Хосе Антонио Бальтазар - Счастливые слезы Марианны

— Дон Кристобаль! пошутил падре Адриан. — Почему бы не попросить вылетать из вашего аппарата вместо фламинго, ну, скажем, Купидона?

— Купидон свое дело здесь уже сделал! — парировал дон Кристобаль, нервно щелкая пальцами. — Остановись, мгновенье, ты прекрасно! — воскликнул он торжественно, нажимая на гашетку фотографического ящика.

Эта камера-обскура была оставлена ему умирающим дедом-фотографом, завещавшим внуку произносить известную фразу из «Фауста» при каждом акте фотографирования. Дед умер от ран: он заснял невиданно большое количество революционных баталий и был ранен вместе со своим верным ящиком — пуля прошила навылет мастера, другая пуля — его мирное орудие (две круглые деревянные латки были явственно видны на его боках). «Остановись, мгновенье, ты прекрасно!» — были последние слова деда, и дон Кристобаль до сих пор не мог сказать с уверенностью: то ли они были тогда произнесены по привычке, то ли относились к чему-то, что дед узрил в мгновение смерти, которое немногие отважились бы посчитать прекрасным…

Среди зрителей, наблюдавших из-за церковной ограды за свадебной сумятицей после венчания, находился плечистый бородатый человек неопределенного возраста в клетчатом костюме, в темных очках, с модным литературным журналом под мышкой.

С едва заметной усмешкой, поглаживая подергивающиеся усы, он прислушивался к разговору двух женщин.

— Белинда, невесте-то лет семнадцать будет, не больше…

— Вот и не угадала! Не она невеста, а ее мать, та, что рядом с ней, — поправила Белинда, сделав неприязненный акцент на слове «невеста».

— Вот оно как! Что ж, лучше поздно, чем никогда.

— Лучше никогда, чем бросать родное дитя! — жестко сказала собеседница. — Девушка в чужой семье выросла, вон ее приемные мать с отцом стоят рядом с молодым господином Бето. Да и он тоже намыкался, не приведи Господь…

— Стало быть, и богатые плачут? — хохотнула первая.

— Вот-вот, только слезы их послаще наших будут…

Бородач быстро вынул авторучку и черкнул на журнале: «И богатые плачут».

Глава 4

Луис Альберто и Марианна возвращались пешком. И редкий прохожий не обращал внимание на эту пару. Бог свел эти два существа, как две половинки одного большого спелого яблока, и этим плодом нельзя было не любоваться!

Красивая женщина с ясными зелеными глазами и густыми темными волосами шла уверенно и легко. Обворожительного рисунка рот был приоткрыт, казалось, она шепчет молитву или беззвучно читает стихи…

С шофером Максимо они отправили домой Марисабель, Бето, Чоле, Фелипу, Марию и Рамону, которые еле разместились в автомобиле. Не уговори Бето сесть к нему на колени упиравшуюся Марисабель, Максимо пришлось бы сделать два вояжа.

Джоана и Карлос тут же после венчания поспешили к себе: пора было укладывать чемоданы, — вечером они улетали в свадебное путешествие, началом которого был Рио-де-Жанейро.

О Бразилии и заговорил Луис Альберто по дороге домой…

— Марианна, помнишь, как ты прилетела ко мне тогда на Амазонку? — он смущенно нахмурился, припомнив свое тогдашнее упрямство, слепую ревность, не позволившую увидеть очевидное — любовь женщины, несущей в своем чреве плод их любви.

Боже! Неужели это была кара небесная за все его прегрешения перед семьей, перед Марианной? Обними он тогда жену, смири свою гордыню — не произошло бы тех несчастий, которые обрушились на них… Как порою от скоропалительных слов и поступков меняется жизнь людей! Луис Альберто сокрушенно покачал головой.

— Еще бы не помнить, — она прижалась щекой к его плечу. — Только не надо об этом сегодня. И вообще — никогда не вспоминай то, что нас разъединяло…

На перекрестке им встретилась девчушка, продававшая лотерейные билеты. Она подбежала к богатым сеньорам без всякой надежды на успех: за мгновенной удачей больше охотятся те, у кого дыры в кармане. К радостному удивлению юной распространительницы лотерейных билетов, пышноволосая красавица с перстнями на руках опровергла ее короткий житейский опыт, купив сразу дюжину билетов.

— Марианна, Бог с тобой! — пожурил ее спутник и улыбнулся. — Чего доброго, один из этих билетов выиграет, и мы разбогатеем!

Марианна укоризненно взглянула на мужа, а девчонка хрипловатым голосом запальчиво и убежденно сказала:

— Сеньор, они и вправду выиграть могут! А че! В газетах не так давно писали, одна бедная старушка аж три миллиона выиграла! Еле ее откачали! Она от радости одна целую бутылку текилы вылакала! — затараторила чумазая посланница судьбы.

— Как бы и с моей старушкой того же не произошло! — чуть ли не утирая слезы, хохотал Луис Альберто.

— Пари? — дерзко крикнула девчонка. — На половину выигрыша!

— Давай! — протянул ей руку Луис Альберто.

Марианна залихватски разбила пари и спросила:

— Твой адрес?

— Это зачем еще? — девчонка настороженно вскинула на Марианну большие желтоватого кошачьего цвета глаза.

Только тут Марианна увидела, как красива эта девушка-подросток.

— А вдруг я выиграю? Как я тебе сообщу?

— А вы вот что… Перепишите мне номера ваших билетов. Ежели какой выиграет, я сама к вам прибегу. Лучше вы мне свой адрес дайте.

Луис Альберто аккуратно переписал номера билетов на листок из записной книжки и протянул его девчонке, присовокупив свою визитную карточку. На душе у него было спокойно и весело, как в далеком детстве, когда ученики в школе затевали какую-нибудь новую игру.

— Да пошлет вам пресвятая Дева Гвадалупе счастье! — сказала девчонка, шмыгнув носом.

— Как тебя зовут? — спросила Марианна.

— Фелисия! — крикнула она.

— Так ты сама и есть счастье! — улыбнулась Марианна, потрепав ее по щеке…

Мог ли не вспомнить Луис Альберто, как однажды в театре они чуть не поссорились с Марианной, когда она заступилась за подростка в красной футболке, который вот так же продавал лотерейные билеты? А ведь это был Бето, его сын, которого ему было суждено обрести много позже.

Прав падре Адриан, когда говорит, что происходящее с другими происходит одновременно и с нами, что сострадать чужому человеку — все равно что сострадать самому родному и близкому существу… По ком звонит похоронный колокол? По каждому из нас… Кого мы спасаем, спасая чужого человека, как не самих себя, свою душу…

Марианна будто прочитала его мысли и еще теснее прижалась щекой к его плечу.

Глава 5

Небольшая квартира дона Кристобаля была маленьким музеем фотографических шедевров его деда Херардо Диаса.