Иди ты... в жёны (СИ) - Кит Тата

Ещё и улыбается ей!...

Гнида поросячья! – как сказал бы один из местных мужиков.

Интересные у них, кстати, ругательства. По крайней мере, я много чего интересного для себя подчерпнул. В офис вернусь, обязательно что-нибудь опробую на сотрудниках.

- Саш, тебе особое приглашение нужно? Иди за стол, – я вздрогнул, не ожидав, что Авдеева обратиться ко мне по имени и столь милым тоном. Даже сначала не поверил, что она ко мне обращается.

Спустился с крыльца и подошёл к столу. Авдеева, сидящая на лавке у стола, чуть сдвинулась в сторону, освобождая мне место. Взглядом показала, куда мне нужно сесть.

Рефлекторно стиснул челюсти, увидев с другой стороны от Авдеевой Никиту. Получилось так, что для того, чтобы освободить место для меня, она ближе придвинулась к нему.

Не знаю, как муха меня сегодня укусила, но я демонстративно втиснулся между ними, оттесняя Авдееву подальше от, похоже, беспринципного женатика.

Нужно поговорить с его отцом. Может, мы вместе ему кольцо вкрутим…

Странно, что Авдеева никак не прокомментировала мою выходку. Даже взглядом.

После обеда почти все мужики разошлись по домам. Остались только те, кто не был занят домашними делами, поэтому с удовольствием помогали мне.

Я думал, батины рассказы о том, что они что-то там всей деревней делали – это просто сказки на ночь. Но, оказалось, они тут реально все отзывчивые. Я попросил о помощи только соседа Авдеевой – дядю Петю. А уж он, узнав фронт работ, каким-то образом собрал ещё с десяток мужиков.

И, что самое поражающее, делают они всё это бесплатно. Стоило мне только заикнуться об оплате, как мне напихали в шапку, послали куда подальше и спокойно продолжили делать работу.

Вечером, когда с основной работой было покончено, я зашёл в дом, где Авдеева сидела за кухонным столом, читала потрепанный томик Донцовой и расслабленно потягивала чай из белой кружки в желтый цветочек.

- Баня готова, - произнесла она, лишь мельком глянув на меня.

- Завтра в дом заведут воду, и я, наконец-то, просто помоюсь без попыток выжить в жаре среди кипятка.

- Какие мы нежные, - фыркнула иронично Авдеева.

- Это тебе, ведьме, привычно быть голой около кипящего котла. А я так не могу. У меня яйца подгорают.

- Так, может, пожалеешь себя да уедешь уже? Зачем тебе все эти тяготы и лишения?

- Как ты там сказала? – я чуть сощурился, вспоминая её слова. – «Я пойду нахер, а вы идите за мной и никуда не сворачивайте»? Так вот, Авдеева, я иду за тобой и не сворачиваю. И уедем мы отсюда только вместе. Это уже дело принципа.

- Трусы свои постирай, принципиальный. Я тебе не нанималась. Всю баню ими завалил.

- А в чём я их стирать должен? Воды в доме нет, стиралка не подключена.

- А «Фея» для тебя шутка какая-то?

Уже в бане я узнал, что белый куб, стоящий в предбаннике – это какая-то допотопная стиральная машинка, которая умеет только вертеть вещи в воде. Ни отжима, ни сушки. Ничего. Всё сам. И воду в неё вёдрами я должен тоже сам наливать. И вещи в тазу полоскать после неё тоже сам.

И всё это в жаре в триста градусов.

- А раньше женщины такой стиркой занимались каждое воскресенье, - вещала Авдеева с умным видом. – И стирали они на всю семью по три-четыре часа. Ещё и в дом бегали – параллельно готовили.

- Я… У меня нет сил даже, чтобы спорить с тобой, - сокрушенно выдохнул я.

- Ладно, - снисходительно улыбнулась она. – Береги силы, готовь рот. Жду тебя дома.

- Готовить рот? Для чего? – у меня даже подгорающая от печки задница сжалась, хотя речь шла про рот.

- Как зачем? Забыл про мою эротическую фантазию? У меня всё готово.

Глава 20. Любовь

Глава 20. Любовь

Титов вернулся из бани, едва шевеля ногами.

Если он устал от той работы, что проделал за день, подняв полдеревни мужиков, то баня окончательно его разморила.

В дом он заходил так, будто спал на ходу. А полотенце на бёдрах придерживал из последних сил.

