Рыжая на его голову - Лилия Сурина

и тренировками Глеба. Я ему нравлюсь, это видно, по его поступкам и прикосновениям, по взглядам. Нет, руки не распускает, не наглый совсем, скорее добрый и чувствительный, даже заботливый.

И я влюбилась…

Все мысли о моем Страйкере, все улыбки ему. Не слышу, что объясняет учитель, машинально рисуя цветочки и сердечки в черновике, вспоминая наши свидания. Я снова будто лечу на каруселях в парке развлечений, сцепившись с ним руками, или сижу рядом с Глебом в кинотеатре, на премьере любимого мультсериала, или гоняем на байке по берегу моря.

Даже вечером не расстаемся, переписываясь в соцсети. Ему все интересно про меня знать, а мне про него, болтаем до ночи, пока не вспоминаем, что нам в школу утром идти. Глеб заезжает за мной, я прячусь за занавеской и жду этого момента, а потом любуюсь парнем. Он снимает шлем, ерошит русые волосы в нетерпении, поглядывая на мои окна. Сердечко мое сладко замирает, а потом ускоряется.

Лиза Егорова перестала обращать на нас внимания, даже не смотрит в нашу сторону. Это радует и успокаивает, смирилась, что ей не стать девушкой Глеба. И у меня появилась уверенность в будущем. Я окончу школу без помех, уже не одинока. Одноклассники приняли меня тоже, все чаще вовлекают в свои разговоры, приглашают пойти куда-нибудь. Даже «торнадо-чики» заинтересовались моим черлидерским прошлым, просят рассказать или показать упражнения и трюки, которым я научилась в итальянской школе.

Как только прозвенел звонок, и одноклассники с воплями умчались на перемену, Шмелев тут же пересел на место Риты. В классе только он и я, и солнечные лучи, в которых роятся пылинки, сталкиваясь.

— Сегодня отвезу тебя в одно местечко, — обещает Глеб, нежно касаясь пальцем моей щеки, — тебе там понравится, уверен. Поговорить нужно.

— А мы мало разговариваем с тобой? — смеюсь, сжимая его руку.

Мне нравится смотреть в его бездонные глаза, длинные густые ресницы придают им глубину и яркость. Голубой цвет может быть теплым, по-особому, даже удивительно.

— Не мало, но я хочу поговорить на серьезные темы, — подмигивает, и жар опаляет мою нежную шею, поднимаясь к щекам. — Сегодня свободный день, в ледовый не нужно, так что, переоденемся, заедем в одно место за вкусняшками и повеселимся. Заодно поговорим.

— М-мм… вкусняшки… это будет пикник?

— Ну догадливая! Скоро дожди пойдут, нужно наслаждаться последними теплыми деньками.

Долго побыть вдвоем не дали, в кабинет задрав нос вплыла королева и ее свита, увидела Глеба рядом со мной и что наши пальцы сплетены, фыркнула и демонстративно отвернулась. Нет, она не успокоилась, Лизу еще задевает, что Страйкер вертится возле меня.

Возле парты останавливается Рита, берется за свои учебники:

— Может поменяемся местами, Шмелев?

Она улыбается, и ждет ответа, но Глеб уходит, заявляя, что с камчатки обзор лучше. После случая с моим рюкзаком, он охраняет меня и мои вещи, бдит. Оставшиеся два урока не могу выбросить мысли о пикнике. Мы всегда гуляли там, где людно, никогда еще не оставались наедине, только когда гоняли на байке по берегу. Он учил меня водить, я же боялась эту шуструю технику. Визжала от восторга, смешанного со страхом, вцепившись в руль. А сзади смеялся в ухо тот, кто стал дорог мне, со страхом думала о том дне, когда мы окончим школу и Глеб уедет в столицу, в свой МХЛ.

И вот уроки позади, заезжаем сначала ко мне, переодеваюсь в теплый спортивный костюм бежевого цвета, кроссовки, Глеб стаскивает с вешалки осеннюю куртку, вдруг замерзну. Интересно, где можно замерзнуть в южном городе теплой осенью?

Дальше едем к Страйкеру, он собирается быстро, я жду на улице, не хочу встречаться с его мамой, которая и так выглядывает в окно, смотрит на меня. Он выходит из дома с огромным рюкзаком, привязывает его на багажник байка, ворча, что скорее бы ему исполнилось восемнадцать лет, чтобы смог получить права и купить тачку. В этот момент он выглядит совсем взрослым, я даже замечаю светлую мягкую щетину на подбородке.

— А когда у тебя день рождения? — не удерживаюсь от вопроса. Мы говорили обо всем, но эту тему старательно избегали, почему-то, лично мне она не так приятна.

— В декабре, одиннадцатого. Нескоро еще. А у тебя через три недели, я знаю, — садится в седло байка, и я сразу обнимаю его за пояс. — У нас накануне будет юбилей команды и праздничный матч, а еще выступления фигуристов и группы поддержки между периодами. Решили устроить большую тусу, с продолжением в ресторане.

— А с кем играете?

— С «Юностью», там парни не такие долбанутые, не бойся, — смеется Глеб, оглядываясь на меня. — Держись, сейчас я тебе покажу, как бушует стихия.

Оглядываю небо без единой тучки, какая стихия, если шторм не предвидится? Да и прогноз погоды смотрела, в ближайшие дни ни дождинки, даже ветер слабый. А вот через четыре дня обещают шторм. Пожимаю плечами и вцепляюсь в куртку парня еще сильнее.

Он привозит нас на мыс. Каменистая коса уходит в море метров на сто, и с обеих сторон о камни бьются высокие волны, схлестываясь в неистовой схватке. Застываю, завороженная зрелищем. Действительно буйство стихии при безоблачной погоде.

— Нравится? — Глеб зачем-то надевает на меня куртку, вид у парня весьма загадочный. — Ты только не бойся ничего, опасности нет, но чувство потом прикольное. И адреналин зашкаливает, жить хочется в полную силу.

Он даже капюшон плотно затягивает, а сверху еще дождевик накидывает, длинный, до самой земли. И сам одевается так же почти, только вместо куртки его любимый зеленый жилет. Потом берет меня за руку и тащит туда, в самый эпицентр водяной бури. Упираюсь изо всех сил, мне так страшно, что кровь стынет.

— Пойдем, трусиха, ты такого еще точно не испытывала!

Глеб сильнее меня, и вскоре мы между двух высоких волн, в лицо летят брызги с такой силой, и так много, что дышать нечем от жалящих капель. Я возмущаюсь, но Шмелев как скала, притягивает меня к себе, крепко держит и спокойно так говорит в ухо:

— Данька, не вопи, смотри лучше.

Любопытство берет верх, смотрю туда, куда кивает мой мучитель. Две волны встали прозрачной стеной по бокам от нас, и я вижу мелких морских обитателей, как в мутном аквариуме. Бедолаги не успели спрятаться от мощного прибоя, жертвы стихии. Водяные стены сходятся почти над нашей головой, будто борются друг с другом, взбиваясь в пену. Завороженно смотрю как летят вверх тормашками мелкие крабы и разноцветные рыбешки, даже парочка морских звезд промелькнула.

Мне уже нипочем буйство природы, восторг