Снегурочка на заказ (СИ) - Либрем Альма

— А Богдана, пока Васю своего нашла, успела разочаровать маму своим подходом к выбору молодых людей, — совершенно спокойно продолжил Даниил, словно его рассказ ничто не могло прервать. — Да и кого выбрала-то? Потому мама надеется, что я знакомлю их с хорошей девочкой. Лучше с неопытной.

— Да? Ну тогда радуйся, попал прямо в точку, — проворчала я. — Только это можно было искать не среди коллег! Можно подумать, такой маленький выбор?

— Слишком большой, — усмехнулся Котовский. — Чтобы там было что-нибудь приличное. А вот когда такой бриллиант попадает прямо в руки… Так что насчёт отношений?

— Не было у меня никаких отношений, — проворчала я. — И не будет, даже не надейся. Это… Мерзкий и подлый обман.

— Но ты же уже здесь, — усмехнулся Котовский.

Я наконец-то сумела вывернуться из его рук и повернулась к Даниилу спиной. Тёплая ладонь тут же легла на живот. Котовский притянул меня к себе, обнимая, укрыл одеялом, будто мне было мало его собственного жара, и, судя по мирному дыханию, самым наглым образом уснул.

Захотелось, если честно, проклясть его как-нибудь пострашнее. Или костерить на все лады. Или…

Я замерла. Выбираться из объятий Даниила означало его разбудить, перейти на новый виток разговора, но уж точно не выяснить, каковы на самом деле причины такого поведения. Что-то подсказывало мне, что всё равно выйти из этой ситуации победительницей не получится. Котовский с такой легкостью переведет разговор в устраивающую его плоскость…

Но просто так сдаваться я не собиралась. И если он собирается лгать, чтобы достигнуть своей цели, какой бы она ни была, я отвечу тем же.

Глава девятая

Обычно я просыпалась от громкого писка будильника, всегда стоявшего на прикроватной тумбочке, и тянулась рукой к большой серебристой кнопке, чтобы его отключить. Вылезала из кровати, щелкала переключателем, чтобы часы не запищали во второй или в третий раз, заворачивалась в тёплый халат и плелась в ванную. Конкуренции в семь утра не было, Ксюша предпочитала вставать часа через два, а лучше через три. Она в этот момент натягивала подушку на голову и порой ворчала, чтобы я вела себя тише.

"Ты слишком много ходишь, Оля", — возмущалась она периодически, но потом вспоминала, что мне на работу раньше, чем она вообще открывает глаза, и умолкала.

Но в этот раз часов не было. Дурацкой кровати, в которой нормально не выспишься, потому что пружины старого матраса пытаются стать вдохновителем для сказки "принцесса на пружинке" тоже почему-то не оказалось. Я обычно мерзла по утрам, но и холода-то не было, напротив, по телу растекался приятный жар, но какой-то неравномерный…

А на талии лежала чужая тяжелая рука.

Я открыла глаза, если честно, едва не слетев с кровати от шока. Воспоминания вчерашнего дня нахлынули с неожиданной яркостью. Васнецов с его мерзкими домогательствами, коварство шефа, Дед Мороз и Снегурочка, перевоспитывающие студентов…

Кстати, о шефе!

Я повернулась на второй бок и с ужасом обнаружила, что Котовский никуда не подевался, не растворился в воздухе и…

Мамочки, да ведь я у него дома!

Даниил самым наглым образом спал. Вид у него был совершенно умиротворенным. Всё же, правду говорят, что во сне люди выглядят порой невероятно милыми, какими б они противными не были при жизни. Теперь, когда я не видела наглый взгляд шефа, а его губы не изгибались во вредной улыбке, то даже желание отомстить куда-то пропало, и я поймала себя на коварной мысли, что Даниил, возможно, не так уж и плох, как я могла себе напридумывать…

Впрочем, это совершенно не оправдывает его лжи! Но, если у него есть какое-нибудь правдивое и более-менее достойное оправдание, я могла бы…

— До-о-оброе утро, дети! — дверь с грохотом распахнулась. — Ну вы и сони у меня! Данечка, а как же здоровый образ жизни? Уже десять, пора-пора вставать…

Даниил лениво открыл один глаз, взглянул на меня, мягко улыбнулся… Поверну голову и увидел свою мать, стоявшую на пороге с заставленным какими-то тарелками и кружками подносом.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Доброе утро! — повторила она так громко, словно мы были глухими и с первого раза напоминающее вопль приветствие услышать не могли. — Я думала дать вам выспаться, но не так же долго! Всю жизнь проспите!