- Я завтра же снесу этот филиал ада, - выдал он категорично и зачерпнул полный ковшик воды из ведра. Сама недавно принесла. Холодная вода, колодезная. Долго пил. Его глотки были слышны на всю кухню. Но, наконец, он отсосался от ковша, дал себе пару секунд на то, чтобы шумно отдышаться, и протяжно с наслаждением выдохнул. – Кайф!

Тяжело дыша, окинул любопытным взглядом стол, на котором его ждала скумбрия холодного копчения, горячая отварная картошечка, репчатый лук, нарезанный тонкими кольцами и маринованный с укропом, а ещё соленые корнишоны, ну, и, конечно же, хлеб – свежий.

Я ждала что-то типа восхищения моим стараниям, или хотя бы лёгкого удивленного посвистывания, но услышала:

- У рыбы поминки, что ли?

- Ещё слово и поминки будут у тебя. Садись за стол.

Я села первой, подождала, когда Титов сядет напротив, и с большим усилием подавила в себе желание шлепнуть его по башке каким-нибудь тапком.

Сел, гад, и смотрит на стол так, будто на него кто-то мусорку опрокинул.

- А самогонка будет? – ехидно вопросил Титов, всё ещё презрительно поглядывая на содержимое стола.

- Сам с ёлку, а ума с иголку. Какая самогонка? Это просто ужин. Ешь, - я махнула на стол и начала есть первая.

Взяла отрезанный кусочек рыбки руками, аккуратно разорвала пополам вдоль позвоночника и откусила сочное филе. Чуть соленое, в меру копченое. Самое то, что надо. Идеально.

Следом луковое колечко, затем горячую картошечку и свежий, чуть хрустящий хлеб. Всё без приборов. Руками.

Это прекрасно!

Я зажмурилась от удовольствия и начала немного приплясывать, наслаждаясь вкусом, который прямо сейчас ласкал каждый мой вкусовой сосочек.

- А вилки в вашем ресторане не дают?

Убийца кайфа.

Вздохнув, я открыла глаза и строго посмотрела на Титова, который ещё ни к чему не притронулся.

- Ешь руками. И молча.

- Понятно, - обронил он устало и, будто делает мне одолжение, начал есть. Четко повторил за мной, закидывая в рот всё в той же последовательности. Я замерла, наблюдая за тем, как Титов задумчиво, глядя куда-то в сторону, жевал. Вдруг он начал кивать, и амплитуда кивания нарастала. – Согласен. Это реально секс.

- Поздравляю с успешным и безболезненным лишением девственности, - хмыкнула я, вглядываясь в его лицо, чтобы понять, действительно ли ему понравилось.

- Только лука надо побольше. С ним прям очень хорошо.

- Это ты уже сам регулируй - чего тебе побольше, чего поменьше.

Титов вошёл во вкус и взял уже второй кусочек скумбрии. Потянулся к кружке с чаем, но остановился, начав искать что-то взглядом на столе.

- А салфетки есть? Руки обтереть.

- Конечно, - я потянулась к подоконнику и взяла с него рулон туалетной бумаги, которую поставила на стол поближе к гостю.

- Серьёзно? – не без брезгливости поинтересовался он.

- Лучшие салфетки. Самые дешевые и всегда под рукой. Отматывай сколько хочешь. Ни в чем себе не отказывай.

Калейдоскоп эмоций промелькнул на лице Титова. Буквально за пару секунд он прошёл все стадии принятия и, наконец, взял предложенный ему рулон.

- Если где-то нужно будет написать сочинение о том, как я провёл лето, эта хрень будет первая в списке, - буркнул он.

- В списке чего? Твоих психотравм? Разве первое место не у Лёньки?

- Он и это, - Титов поставил рулон на подоконник. Обтёр руки оторванным куском бумаги и отпил немного чая.

- Смотрю, аппетит уже пропал?

- Не дождёшься, - фыркнул он самоуверенно. - А ещё есть такая рыба?

- Нет. Много – вредно. Тем более на ночь.

- Согласен, - Титов придвинул к себе всю оставшуюся скумбрию, лук и хлеб. – Много – вредно, Любонька. Поэтому я, как мужчина, возьму весь удар на себя. Не благодари, - он хитро мне улыбнулся и даже не постеснялся подмигнуть, продолжая с аппетитом есть рыбу.

Я помыла руки и вернулась за стол, чтобы спокойно пить чай, наблюдая за человеком с хорошим аппетитом.