Вера Колочкова - Мышиная любовь

– Ругать будешь? – осторожно садясь на стул напротив нее, робко спросила Варька. – Ну не выдержала я, прости...

– Ну за что такую умную рыжую девочку ругать? – улыбаясь, задумчиво проговорила Маша. – А если мне умная рыжая девочка еще и чаю нальет, так даже и похвалить ее можно будет...

– Ой, это мы мигом! – подскочила со стула Варька, взметнув своей рыжей гривой. – А может, съешь чего-нибудь? Салатик, например... Я тебе без майонеза сделаю, на настоящем оливковом масле...

– Да ладно тебе, Варька! Выставили человека за дверь, а теперь веселимся... Нехорошо!

– Конечно, нехорошо, мамочка! Кто ж говорит, что хорошо? Я бы, может, и не решилась...

Варька вдруг осеклась на полуслове и замолчала, быстро взглянув на мать.

– Ну? А почему решилась-то? Колись давай...

– Мам, ты прости меня, ради Бога... Я так больше никогда делать не буду, честное слово!

– Что не будешь?

– В общем, я подслушала ваш разговор с дядей Арсением... Ты так напряглась вся, когда он позвонил, и ушла в спальню... А я взяла трубку в своей комнате и слушала...

– Варя?!

– Мамочка, ну прости! Я ведь могла тебе и не говорить об этом! А раз сказала – прости! Просто я хотела тебе сказать...

– Варя! Я не буду это обсуждать! Как ты можешь?! – в ужасе закричала Маша, закрывая лицо руками.

– Я хотела тебе сказать, что я тебя понимаю! Вот и все! – тоже перешла на крик Варька. – Я тебя понимаю и уважаю! И горжусь тобой! Я бы на твоем месте так же поступила! – И неожиданно тихо добавила: – Хотя дядю Арсения мне жалко, я с ним дружила... А с тетей Инной твоей просто нельзя было поступить иначе... У меня уже терпения не хватило... Мам, а ты его и сейчас любишь?

– Нет, теперь уже нет... Пусто внутри, понимаешь? Пусто и холодно, оттого и трясусь как в лихорадке... Я пойду прилягу, ладно? Хватит с меня на сегодня...

Маша забралась в постель, снова свернулась клубочком под одеялом, закрыла глаза. «Как быстро меняется жизнь... – подумалось ей вдруг. – Еще вчера утром все было обычно и привычно, а сегодня отрываю от себя свое прошлое, как кожу сбрасываю...»

– А на тебя сегодня большой спрос! – проговорила Варька, заходя в спальню и держа в вытянутой руке трубку.

– Кто это? – не поднимая голову с подушки, спросила Маша.

– Да козел этот противный! Я его по мерзкому голосу узнала. Тети Ленин жених, помнишь, на даче познакомились? Филипп, кажется...

– Да, я слушаю... – поднесла трубку к уху Маша.

– А ваша дочка меня не жалует, Машенька! – услышала она веселый смех Филиппа. – Просто прелесть, что за девчонка! Чудо!

– Простите ее, Филипп...

– Да ладно, пустяки какие! Мы, старые козлы, вообще не обидчивые... Машенька, а вы не забыли про свое обещание?

– А что я вам обещала, Филипп?

– Как что? Поужинать со мной!

– Нет, Филипп, не могу. Во-первых, я вам ничего не обещала, а скорее даже наоборот, отказала напрочь. А во-вторых, я очень плохо себя чувствую, так что все равно пришлось бы отказать...

– Машенька, я вас очень прошу...

– Нет, Филипп, это не обсуждается.

– А я вас все равно буду сегодня ждать. Ресторан «Океан», это в центре, знаете? Я буду ждать вас там, пока не придете, Машенька...

Маша вдохнула побольше воздуха, собираясь отказать грубо и резко, и не успела – в трубке уже раздались короткие гудки отбоя.

