Девственность, (не)дорого (СИ) - Виктория Анкай

им на новый год подаришь?! Опять только сладости с работы дед мороз принесёт? Недоразумение это — три конфеты, и те сосульки…

— Люся… — я снова шмыгнула носом, ибо снова по больному.

— А квартира, Ксюх?! Так возьмёшь ипотеку, эти комнаты продашь, маткапитал задействуешь…

— Люся, ну хватит… — я уже откровенно разнюнилась, пьяным разумом неконтролируемо поддаваясь на её уговоры.

Впрочем, сегодня соглашусь, а завтра на трезвую голову передумаю, да ведь?! Пусть уже только успокоится и не достаёт меня своими железными аргументами…

***

Нет, я не кинулась наутро искать клинику и читать отзывы в интернете. Ещё чего!

Так, глянула одним глазом, пока пила кофе…

Девственность, надо же. Люська бы ещё её невинностью обозвала…

— Ма-а-а-ам! Какую кофту надевать? Там холодно? — Сонька капризно крикнула на весь коридор.

Выдохнула, подпирая лоб ладонью и медитируя на стекло новенькой духовки.

— Не знаю. Открой окно, высуни руку и проверь.

Сегодня я плохая мать, да. Злая и невыспавшаяся.

Девственность, блин… Как Люське это вообще в голову только пришло…

— Ма-а-а-а-а… — на пороге комнаты появился Илья. — Ты мне поможешь лицо умыть? — он на цыпочках двинулся по скрипучему полу в мою сторону. — Пошли, я же жду…

Закрыла лицо руками — сегодня даже любование новой кухней не спасает от раздражения. Это всё похмелье и головная боль. И Люськины грандиозные планы, чтоб их…

— А сам? — проворчала скорее из вредности, чем реально предлагая сыну пойти в ванную одному — для него это непреодолимый стресс с самого раннего детства. Впрочем, неудивительно — эти допотопные грохочущие краны и вечно осыпающаяся на голову штукатурка даже меня вводят в уныние и панику.

— Я жду! — Илья прислонился к дверному косяку, сердито глядя на меня своими большими и совсем взрослыми глазёнками.

— Сейчас… — беспомощно опустила плечи, отчаянно пытаясь найти в себе силы встать с табуретки. С новенькой табуретки, мягонькой, удобной до невозможности, в цвет столешницам…

— Мам! — Оля высунула голову из комнаты. — Я колготки твои возьму? Свои порвала вчера… Какие тебе не жалко? — она заискивающе улыбнулась. — Чёрные или бежевые? Мне любые…

Застонала, сдавливая голову пальцами.

У меня даже дочь старшая в свои девятнадцать не девственница! Тоже бездарно прошляпила такое сокровище своему ненаглядному Феденьке… А ведь могла бы… матери помочь! Скорее бы они уже поженились что ли…

— Мам!

— Ма!

— Ма-а-а-ам!

Дети — цветы жизни. И у меня есть кухня. И вообще, мы все живы, здоровы, любим друг друга и у нас всё хорошо. И старшая дочь после учёбы съедет отсюда к своему парню, и никто больше не будет таскать мои колготки, платья, туфли, кроссовки, сапоги… Нужно только подождать, да.

— Иду! — рявкнула на весь холл, хлопая ладонями по столу и страдальчески поднимаясь с табуретки.

И это только утро. А впереди полный рабочий день…

— Чёрные бери, — зыркнула на старшую недобрым взглядом. — И только пробуй не вернуть!

— Ок, — Ольга широко улыбнулась, прежде чем скрыться за стеной. — Верну, конечно!

Угу, как и все предыдущие. Знаю я…

Прошла мимо обиженно сопящего сына, заглянула в комнату.

— На улице плюс десять, надень голубой свитер и белую куртку! — буркнула Соньке, которая уже выволокла на пол содержимое комодного ящика. — И убери за собой!

— Вот сразу не могла сказать… — дочь недовольно поджала губы. — Я же спрашивала…

Тяжело вздохнула, возвращаясь к ожидающему меня Илье. Протянула руки, и он с мгновенно вспыхнувшим радостью лицом кинулся ко мне в объятия.

— Ну что, солнце моё, пойдём умываться? — я чмокнула его в нос.

— Ага, — Илюха радостно задрал подбородок, ожидая ещё поцелуев.

Подавшись порыву, подхватила уже достаточно тяжёлого сына на руки. Едва не оглохла от звонкого мальчишеского смеха, пока заходила с ним в ванную… Опустила Илью на пол, охнула, хватаясь за поясницу…

Мать вашу, ну какая из меня девственница?! Я уже ни согнуться, ни разогнуться не могу нормально! Додумалась же Люська… Впрочем, почему Люська? Об этом правда где только не пишут, кто только не говорит и с кем только не обсуждают. Наверняка мы не первые, кто затеял подобную авантюру…

В смысле, мы ещё ничего не затеяли! И вообще, ерунда всё это. Мне вон Илюху в сад вести надо, пока на завтрак не опоздали! Потом Соньку в школу проводить, иначе опять проворонит первый урок, а мне потом классный руководитель в панике звонить будет… Слава Богу, старшая сама справится. Хоть тут можно быть спокойной…

— Мамочка… — Оля заглянула в ванную, виновато хлопая ресницами. — Дашь денежку на такси? Пожалуйста-пожалуйста! Федя сегодня за мной не приедет, мы вчера поругались…

Швырнула зубную щётку в раковину, стиснула свеженачищенные зубы, едва не подавившись пенящейся пастой.

— Нет у меня денег, сказала же! Мне ещё в классе на шторы надо сдать, за сад заплатить и твоей… этой… Светке за твой маникюр долг отдать! — последнее время при упоминании денег забрало падает само собой, при мне вообще лучше не произносить это слово… — И вот прямо сейчас, вот в эту секунду позвони Феденьке и помирись! Быстро! — оглянулась на дочь, сверля её гневным взглядом. — Мало того, что транспорт бесплатный, так и ужином хоть иногда кормит! Не зять, а золото… А ты бестолочь!

Ольга расхохоталась на мою привычную ироничную тираду, согласно кивая на каждое слово.

— Так и скажу ему, что мама меня наругает, если не помиримся, да?

— Да! И тебя, и его отругаю! И колёса ему проткну ночью, если артачиться будет! — я наконец сплюнула пасту. — Денежек на такси, а… У неё мужик с машиной есть, а она денежек на такси просит…

— Мам, ну может всё-таки… Женщина же должна быть гордой…

— Мирись иди, сказала! Гордо мирись!

— А как я гордо помирюсь, ма…

— Учись! Я вот не научилась в своё время, теперь одна вас всех ращу…

Ольга снова расхохоталась, изображая фейспалм.

— Короче, скажу, что ты заставила, да?

— Да! И добавь, что я тебя из дома выгоню, если он тебя возить на учёбу не будет! И ему придётся забрать тебя к себе жить! А ты, между прочим, так до сих пор и не научилась варить борщ…

— Ну что ты опять, мам…

— Звони иди! — рыкнула на дочь, вытирая лицо и разглядывая в зеркале своё отражение. Морщин сколько… — Или я сама ему позвоню, и тогда вам обоим мало не покажется…

— Ла-а-а-адно… — дочь наконец оставила меня в покое.

Девственность, мать вашу… Да кто поверит, что тётка в 39 лет осталась девственницей? А уж тем более кто захочет её этой девственности лишить? Бред же…

*2*

Это действительно оказалось