Татьяна Корсакова - Старинный орнамент везения

– Вам нехорошо? – участливо спросил мужчина.

– Нет, все в порядке, – Липа отдернула руку. – О чем вы хотели со мной поговорить?

Мужчина осмотрелся, наверное, решал, куда лучше пристроить свой портфель, и Липа запоздало вспомнила о правилах гостеприимства.

– Проходите в гостиную, пожалуйста.

– Благодарю.

Они уселись в кресла напротив незажженного камина, и Липа мельком подумала, что с некоторых пор стала очень популярна. Сначала блистательная Марина, теперь этот буржуа…

– Даже не знаю, с чего начать, – мужчина нервно побарабанил музыкальными пальцами по портфелю, – наверное, мой визит покажется вам странным.

Липа улыбнулась – что ж такого странного в визите обычного буржуа? У нее бывают визитеры и позагадочнее.

Ободренный ее улыбкой, гость продолжил:

– Олимпиада Витальевна, не буду ходить вокруг да около, скажу прямо, – он на секунду замолчал, точно собираясь с духом, – я хотел бы купить вашу квартиру.

Вот те раз! Еще один…

– Только не отказывайте мне сразу, – мужчина поднял руки в умоляющем жесте, – позвольте объяснить.

Липа приготовилась слушать. А что ж не послушать интересного человека? Может, это и есть выход из кризисной ситуации?

– Я жил здесь в детстве, много лет тому назад. Это квартира моей матери.

Вот оно как! А Марина говорила, что квартира принадлежала родителям покойного Сергея Васильевича Никоненко. Интересно, кто же врет?

– Вы мне не верите? – мужчина почувствовал ее сомнение.

Липа кивнула:

– Видите ли, у меня есть несколько другая информация касательно бывших хозяев.

– Вы говорите о Серже?

– Да, о Сергее Васильевиче Никоненко, а вы были с ним знакомы?

– Знакомы? Да, мы были знакомы. Более того, мы с Сержем были братьями.

– Братьями?

– Да, и пусть вас не смущает то, что у нас разные фамилии. Мы сводные братья: одна мама, разные отцы. Так бывает, – Николай Станиславович виновато развел руками, словно оправдываясь.

Нечего ему оправдываться, уж кому, как не Липе, знать, что в жизни бывает еще и не так. Вот у нее, к примеру, отца вообще нет, даже в свидетельстве о рождении напротив графы «отец» стоит прочерк…

– С возрастом становишься сентиментальным. Трагическая кончина Сержа заставила меня многое переосмыслить. Вы, как никто другой, должны меня понимать.

– Я?!

– Простите великодушно, если вмешиваюсь не в свои дела, но было бы вполне логично предположить, что вас с Сержем что-то связывало.

– Нас ничего не связывало, – Липа покачала головой. – Мы даже не были знакомы.

– Не понимаю, – гость выглядел ошарашенным, – незнакомым людям не оставляют в наследство квартиры.

– Выходит, оставляют.

– Но должно же быть какое-то разумное объяснение.

– У меня его нет.

– Тогда, возможно, эта квартира не значит для вас так много, как для меня, и мы сможем договориться? – спросил Николай Станиславович с надеждой.

Вот он ее шанс избавиться от кошмара! И она будет дурой, если его упустит.

– Олимпиада Витальевна, я обеспеченный человек и не постою за ценой. Прошу вас, подумайте над моим предложением.

«Может, рассказать ему о призраке?» – мелькнула шальная мысль. Сказать этак небрежно: «Уважаемый Николай Станиславович, я согласна продать вам квартиру, но только в нагрузку заберите, пожалуйста, и привидение». Бред! Да после такого ей прямой путь в психушку. И вообще, а вдруг это фамильный призрак, что-то вроде Кентервильского привидения? Может, Николай Станиславович прекрасно о нем осведомлен… Нет, не станет она ничего рассказывать, пусть сам разбирается.

– По правде говоря, эта квартира для меня слишком велика, – начал Липа осторожно.

– Ну, вот видите! – оживился гость. – Вы сможете купить более уютное и не менее комфортабельное жилище. Плюс к этому у вас останется еще очень приличная сумма.

Пока буржуа расписывал прелести ее будущей жизни, Липа кивала в такт каждому его слову, точно китайский болванчик, а потом сказала:

– В принципе, я не имею ничего против. Описанные вами перспективы завораживают, но есть одно обстоятельство…

– Какое обстоятельство, Олимпиада Витальевна? – в нетерпении гость подался вперед.

– Эта квартира мне не принадлежит. Вернее, принадлежит, но не мне одной. Здесь прописан мой муж. Мой бывший муж, – добавила она и покраснела.

– Он будет против? – осторожно поинтересовался Николай Станиславович.

– Не знаю. Понимаете, мы поссорились, я разозлилась и сказала, что не дам разрешения на размен квартиры.

– Ну, мало ли что может сказать женщина в порыве гнева, – гость заметно расслабился. – Думаю, ваш э… бывший супруг не станет противиться моему предложению. Разумные люди всегда могут найти компромисс.

Честно говоря, Липа очень сильно сомневалась в разумности Олега, но на всякий случай кивнула. По всему выходило, что Николай Станиславович обладает чудесным даром убеждения. А если этот дар будет подкреплен дензнаками, то из их затеи может выйти толк.

– Решайтесь, Олимпиада Витальевна, – подбодрил гость.

И она решилась:

– Я согласна.

– Тогда, может быть, не будем откладывать дело в долгий ящик и прямо сейчас навестим вашего бывшего супруга? Где его можно найти?

Липа посмотрела на часы – половина одиннадцатого, разгар рабочего дня.

– Скорее всего Олег на работе, – сказала она и зачем-то добавила: – Он фотохудожник.

Николай Станиславович ездил на джипе. Громоздкая, угловатая машина никак не вязалась с его образом рафинированного аристократа. Такому человеку намного больше подошел бы представительный «Мерседес» или респектабельное «БМВ», но никак не джип. Впрочем, о чем это она? Не о том сейчас нужно думать…

Олежика на работе не оказалось, на двери фотоателье висел замок. Липа и Николай Станиславович переглянулись.

– Странно, – пожала плечами она.

– Может, ваш бывший супруг взял отгул? – предположил он. – А давайте поищем его дома.

Дома, то бишь в бывшей Липиной общаге, их ждал новый сюрприз: Олег со своей моделькой съехали два дня назад и координат своего нового места жительства коменданту не оставили. Или, что более вероятно, оставили, но комендант, хитрый жук, получил соответсвуюшие распоряжения насчет Липы.

Вот и приплыли! А она так надеялась! Где теперь искать этого негодяя? Ждать, когда он сам к ней приедет за ключами от квартиры? Караулить у фотоателье? Что-то подсказывало ей, что на работе Олежек больше не появится, что он решил сменить не только жену, но и все остальное: жилище, место работы, может, и саму работу. Непонятно только, зачем он прячется. Глупо предполагать, что такой человек, как ее бывший муж, откажется от своей доли на квартиру. Странно, странно…