звонков — это Торин её атаковал, но Алла его просто отключила.

— Ты чего? — вытаращила глаза соседка по комнате Светлана, когда она с вещами заявилась обратно. — Выгнал тебя папик, что ли? Надоела ему?

— Ещё чего — выгнал! — обиженно повела плечом Алла. — Я сама от него ушла…

— А что так? — иронично изогнула бровь Светлана — явно ей не поверила.

— Да застукала его с другой девицей… — неохотно призналась Алла. — Ну и…

— Вот дурёха! — всплеснула руками соседка. — Подумаешь, с другой! Тебе-то что?

— Как это — что? — удивлённо уставилась на неё Алла. — Ни к чему мне грязь собирать…

— Скажите, пожалуйста, какая чистенькая выискалась… — усмехнулась Светлана. — Жила — как сыр в масле каталась, на всём готовом… Могла бы и закрыть глаза на шалости папика! Главное, что он тебя содержал, а остальное уже неважно…

— Не могу я так… — удручённо проговорила Алла. — Я-то его любила по-настоящему, думала, мы поженимся, а он…

— Глупая! — воскликнула Светлана. — Какая любовь? Не умеешь ты устраиваться в жизни…

Глава 17

Матвей

Несколько дней Матвей ходил как в воду опущенный. Даже мать, несмотря на её всегдашнюю занятость, почувствовала, что с ним творится что-то не то.

— У тебя всё в порядке? — озабоченно спросила Валерия Андреевна. — Ты какой-то не такой…

— Всё нормально, мам… — через силу улыбнулся парень, хотя на душе скребли кошки.

Не рассказывать же ей, что он влюбился в женщину, с которой переспал, а та его отвергла! Мать этого просто не поймёт, ведь для неё он мальчик-школьник — ему надлежит хорошо учиться и, вообще, заниматься своими подростковыми делами, а не прыгать по постелям взрослых тёток. Ещё, чего доброго, привлечёт Катерину к ответственности за совращение несовершеннолетнего! А она-то не виновата, ведь не знала, что Матвей ещё учится в школе. К тому же, он заявился к ней сам. Несмотря на горечь обиды, парень вовсе не желал Катерине неприятностей. Наоборот, в его сердце поселилась отчаянная надежда на то, что скоро она разочаруется в своём Николае, который казался Матвею стариком, поймёт, что Матвей, лучше, и вернётся к нему.

Но время шло, и ему становилось всё яснее, что Катя не вернётся. Несколько раз он тайком, стараясь оставаться незамеченным, пробирался к её дому. Звонить в дверь не решался, а расспросил вездесущих старушек, вечно сидевших у подъезда. Из их рассказов узнал, что Катерина, действительно, вышла