Семья для босса по договору (СИ) - Бонд Юлия

Рука начинает дрожать и вместо привычных завитушек на бумаге появляются странные каракули.

– Ну ты чего, Алён?

Поднявшись с кресла, Динар подходит ко мне со спины и кладёт руки на плечи, массирует кожу плавными движениями, как бы успокаивая, но ни я ни разу не успокаиваюсь.

Стоит только представить, что случится на работе, когда во всех СМИ опубликуют информацию о грядущем браке Султанова или же "Объявим о помолвке" – это значит сказать узкому кругу лиц?

В горле тут же пересыхает, а в голове появляется шум. И как я не подумала об этом раньше? Это же придётся изображать невесту генерального прямо на работе! А может сразу уволиться, пока не поздно? Чего только стоят девчонки из отдела. Ира и Лариса сразу же заподозрили, что между нами с боссом что-то есть, а я крестилась от этих сплетен, как от чёрта. Получается… Ох, ничего не получается в моей голове!

– Может, опустим первый пункт и сразу перейдём ко второму? – трусливо оглядываюсь на нависающего сзади Динара.

– Торопишься? – прищуривается.

– Да, то есть нет, – тараторю впопыхах, на что Султанов изгибает бровь, мол, что ещё случилось. – В общем, я не хочу, чтобы на работе знали о нашем с тобой браке.

Уголки губ Динара дёргается в ленивой усмешке. Он выпрямляется и теперь смотрит на меня с высоты своего роста, скрестив руки на груди.

Жду, пока будущий "муж" скажет хоть что-то, но он подозрительно молчит. Лишь иногда гладит указательным пальцем свою красивую бороду, заставляя меня теряться в догадках.

– Мне просто интересно, а как ты себе представляла нашу семью, хм? Я же тебе сразу сказал, что именно мне нужно.

– Да, я помню. Игра на публику, потому что ты собираешься в политику и для поддержания имиджа ты должен быть примерным семьянином.

– Ты только что поставила свою подпись, Алёна, – кивает на брачный договор, который лежит на столе. – Ты приняла его условия и после всего даёшь задний ход?

В такой позе, как сейчас сижу я, вполоборота задирая голову, не очень удобно-то. И беседу вести некомфортно. Я ощущаю себя какой-то маленькой букашкой рядом с этой султановской скалой.

Поднимаюсь с кресла, вздёргиваю подбородком и расправляю плечи. Нет, я не трусиха на самом деле. Но как вспомню тот корпоратив, когда Султанов обратился ко мне при девчонках с отдела, так сразу плохо становится. Тогда он просто сделал мне комплимент и этого хватило, чтобы две сплетницы напридумывали себе бог знает что!

Как встала, так и села.

Глупо так себя вести, правда. Мне же пятнадцать лет и должно быть плевать на каких-то там сплетниц. На чужой роток не накинешь платок, как говорится. Да и худшее я уже пережила. Куда страшнее было рассказать обо всём маме. Ну а если на работе начнут судачить, что я заползла в штаны к генеральному, да так ловко, что он решил жениться… Ха! Пусть завидуют молча и грызут себе гель-лак на наманикюренных пальцах.

"Какой шикарный мужчина наш новый генеральный директор", – вспоминаются слова Ларисы, когда я имела "счастье" встретиться с Султановым у себя на работе спустя десять лет после всего.

Ха!

Мужчина шикарный, да. И теперь мой хоть и только формально, но об этом всё равно никто не узнает, кроме меня.

– Ладно, Динар. Пусть будет так, как ты скажешь, – говорю после всего.

Динар отодвигает моё кресло от стола. Один манёвр и я отказываюсь повёрнутой к нему лицом. Тянет за руку, заставляя подняться. И вдруг обнимает. Бережно так касается, словно я драгоценная китайская ваза, стоимостью в целое состояние.

– Всё хорошо будет, Алёна. Я тебе обещаю, – его шёпот на ухо, успокаивающий, дарящий надежду, что всё действительно будет хорошо.

***

– На уроках не болтать, учителя слушать, с мальчиками не драться, – даю напутствие дочери перед тем, как она выйдет из машины и пойдёт в школу.

– Я не дерусь с мальчиками. Я сдачу даю, – важно заявляет Юлька, поправляя лямки рюкзака.

