Подлые Богатенькие Парни - Кейтлин Морган Стунич

отец получил кое-какие новости прошлой ночью, — говорит мне Зак, но, когда я спрашиваю, в чём дело, он весь сжимается. Придурок.

Я вся взмокла от пота к тому времени, как сажаю отца на заднее сиденье машины. Зак делает паузу, как будто не уверен, стоит ли ему остаться или уйти.

— Ты нужен ему, — неуверенно говорю я, поднимая ладонь. — Он едва может ходить, не говоря уже о том, чтобы переодеться и лечь в постель. Просто убедись, что он спит лицом вниз. — Мои глаза поднимаются, чтобы встретиться с глазами Зака, эти тёмные впадины, которые совершенно непроницаемы. — Я не знаю, почему ты мне помогаешь, но… спасибо тебе.

— Не беспокойся, — произносит Зак, проскальзывая на заднее сиденье рядом с моим отцом. Он захлопывает дверцу, и машина трогается с места по боковой дороге, ведущей к озеру. Я смотрю на него, пока он не исчезает, закрываю глаза и изо всех сил пытаюсь собраться с мыслями, прежде чем вернуться в класс. Это нелегко, особенно когда у меня трясутся руки, рубашка прилипла к спине от пота, но я справляюсь.

Как только я переступаю порог, я чувствую это, тяжесть их осуждения, глубину их ненависти.

Я усаживаюсь на своё место и умудряюсь сдерживать слёзы до конца дня.

На следующей неделе мне, возможно, повезёт меньше.

Глава 7

— Пожалуйста, расскажи мне побольше о Заке, — умоляет Миранда, развалившись на моей кровати и наблюдая, как я рассматриваю в зеркале свой позаимствованный костюм. У нас ещё есть две недели до Хэллоуина, но, судя по всему, эта вечеринка здесь, в Бёрбрерри, — это грандиозное событие. Не то чтобы я удивлена. Я почти уверена, что все вечеринки здесь — грандиозные.

— А что тут можно рассказать? — спрашиваю я, отворачиваясь в сторону и удивляясь, почему все костюмы, которые Миранда приносила мне на примерку, такие короткие и с глубоким вырезом. О, подождите. Помните, в «Дрянных девчонках», когда Линдси Лохан озвучивает ту сцену в Хэллоуин, объясняя, что в этот день девушки могут одеваться распутно, не боясь, что их назовут шлюхами? Не то чтобы я соглашалась с позором шлюхи, но это утверждение всё ещё, к сожалению, верно.

— Он был таким мрачным и загадочным, — бормочет она, зарываясь нижней половиной лица в мою подушку. — Почти уверена, что он неравнодушен к тебе. — Я фыркаю и решаю, что красное облегающее платье с рогами и туфли на каблуках от Прада мне не подойдут. Миранда видит выражение моего лица и хлопает ладонью по кровати.

— Насколько умён этот наряд?! Это концептуальная идея, как «Дьявол носит Прада», понимаешь?

— Я поняла, — говорю я ей с лёгким смешком. — Я просто не думаю, что это поможет моей репутации Работяжки, понимаешь? — схватив следующий наряд из стопки, я направляюсь в ванную и начинаю переодеваться в другой, почти идентичный костюм. — А у Зака ко мне нет никаких чувств. Он всегда меня ненавидел.

— Ненавидел тебя? У него практически слюнки текли. — Я слышу скрип кровати, когда Миранда встаёт, прикрывая глаза рукой и прислоняясь к двери ванной. — Да ладно, только не говори мне, что ты не считаешь его сексуальным.

— Он… Зак Брукс. — Мои губы поджимаются, когда я надеваю костюм ангела, который ещё короче и теснее, чем костюм дьявола, который я только что примерила. Нет. Если я всё-таки пойду на эту вечеринку в честь Хэллоуина, то надену джинсы и футболку. — Он обращался со мной как с дерьмом все три года средней школы. Я ненавидела его с тех пор, как мне исполнилось двенадцать. — За исключением тех последних нескольких месяцев, когда мы встречались. Фу. Я ещё не рассказала Миранде об этой части.

— Да, но люди меняются… — Миранда машет рукой, подглядывая, её глаза загораются. — Ты выглядишь в этом чертовски мило, — говорит она, но я даже не собираюсь надевать нимб. Этого просто не произойдёт. — Хотя костюм дьявола был моим любимым.

Она заходит в ванную и собирает мои густые волосы в искусный шиньон.

— Может быть, с причёской? Кстати, у тебя потрясающие волосы. Сочетай их с костюмом, и ты будешь самой горячей девушкой на вечеринке.

Я улыбаюсь, она милая, она действительно такая, но это просто невозможно.

— Тебе стоит надеть это, — говорю я Миранде, выпроваживая её из ванной, чтобы я могла снова переодеться. Она уходит, прихватив по дороге красные туфли на каблуках от Прада и платье. Когда я слышу, как она роется в моём гардеробе, я закатываю глаза, натягиваю серую майку и шорты, прежде чем выйти и встретиться с ней лицом к лицу, положив руку на бедро. — Что ты делаешь?

— Я буду Фаррой Моан, я же тебе говорила. — Она выглядывает на меня из-за дверцы шкафа. — Трансвеститка? Из драг-рейса Рупола. О, да ладно тебе, Марни.

Я скрещиваю руки на груди и указываю на неё подбородком.

— Я знаю, что такое драг-рейсинг Рупола. Я спрашиваю, зачем ты запихиваешь этот наряд в мой шкаф?

— Если я оставлю его здесь, возможно, тонкое внушение овладеет тобой во сне, и ты наденешь его на вечеринку. — Миранда закрывает двери и поднимает на меня брови. — А теперь перестань уходить от темы и расскажи мне о Заке.

— Тут не о чем говорить. Он… его семья раньше знала моего отца. Иногда он приходит и помогает. Это всё, что я знаю. — Миранда вздыхает и хватает свою сумку, пристально глядя на меня.

— Тебе лучше ничего не скрывать от меня. — Она делает паузу, и выражение её лица смягчается. Когда она протягивает руку, чтобы заправить прядь волос мне за ухо, я улыбаюсь. Всё, что она делает, исходит из хороших побуждений. На неё трудно сердиться. — Помнишь, я читала твоё эссе. Ты вложила в него своё сердце и душу, и там не было никаких упоминаний о Заке. Я чувствую запах тайны.

— Зака там не было, потому что он не часть моего сердца и души, — говорю я ей, хватая её за руку и ведя к двери. — А теперь иди домой и ложись спать.

— Люблю тебя, ночки! — кричит она, когда я закрываю дверь и запираю её на ключ.

На следующее утро Миранды нигде нет, так что я провожу утренние занятия без неё. Я мельком вижу Эндрю с его друзьями, но только мимоходом. Он поднимает руку, чтобы помахать, и я машу в ответ, но на этом всё. Мой день — это социальная пустыня, и, что удивительно, я благодарна за это. Приятно отдохнуть от того,