Лариса Уварова - Коллеги

— Здравствуй, Леша, — услышав в трубке знакомое «алло», сказала она. — Как ты думаешь, что я вчера узнала? До сих пор я не могу в это поверить, неужели у моего лучшего друга роман века? Тебе не кажется, что по этому поводу мне стоит закатить сцену ревности?

С утра у Алексея с юмором было не все в порядке.

— А что, ты передумала насчет своего решения? — спросил он на полном серьезе и явно с опаской, которая порадовала Анну так, как не радовало ни одно, даже самое пылкое, его признание в любви…

Не удержавшись, она фыркнула в трубку:

— Да нет же, ты что? Ты даже не представляешь, как я обрадовалась! И кто же она?

— Тебе не кажется, что это не телефонный разговор? — отозвался Алексей. — По телефону только одно скажу: ты, видимо, была права. Но я ловлю тебя на слове. Ты ведь говорила, что мы должны остаться друзьями, верно?

— Ну конечно, — обрадовано ответила Анна и доверительным тоном сообщила: — Знаешь, мне всегда хотелось, чтобы у меня был такой друг, как ты. Неужели ты думаешь, что я тебя упущу? Давай не позволим всяким мелочам типа того, что ты полюбил другую, а я с головой ушла в работу, портить нашу верную дружбу! — с иронией произнесла она.

Алексей наконец‑то рассмеялся.

— У меня есть к тебе одно предложение, — сказал он. — Что, если я встречу тебя сегодня, и мы поговорим спокойно обо всем, что между нами происходило в последние дни. Ты вечером занята?

— Да нет, кажется, не очень, — Анна, потянулась за записной книжкой. Пара репортажей, не очень важных… Надо договориться с Вано… — Так… До шести буду у себя в кабинете, надо отсмотреть кое‑какой материал, а потом, наверное, все, если, конечно, не случится чего‑нибудь экстренного. Ты же знаешь, как я завишу от обстоятельств.

— Да, верно. Ну хорошо, тогда я позвоню тебе, и если твои планы не изменятся, то зайду за тобой, идет?

— Идет, счастливо тебе.

— И тебе тоже.

Весь день Анна чувствовала, что у нее будто выросли крылья. Работы, конечно, оказалось больше, чем она думала: приближались выборы, и ей пришлось наскоро провести получасовую беседу с видным политиком. Прекрасно разбиравшаяся в политической обстановке, Анна справилась с этим без особого труда. А покончив с беседой, только подумала, что теперь можно перевести дух, заварить чай и достать из сумочки заветный бутерброд с ветчиной, как вдруг раздался телефонный звонок.

— Анна?

Этот голос мог принадлежать только Дэну Смирнову.

— Здравствуйте, Дэн, — отозвалась она, невольно почувствовав волнение.

— Жаль, что я вчера не догадался выпить с вами шампанского на брудершафт, — огорченно произнес он. — Ведь в этом случае у меня было бы право обращаться на «ты» к прекраснейшей из прекрасных женщин. — Конечно же, он несколько преувеличивал достоинства ее внешности, но все равно это было очень приятно. — Знаете, кого вы мне напоминаете?

— Кого? — оторопела Анна. «Сейчас, наверное, сравнит меня с какой‑нибудь моделью», — подумала она и почему‑то помрачнела.

— Чеширского кота.

Анна, которая при этом тихонько прихлебывала чай, чуть не поперхнулась.

— Что? — удивилась она.

— О, простите, если вас обидел, — смутился Дэн. — Но мне казалось, что вам это понравится. Я просто хотел сказать, что вас сейчас рядом со мной нет, я вас не вижу, но ваша улыбка так и стоит у меня перед глазами.

Анна рассмеялась:

— Вы и впрямь психолог. Откуда вы знаете, что я люблю кошек?

— Заметил маленький кулон в виде кота на цепочке у вас на шее. И, если не ошибаюсь, фотографию симпатичного представителя семейства кошачьих вместо закладки в вашем ежедневнике. Кстати, ежедневник у вас, надо сказать, довольно увесистый. Наверняка все дни расписаны?

— Конечно, я же тележурналист.

— Собственно говоря, я звоню, чтобы поинтересоваться: не найдется ли у вас немного времени и на то самое предложение, о котором я вам говорил?

— Отчего же не найдется? — удивилась Анна. — Я уже вписала его в ежедневник, так что встреча с вами внесена в список моих проектов.

— Очень хорошо, — сказал Дэн. — Видите ли, мне хотелось бы, чтобы вы познакомились с процессом создания моей новой коллекции. Это было бы полезно для репортажа. Да и потом, — он сделал паузу, как будто раздумывая, — разве вам самой чисто по‑женски не интересно, как для вас создается красивая одежда?

— Хорошо, — Анна деловито строчила в ежедневнике. — Кажется, у меня будет свободное время тринадцатого, пятнадцатого и двадцатого, хотя все может быть. Но я думаю, что мой начальник выделит мне время для того, чтобы я могла познакомиться с тем, как создается эта коллекция.

— Не сомневаюсь, — мягко проговорил Дэн, — что ваш шеф будет просто счастлив и даст вам столько времени, сколько потребуется. Не забывайте, я очень неохотно иду на встречи с журналистами. То, что вы счастливое исключение, просто находка для вашего телеканала, как я понимаю, так что не беспокойтесь: я сам впишу в ваш ежедневник нужные даты, и ваш шеф будет с этим полностью согласен.

— Хорошо, — Анна буквально оторопела. Не так‑то он и прост, этот Дэн Смирнов, совсем не прост. Похоже, прежде чем разговаривать с ней, он обстоятельно провентилировал все вопросы с Борисом Алексеевичем. Ничего такого в этом конечно же нет: с кем, если не с ним, разговаривать о таких важных для ТВР вещах? Но тогда зачем он звонит ей самой? Извещать об этом ее, хоть и достаточно известного, но по сути дела рядового журналиста ему совсем необязательно. Может, он просто неравнодушен к ней, оттого и выдумал все это мероприятие с показом новой коллекции в освещении Анны, к которой относится, скажем, по‑дружески? Ну да, просто она интересна ему как человек. Вот и прекрасно, а то, честно говоря, она уже по горло сыта неловкими ухаживаниями Алексея и всяких поклонников. Неплохо ото всех отдохнуть и просто пожить для себя, вот и все.

Она откинулась в кресле, заложив руки за голову, потянулась и, забыв о вожделенном бутерброде, принялась думать. «А как это он догадался, что лучшего комплимента мне и не сделаешь? Или это просто совпадение? Ну да, конечно. Не может же он знать, что Чеширский кот — мой самый любимый персонаж. А все‑таки — нельзя не признать — этот Дэн Смирнов — интересный человек».

Алексей ждал Анну со скромным букетом осенних астр. Но насколько же больше ей понравились эти непритязательные цветы, чем пышные розы! Странно, что Алексей впервые так ей угодил с цветами именно тогда, когда перестал домогаться ее руки. Вот ведь как в жизни бывает.

Бросив на Алексея изучающий взгляд, Анна сразу же увидела, что с ним опять все в порядке. Он держался прямо, был аккуратно одет, улыбался. Но самое главное — его глаза сияли счастьем. Конечно, Алексей по‑своему любил Анну, и его взгляд теплел каждый раз, когда он смотрел на нее, но такого счастья она в них не видела никогда. «Как я все‑таки была права», — сказала самой себе Анна.