Динар, до этого момента выглядящий абсолютно спокойно и невозмутимо, поворачивается корпусом в мою сторону. Руку, согнутую в локте, кладёт на руль и пальцами барабанит по кожаной оплётке. В его глазах застыли вопросы, губы дёргается в ухмылке.

– Почему Юлю обижают одноклассники? – спрашивает Султанов, поглядывая в зеркало на лобовом стекле, откуда ему хорошо видно Юльку на заднем сиденье.

– Не спрашивай. Потом поговорим, – тянусь к дверце, чтобы выйти из машины и провести дочь до самого класса, но вдруг на моём запястье аккуратно смыкаются пальцы, отчего я вынуждена остановиться.

– Алёна, почему девочка дерётся с мальчиками?

Ох… Вздыхаю, с трудом глотая застрявший в горле комок. Неудобный вопрос в неудобное время. И вообще, Султанову необязательно знать о наших семейных проблемах, потому что я десять лет справлялась с ними сама.

И пока я думаю, какие правильные подобрать слова, моя Юлька выдаёт всё, как на духу, вынуждая меня покраснеть до корней волос:

– Я не со всеми мальчиками дерусь, а только с теми, кто обзывается.

“Молчи, Юлька. Молчи!”, – кипит внутри меня, но я, как прибитая, сижу на попе ровно и не шевелюсь, потому что чёрные густые брови Динара сходятся в одну линию.

– И как же они тебя называют? – продолжает Динар, игнорируя моё тяжёлое дыхание и сжимающиеся пальцы в кулаки.

– Нагулянная. Безотцовщина. А маму называют честной давалкой, ну и ещё там всякие нехорошие словечки.

Скрежет зубов Динара слышен даже мне. Он злится, да. И по тому, как дёргается кадык на его горле, как белеют пальцы, сжимающие руль, становится понятным, это ему неприятно.

Не говоря ни слова, Динар выходит из машины. Открывает дверцу со стороны пассажирского сиденья и протягивает руку, помогая Юльке выбраться наружу. До меня сразу же доходит, что он задумал, а потому я выскакиваю на улицу следом.

– Ты не станешь вмешиваться. Это дети, Динар! – смотрю на него предупреждающим взглядом. – На работе командуй, там ты генеральный директор. А здесь кто? Ты появишься и пропадёшь. Только хуже сделаешь, потому что после того, как ты Юльку отведёшь в класс, сплетен станет ещё больше.

– Вернись в машину, Алёна.

– Ты не можешь мне приказывать, – грожу пальцем, но Султанова это совсем не цепляет, мои слова имел он в виду. – Динар, пожалуйста, не вмешивайся.

– Алёна, если ты действительно хочешь избежать сплетен, то вернись в машину, иначе на нашу с тобой перепалку уже половина школы таращится.

***

Динар возвращается спустя десять минут, а я за это время успеваю насчитать целых две седых волосинки на голове! Не знаю, когда они точно появились, но не раньше, чем была последняя окраска. Получается, обзавелась я этой "красотой" как раз с момента прихода на фирму нового генерального директора.

Устроившись на водительском кресле, Султанов фокусирует взгляд на дороге. Молчит, будто партизан, заставляя меня сгорать от нехватки информации. Я же сейчас взорвусь, как хлопушка!

– Ничего не скажешь? – не выдерживаю на первом перекрёстке, где остановился Динар на красный цвет светофора.

– Всё прошло хорошо, – едва заметно улыбнувшись, поправляет зеркало на лобовом стекле, а меня бесит типичное султановское спокойствие, мне мало его "хорошо".

– И всё?

– Отвёл Юлю в класс и поговорил с классным руководителем. Ещё взял мобильный номер директора школы.

– Зачем?

– Чтобы назначить встречу.

Намертво прилип к спинке сиденья, даю себе немного времени отдышаться. Это полный абзац на самом деле! Мне даже представить трудно, о чём он там успел побеседовать с классным руководителем, да ещё и к директору собрался.

Мотор гудит, машина трогается с места, и я набираю обороты в унисон с железным конём.

– Тебе не кажется, что ты много на себя берёшь?

– Думаешь, надо брать меньше?

– Конечно! Тебя никто не просил вмешиваться. Это моя дочь и её проблемы решать буду я.

– А кто отец дочери, Алён? Он вообще существует, иначе я не понимаю, почему ты взвалила на себя всю заботу о Юле? Детей делают два человека, значит, и растить должны тоже вместе.