Свет в ее глазах - Селина Аллен

нормальная, если восстаешь против них, то сразу становишься меркантильной стервой. Женское тело не товар, и не место, куда можно прийти и взять, что пожелаешь. Каждая девушка заслуживает, чтобы к ней относились с уважением. Мужчины должны понимать это и уважать каждую девушку на своем пути, будь то одноразовые встречи или полноценные отношения. Игнорирование чьих-то желаний не должно считаться нормой. Девушки не должны с этим мириться.

Конрад рассмеялся:

– О, поверь, я уважал ее как минимум три раза этой ночью.

Его глаза сверкнули, и я почувствовала, как мой желудок сжимается, угрожая отправить назад кофе и омлет, съеденный за завтраком.

– Не хочу слышать подробности. И я не изменю свое мнение, ты отвратительно ведешь себя с девушками.

Конрад откинулся на спинку кресла и закинул руки за голову.

– Не думаю, что нуждаюсь в советах кого-то, кто только недавно официально стал совершеннолетней.

– Я стала совершеннолетней чуть больше чем недавно, – съязвила я, затем резко встала со своего места. – У меня полно дел, которые станут моей головной болью на ближайшие несколько месяцев, и раз ты решил заявиться сегодня в отель, то хотя бы поможешь мне.

***

К обеду я спустилась в ресторан, где меня ждал Эрик.

– Привет, – просиял он, обнимая меня за плечи.

Нос защекотало от приятного запаха: все те же бергамот, цитрус и пресловутый кедр.

Мы заняли приватный столик, где нас никто не мог увидеть. Я заказала себе крем-суп, а Эрик стейк.

Я не хотела, чтобы нас видели вместе. Во-первых, Эрик посетитель «Хэтфилд», и тот факт, что я была начальницей, не давал мне права выставлять нашу пару напоказ. Во-вторых, из-за Блейка. Я не знала, злится он еще на бывшего друга или нет, и представить не могла его реакцию. Новых конфликтов мне не хотелось.

Блейк должен появиться во второй половине дня, но зная его, он мог без предупреждения свалиться на мою голову, как снег с нечищеной крыши.

– Так что ты думаешь? – спросил Эрик.

Я подняла взгляд от тарелки и уставилась на него, как олень, застигнутый в свете фар.

– Повтори, – попросила я, ведь, кажется, прослушала все, что он говорил мне.

Эрик улыбнулся и покачал головой.

– Работа отнимает все время? Даже сейчас не можешь отдохнуть? – В его тоне не было насмешки. Обычный вопрос.

– Не стану жаловаться, тем более Конрад сегодня взял некоторые обязанности на себя, – сказала я, хватая с тарелки гренку с зеленью.

Эрик отложил столовые приборы.

– Я видел его, когда только пришел.

– И как он? – с яркой иронией в голосе спросила я.

Эрик усмехнулся и посмотрел на меня особым взглядом. В нем я заметила все: смешливость, заботу и даже умиление.

– Он боится, что я сделаю тебе больно, считает, что легкомысленные отношения только навредят тебе.

Я выдохнула, переживания брата абсурдны, ничего из этого не навредит мне, защищать меня ни к чему. Но хорошо, что Конрад не сказал чего-то неприятного Эрику. Простая забота.

– Еще он сказал, что оторвет мне яйца, пропустит их через мясорубку и заставит съесть, если ты хоть раз заплачешь из-за меня.

Я подавилась водой, которую пила в момент слов Эрика, и закашляла.

– Аккуратнее, – заботливо сказал Лоусон, оказываясь рядом и поглаживая меня по спине.

– Прости, – мои щеки горели, а голова вжалась в плечи от неловкости.

– Медленные вдохи, Джоанна, – Эрик тепло улыбнулся и вернулся на место, легко накрывая мою руку ладонью. – Я сказал ему, что не сделаю тебе больно… И что я не хочу легкомысленных отношений больше. Не с тобой.

О, нет.

Это не то на что я рассчитывала, когда недавно разговаривала с Эриком.

– Я хочу пригласить тебя на прием, который состоится через две недели, – сказал он, пока я находилась в замешательстве из-за его признания. – Мистер Лоусон вдруг решил передать мне бизнес.

– Ты называешь отца мистером Лоусоном?

– Большего он не заслужил.

Я никогда не задумывалась о том, что происходит в семье Эрика. Мне попросту было это не интересно. Так может, это и есть ответ на все мои вопросы? Даже легкомысленные отношения с ним мне не стоило заводить.

– Хочешь поговорить об этом? – как полагается хорошей девушке, спросила я.

– Ни к чему портить прекрасный день. Просто наша счастливая семья все это время жила во лжи и совсем не была счастлива.

Я знала, что Эрик единственный ребенок в семье. Но его пояснения не дали мне абсолютно ничего. И мне не стоило лезть в чужие проблемы, но назойливое любопытство не давало мне покоя.

– У тебя плохие отношения с отцом, но ты собираешься принять его бизнес?

Желваки на щеках Эрика напряглись, словно мой вопрос рассердил его. Я уже собиралась извиниться и закрыть тему, как он сказал:

– Мне не нужен его бизнес, но мама настаивает. Против нее я никогда не пойду.

Плохие отношения с отцом, хорошие с матерью. Ставлю на измену, из-за которой Эрик безумно зол на отца.

– Прием в Майами? – нахмурилась я.

Родители Эрика владели сетью ночных клубов по всей стране, а также парочкой курортных центров во Флориде.

Эрик улыбнулся и покачал головой.

– Нет, в Нью-Йорке.

Мне приходилось бывать на подобных мероприятиях, в нашем «высшем мире» родители часто предпочитали передавать бизнес своим взрослым детям и делать это с пафосом.

Эрик был ровесником Конрада, им обоим уже по двадцать девять лет. А значит, родители сочли Эрика достаточно взрослым и ответственным, чтобы передать в его руки бизнес.

Но если состоится традиционная процедура передачи бизнеса, то там будут родители Эрика. А это в свою очередь означает…

– Ты хочешь познакомить меня со своими родителями? – изумилась я.

Эрик наклонил голову, заглянул в мои глаза и улыбнулся.

– Ты напугана? Джоанна, мои родители не звери, они тебя не обидят, не переживай.

Эрик понятия не имел, почему я напугана. Дело не в родителях, а в его намерениях. Знакомство с родителями выходит за рамки «отношений без обязательств».

– Знакомство… слишком, как по мне.

Эрик помрачнел.

– Это ни к чему тебя не обязывает.

Я очень в этом сомневалась, но после нескольких минут ободряющих речей Эрика все же согласилась.

***

Я внимательно просматривала документы, переданные мне из финансового отдела. В прошлый раз удалось отыскать ошибку, пришлось переделывать все двадцать восемь листов.

– Ты не хочешь сделать дополнительную парковку? – Низкий мужской голос заставил меня отвлечься от работы и поднять взгляд.

Джефферсон замер в проходе, привалившись плечом к косяку двери. В одной руке он держал черную папку, а другую руку спрятал в карман брюк. Он возвышался надо мной, всем видом воплощая