Джин Стоун - Такая разная любовь

Мэг попыталась сделать глубокий вдох, но в горле застрял комок. В статье, помещенной под тем заголовком и фотографией, «весьма сомнительная мораль» Мэг — известного, хоть и неуловимого адвоката по уголовным делам — сравнивалась с моральными качествами ее клиентов, о которых шла дурная слава. Но Мэг больше всего огорчила не статья, а та самая фотография. Ее появление шестнадцать лет назад изменило весь ход жизни Мэг, но сам скандал тогда вышел не столь громким. Им повезло, что все случилось именно шестнадцать лет назад. В то время Америка еще не знала Гэри Харта и Донны Райс. Фотография появилась в университетской стенгазете в ряду других, иллюстрирующих, как «студенты резвятся с преподавателями». К счастью, похоже, репортер, который сунул эту фотографию во вчерашнюю газету, так и не узнал, что человек, который на снимке держал Мэг за руку, был женат. И что позже он стал сенатором.

Но Эйвери было достаточно и самого материала. Он просто взбесился.

— Такая реклама нашей фирме не нужна! — кричал он. Седые брови его прыгали вверх-вниз, а лицо быстро багровело.

Мэг посчитала за лучшее ретироваться.

Она понимала, что ей нужно на время уехать из города. Да и Эйвери надо бы успокоить. Поэтому она, недолго думая, укрылась в «Золотом минеральном источнике». Мэг не хотелось дразнить желтую прессу исками о клевете. Она знала, что это только разожжет их любопытство и тогда они могут докопаться до всего… А толку лично для Мэг не будет никакого.

…Точно так же, как нет никакого толку от этих идиотских упражнений. Мэг расправила плечи. Когда в ее жизни появились все эти сложности? И почему они появились?

Она вновь открыла глаза. Рядом с ней пыхтела какая-то бледная дамочка с носом, похожим на птичий клюв. Бриллианты, поблескивающие на ее костлявых руках, были больше, чем двухкаратные сережки Мэг, которые она купила сама себе на последний день рождения. С другой стороны от Мэг сидела полная румяная женщина, тело которой сотрясалось от каждого вдоха и выдоха. Упражнения давались ей явно с большим напряжением. На ней тоже было много украшений, которые смотрелись нелепо в такой обстановке. Мэг была уверена в том, что эти леди драгоценности свои покупали не сами или по крайней мере не на свои деньги. Эти ничтожества стали тем, кем они стали, исключительно благодаря своим мужьям. У них есть все: чековые книжки с неограниченной суммой расхода, множество домов в разных уголках страны, личные шоферы и слуги, бездонные гардеробы, возможность в любой момент «развеяться» поездкой на роскошные минеральные курорты. Этим женщинам нет нужды заглядывать в свое прошлое и беспокоиться о будущем. От них никто ничего не требует. Сиди себе на циновке в гимнастическом зале: вдох-выдох, и больше никаких забот. Разве что поглядывать за своими наследниками — а то как бы не подкололи во сне.

Мэг почувствовала, как в груди начинает закипать ярость. Никому не дано права только брать блага от жизни, ничего не отдавая. Путешествия, покупки и устройство торжественных ленчей — за все это надо как-то расплачиваться.

Мэг легонько помассировала ложбинку под горлом, пытаясь ослабить внутреннее напряжение. Наблюдая вокруг себя весь этот бредовый фарс, она чувствовала, как в душе зарождается тоска по работе, в которую хотелось погрузиться с головой.

Вдруг она уловила боковым зрением какое-то резкое движение. Повернув голову, она увидела пышущую здоровьем инструкторшу, которая, укоризненно глядя на нее, грозила пальчиком. Мэг улыбнулась и пожала плечами.

Затем спокойно встала, нагнувшись, подняла с пола свою соломенную циновку и вышла из зала.

* * *

Алисса вошла к себе в номер. «Золотой минеральный источник», как она уже давно подметила, являлся точной копией аналогичного курорта в Калифорнии. Те же персиковые и сочно-зеленые тона, то же смешение легкости и изящества.

Она кинула сумочку на мягкое кресло в гостиной, а сама прошла в спальню. Чемоданы стояли перед зеркальными дверьми обитого медью шкафа, который занимал собой всю стену. Алисса вздохнула. В Беверли-Хиллз персонал распаковал бы за нее все вещи и рассовал по нужным полкам гардероба. Но с другой стороны, куда ей больше всего не хотелось сейчас попасть, так это как раз в Беверли-Хиллз. Там слишком много знакомых. В Беркширсе безопаснее. Гарантированная анонимность — то самое, в чем она сейчас нуждалась. Анонимность и покой.

Она вернулась в гостиную, на ходу расстегивая блузку и пытаясь не вспоминать ни о Роберте, ни о Гранте Вентуорсе, ни о своих прелестных юных дочурках.

Взяв со стола толстую папку с надписью «Добро пожаловать!», она села в кресло и начала знакомиться с ее содержанием. Все то же самое. Распорядок каждого дня. Расписание мероприятий, начиная с уроков аэробики, шейпинга и заканчивая семинарами на тему здоровья. «Надо же! Тут есть даже круглый стол, посвященный менопаузе!» Она фыркнула. Может, стоит посетить? Может, именно в этом ее проблема? Может, с гормонами творится что-то не то? Все-таки сорок лет уже позади.

Она перелистала еще несколько страниц. Стандартный набор услуг: биопитание, массаж, водная терапия, лечебная соль… В папку была вложена отдельная брошюра, в которой расписывалось меню на каждый день пребывания на курорте, включая цифровые выкладки по калориям и содержанию жиров во всем: от вафель из непросеянной гранолы[6] и пелярда до дикой утки. Диковинные названия блюд — Алисса знала это по опыту — были всего лишь ширмой, за которой скрывалась самая обычная по вкусу пища. Впрочем, еда ее не интересовала. Для нее ничто не могло быть противнее жировых складок на теле. Ожирение — это признак отсутствия самодисциплины и самоконтроля.

Самоконтроль.

Она отшвырнула от себя папку. Господи, все это чепуха! Никому не нужная ерунда! Какое ей дело до всех этих калорий, если жизнь вышла из-под ее контроля и пошла наперекосяк? Она заломила руки, но тут же, отыскав глазами сумочку, начала шарить в ней в поисках сигарет. Прикурив, она сразу же глубоко затянулась. Нет, все-таки должен быть какой-то способ, с помощью которого удастся поправить положение. Должно быть что-то, ради чего стоило бы жить дальше.

Она вернулась мыслями к благотворительной акции в пользу бездомных. Если бы ей каким-нибудь образом удалось превратить это событие в нечто поистине грандиозное, в гала-шоу, которое заткнет за пояс все остальные гала… Тогда она показала бы им всем! И Гранту Вентуорсу, и его серой женушке Бетти, и Сью Эллен Джемисон. Всем им!

Алисса сделала еще одну торопливую затяжку, затушила окурок в фаянсовой конфетнице и стала нервно расхаживать по комнате.