Э. Бушан - Вторая жена

— До свидания, большое спасибо, что пришли.

Она подняла худенькую покрытую коричневыми пятнами и украшенную платиновыми кольцами с крупными бриллиантами руку к моей щеке.

— Все было очень мило, — тихо произнесла она, и я неожиданно почувствовала, как подступили слезы. Говорят, что из циников получаются подлинные романтики. Я вышла за Натана без глубокого и искреннего чувства любви, без какого-либо чувства вообще, но я сделала это. И ласка тети Энни стоила больше, чем я заслужила.

Подскочила Поппи.

— Тетя, мы отвезем Вас домой. Я обещала проследить, чтобы вы не переутомились.

Тетя Энни снова посмотрела на меня. Наверное, мысли ее путались и сознание меркло, потому что она сказала:

— До свидания, Рози.

Глава 1

Есть несколько правил, которые прочно утвердились в моей голове и которыми я руководствуюсь в своей жизни.

Правило первое: справедливости не существует.

Правило второе: вопреки ожиданиям мужа вторая жена не носит в сумочке «Камасутру». Лучше пусть там лежит аспирин.

Правило третье: никогда не жалуйся, особенно если жизнь подтверждает правоту правила первого.

Правило четвертое: не подавай на стол печень или тофу. Это не умно.

Мы с Натаном препирались из-за списка гостей для званого ужина.

— Зачем нам это нужно? — спрашивал он с софы.

Был вечер воскресенья в начале ноября, и он чувствовал себя немного сонным после куриной грудки под соусом из экстрагона. Газеты лежали на полу, в комнате было душно от батарей центрального отопления. В спальне, расположенной точно над гостиной близнецы играли в самолеты, с глухим стуком совершая взлеты и посадки. Я объясняла Натану, что необходимо делать для укрепления его позиций в «Вистемаксе» и убеждала его разбавить перечень приглашенных в гости боссов друзьями семьи. Натан опустил голову на подушку и прикрыл глаза, соображая, как этот маневр может сказаться на его карьере.

— Они уже бывали у нас, Минти.

Он имел ввиду, бывали при Роуз. Так происходило постоянно. Нескотря на то, что Натан оставил свою первую жену роуз ради меня, он постоянно оглядывался на свою жизнь в первом браке. Выходные, покупки для дома, даже выбор нового джемпера осуществлялись под влиянием старых привычек. Он словно наказывал себя за свои и мои грехи. Это стало дурной привычкой, которую я не смогла подавить в зародыше. Из-за этого мое чувство благодарности к нему истончилось и потемнело, как лак на старой картине. Мой взгляд скользнул мимо фигуры на софе к пейзаже за окном дома номер семь по Лейки-стрит. Серые деревья казались грязными, и куча мусора перед дверью мистера Остина напротив нашего дома выглядела отвратительнее обычного. Эти пикировки между мной и Натаном стали привычным явлением и не несли в себе ничего неожиданного. Единственное, что не переставало меня удивлять и даже недоумевать, как я могла вообще оказаться в такой ситуации. Никогда не жалуйся.

— Что насчет Фростов?

Сью и Джек Фросты были близкими друзьями Натана. Они так же были близкими друзьями Роуз и совсем не были моими друзьями. Наоборот, для них я была — Сью однажды это высказала — воровкой, укравшей чужого мужа, и разрушившей чужой дом. Не могу этого отрицать. В результате Натана частенько приглашали провести вечер в их доме, расположенном в нескольких кварталах от нашего, но моя нога ни разу не переступала их порог. Я не знаю, о чем они разговаривали, я никогда не спрашивала. (Иногда я сама удивлялась, с каким мастерством я обхожу опасные разговоры об этих старых друзьях). Был ли Натан предателем? Нет, просто Натану хотелось повидать своих старых друзей. И никто, никто не замечал иронии ситуации: для обоих Фростов их брак был вторым.

— Как думаешь, они придут?

Он сморщил нос, как бы говоря: «не думаю», и перевел взгляд на картину над каминной полкой. Это был довольно скучный пейзаж побережья около Прияка в Корнуолле кисти какого-то шотландского художника. Но Натану он нравился, и я часто замечала, как он вглядывается в ярко-бирюзовые волны под скалами.

— Нет, — сказал он.

Надежда заполучить в гости друзей была весьма шаткой.

— А Локхарты?

Это тоже были друзья Натана и Роуз. Натан дернул ногами и уставился в какую-то точку в правом нижнем углу картины.

— Минти, не стоит погонять дохлую лошадь. Она уже… — он не закончил свою сентенцию.

Я опустила глаза на список гостей, который по-прежнему включал в себя одних коллег.

— Я рассказывала тебе, что недавно встретила Сью Фрост в супермаркете и попыталась выяснить отношения?

— Она мне говорила, — ответил Натан, — но не вдавалась в детали.

Я подчеркнула два пункта в списке жирной линией.

— Хорошо, я расскажу. Я спросила, почему они с джеком до сих пор осуждают меня, хотя сами состоят во втором браке. Чем я отличаюсь от них?

Сью Фрост оторвала взгляд от своих розовых замшевых туфель и взглянула на меня поверх тележки, заваленной овощами и чистящими средствами. Ее щеки вспыхнули и она ответила:

— Думаю, это очевидно. Я не бросала своего первого мужа и не разбивала чужой брак.

— Так…

Натан засунул руки в карманы брюк. Его лицо приняло непроницаемое выражение, как на сложных переговорах.

— Что ты ей сказала?

— Я хотела объясниться с ней напрямую. Вторая жена Сью такая порядочная, потому что ее первого мужа накрыл кризис среднего возраста, и он бросил ее. А я, вторая жена, на которую обрушился мужчина в кризисе среднего возраста, почему-то нехороша. Я поинтересовалась, что бы она стала делать, если бы ее первый муж пожелал вернуться.

Я добилась своего. Натан уже не выглядел довольным и расслабленным отцом семейства, заставлявшим близнецов хохотать над проделками гориллы. Сейчас это был сдержанный и умный человек, который сможет заставить руководство «Вистемакс» пересмотреть его позицию в табели о рангах редакции.

— И…?

— Она прошествовала мимо меня в отдел мороженой рыбы.

Натан коротко усмехнулся.

— Ты выиграла первый раунд, Минти.

— Что я действительно хотела бы понять, так это почему я разрушительница семейного очага, а ты нет.

Натан пристально посмотрел мне в глаза. Ему до сих пор было больно думать об этой истории.

— Меня тоже винят, Минти.

— Нет, тебя — нет. Вот в чем проблема.

Он снова перевел взгляд на картину, как-будто искал душевного покая среди этих скал, волн и песка.

— В глазах Сью ты до сих пор являешься мужем Роуз. И я ничего не могу с этим поделать. С точки зрения общественной морали Сью полагается галочка, Роуз ореол святости, а на мне следует поставить жирный крест.