«Бедная Ленка... – вдруг подумала Маша рассеянно. – Как же она с этим козлом жить-то будет! Это уже не копченая колбаса даже, а перец кайенский какой-то получается...»

И тут же услышала непрекращающийся требовательный дверной звонок. «Легка на помине... – подумала Маша. – Только она может так звонить, не отрывая пальца от кнопки, пока не откроют...»

– Привет, Варюха! Где мать? В спальне? Варь, поесть чего-нибудь сделай, ради Бога, умру сейчас от голода и слабости! – доносился из прихожей громкий Ленкин голос. – Принесешь мне сюда, ладно? – уже открывая дверь спальни, отдавала она последние распоряжения.

– Что случилось с моим Мышонком? Заболела? А что с тобой? А почему Инку выгнала? – забросала она вопросами Машу, плюхаясь животом на вторую кровать и сгибая в коленках ноги. – Она сейчас позвонила мне на сотовый, аж заикается вся от возмущения! Я так и не поняла, что у вас случилось-то?

– Долго рассказывать, Лен, да и не хочется... – слабым голосом произнесла Маша, устраиваясь повыше на подушках.

– А я и не тороплюсь никуда! Я еще ужинать буду, и кофе пить, и ванну, и какао с чаем... Ну? Что тут у вас?

– Да ничего особенного... Я больше не буду работать у Арсения, я больше не хочу общаться с Инной. Вот и все.

– Почему?

– Потому что мне тяжело. Потому что я устала. Устала от ее бесцеремонности, хамства, пренебрежения...

– Ну так сама виновата! Я тебе сколько раз говорила – ставь ее на место! Ты ж сама ее разбаловала своей покорностью! Если таким, как Инка, не научиться давать отпор – на шею сядут и погонять будут!

– Не хочу я ничему уже учиться! Поздно мне учиться...

– Ну ты не права, Мышонок! В нашем возрасте уже друзьями не разбрасываются, их бережно хранят, холят и лелеют!

– А мы с Инной разве дружили? Это она с тобой дружила, а на мне так, зубы точила... А я терпела изо всех сил...

– А зачем терпела-то?

– А затем... Я всю жизнь Арсения люблю, Ленка! Неужели ты никогда ничего не замечала?

– Нет... Не замечала... Ты же знаешь, я в этом смысле толстокожая, для меня все эти ваши «люблю – не люблю» вообще пустой звук... А Инка-то тут при чем?

– Мне хотелось просто побольше времени проводить с Арсением, вот я и разыгрывала из себя покладистую подругу, терпела ее, сколько было сил...

– А теперь, значит, терпеть уже не можешь? Или Арсюшу разлюбила?

– И то и другое... Переспала я с ним, Ленка...

– Иди ты! Когда?

– Вчера вечером... Она приехала ко мне на работу, тряслась вся от страха, что он уйдет, и попросила его уговорить. Вот я и уговорила...

– Ну ты даешь, Мышонок! Ай да молодец! Уговорила, значит! – расхохоталась Ленка, переворачиваясь с живота на спину. Отсмеявшись, весело хлопнула Машу по руке: – Так, значит, проблемы уже нет? Любовь прошла? Или ты зациклилась на своем грехопадении?

– Плохо мне, Ленка! Очень плохо! Трясет всю как в лихорадке, и внутри пусто...

– Да брось ты! Что случилось-то? Подумаешь, переспала с мужем подруги, вот проблема! Некоторые вообще всю жизнь этим занимаются, и ничего, от стыда не умерли! Ты знаешь, кто отец моей Катьки? Муж Кати Алешиной, моей интернатской подруги, они сейчас в Киеве живут... Да ты ее помнишь, наверное, она несколько раз к нам в институтскую общагу приходила! Я даже дочь таким же именем назвала, из уважения, так сказать... Так что я тебя с Инкой помирю, не переживай! А там уж сама смотри, не давай ей на голову садиться!