Нисколечко не стесняясь того, что мы с Даниилом её не звали и не предлагали войти, она уверенным шагом пересекла комнату и пристроила поднос на тумбочке возле кровати, как раз с моей стороны.

— Мама, — Даниил привстал на локте, — тебя ничто не смущает?

— А? Ой! — вскрикнула Елена Владимировна. — Ну да, дело-то молодое… Вы кушайте. Я минут через десять загляну, как раз успеете одеться. Ой, а у вас вазончики не политы…

Она остановилась у окна и ткнула пальцем в рынку с бегонией. Земля, вероятно, была сухая, потому что женщина скептически перетерла между пальцами несколько грудок и недовольно защелкала языком.

— Вот уж Дана! — пожаловалась она, игнорируя мои потуги завернуться покрепче в одеяло, чтобы часом ни один миллиметр голого тела не попался ей на глаза. — Совершенно не заботится о цветах. Считает, что это всё ерунда, и можно не поливать их годами, а они так и продолжат себе расти, ерунда какая! Вот же… Плохая хозяйка… Олечка, а ты умеешь готовить? А за цветами ухаживать? Ой, да что так прикрываться, ничего страшного! Можно подумать, я…

— Мама! — обвинительно произнес Котовский. — Ты не хотела бы выйти?

— А что такого? — удивилась Елена Владимировна. — Я же только…

— Мама! — возмутился Даниил, садясь на кровати. — Оля тебя стесняется!

— Меня?! — женщина изогнула брови, а потом, присмотревшись ко мне, всплеснула в ладоши. — Ох! Ну я ж совсем не подумала! Я вас прервала?

Гневный взгляд сына заставил Елену Владимировну умолкнуть. Шепча шутливые извинения и хихикая, она попятилась к двери и наконец-то выскользнула в коридор.

— Ну наконец-то, — вздохнул мужчина. — Я уж думал, что это никогда не закончится. Не расстраивайся, когда вы познакомитесь поближе, она перестанет настолько сильно навязываться.

Я отодвинулась от него.

— Но я не собираюсь знакомиться поближе с матерью постороннего мне человека! — возмутилась я. — Мы так не договаривались. Я согласилась сыграть Снегурочку, я даже смирилась с работой над проектом…

— Мы будем работать над проектом, — заверил меня Даниил, сгребая в охапку и, будто дразня, поцеловал в шею. — Но ты всё ещё моя невеста.

— Но это неправда!

— Так то легко можно исправить, — хмыкнул Котовский. — Все уже считают нас женихом и невестой. Кто-то — даже мужем и женой. Я не вижу повода отказываться от этой чудесной версии.

— Я не какая-нибудь дурочка, которая готова с полузнакомым человеком строить якобы отношения! — возмутилась я, всё-таки отодвинувшись от Даниила на достаточное расстояние, чтобы он не мог с лёгкостью до меня дотянуться. — И я не понимаю, зачем тебе это?

Котовский, нисколечко не обращая внимание на моё слабое сопротивление, с такой легкостью заключил меня в свои стальные объятия, что даже дышать стало тяжело. Я попыталась вывернуться из его рук, как-нибудь отодвинуться подальше, но, к сожалению, не достигла желаемого успеха и так и застыла в жарких мужских руках. Тепло его тела было, конечно, приятным, но только моё сознание отчаянно отрицало даже теоретическую возможность получения удовольствия от нахождения в объятиях почти незнакомого мужчины. Ещё и такого редкостного обманщика.

— Ты хочешь знать правду? — хитро поинтересовался Даниил.

— Хочу, — твердо произнесла я.

— Какой бы она ни была?

— Какой бы она ни была, — пришлось повторить с максимальной уверенностью в голосе, а то Котовский потом скажет, что я засомневалась, и он решил не травмировать сою психику какими-то страшными фактами из своей биографии вроде того, что все тут — нанятые актеры, а он обычно так издевается над отказывающими ему девушками. И почему я пошла на тот Ксюшин корпоратив? Неужели не могла спокойно провести праздничный вечер со своими коллегами? Послала бы подружку — не сидела бы сейчас в огромной кровати в тоненькой сорочке и нижнем белье в объятиях постороннего мужика!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})