Безудержная любовь - Мелани Харлоу

или находил достаточно благопристойное оправдание, но сомнения не покидали меня. Его отец был отъявленным изменщиком — развратником, как шептались дамы на тенисе — и Нила всю жизнь готовили к тому, чтобы он вошел под отполированные кончики крыльев своего отца.

Какой отец, такой и сын — так говорили о них все.

— Я не хочу выходить за него замуж, — сказала я вслух. — Мне не нужны ни его имя, ни его деньги, ни его многоэтажка на Лейк-Шор-Драйв, ни его семейные связи. Мне не нужно быть Вероникой Вандерхуф — я буду простой старой Рони Саттон, и меня это вполне устраивает.

— Ты в порядке, дорогая?

Я подпрыгнула от звука голоса, раздавшегося позади меня.

Это была Ирен, свадебный координатор церкви, которая вошла в комнату так тихо, что я ее не услышала.

— Да. — я была удивлена тем, как спокойно я говорила. — Вообще-то я в порядке.

Айрин неуверенными шагами приблизилась ко мне, прижимая к груди свой планшет.

— Вы уверены? — она обвела взглядом пустую комнату. — Где ваши друзья? Я думала, у вас… — она проверила свои записи. — Три подружки невесты?

— Есть, но они не мои подруги. Это сестры жениха. Я думаю, они с семьей, встречают гостей.

— Оу, понятно. — её глаза переместились вниз по странице. — А подружки невесты нет?

— Она родила два дня назад, поэтому не смогла приехать. — я почувствовала тоску по Морган, которая была так предана мне.

— И отца невесты не будет, верно? Вы пойдете к алтарю без сопровождения?

Я не собиралась идти к алтарю ни в сопровождении, ни как-либо иначе, но Айрин пока не нужно было этого знать.

— Так и задумано, — сказала я.

Внезапно я поблагодарила за кроссовки, спрятанные под бальную юбку моего недавно подшитого платья, а не за балетки Chanel цвета слоновой кости, которые Нил подарил мне на прошлой неделе. Надеть их, даже если бы их не было видно, было монументальным актом неповиновения, а сейчас я воспринимала это как маленький знак того, что не все мои силы угасли.

Кроме того, возможно, мне придется поспешно покинуть помещение.

— Ну, постарайтесь расслабиться. — Айрин улыбнулась, не показывая зубов. — Гости начинают прибывать, но у вас есть еще минут тридцать.

— Вообще-то, не могли бы вы прислать сюда Нила?

Ирен с удивлением посмотрела на него и покрутила пальцами над жемчугом. — Нила? Жениха?

— Да, пожалуйста.

— Но это же прямо перед свадьбой! Вы не можете видеться до свадьбы.

— Я знаю, какова традиция. Просто позови его. — надеюсь, он все еще не держал руку в штанах, когда она его найдет.

Злая, она вышла из комнаты. Я снова взглянула на свой телефон, перечитывая слова, которые он отправил Валери, своей помощнице. Она работала у него около полугода, симпатичная молодая блондинка, которую Бутси за глаза называл "социальной альпинисткой".

Должно быть, вчера вечером она остановилась в обширном летнем доме Вандерхуфов с видом на залив (они называли его "коттеджем", но в доме было восемь спален, теннисный корт и название — они называли его Роузторн), хотя мне трудно было поверить, что Бутси сделал такое приглашение. Может быть, Нил протащил ее туда тайком.

Я остановилась в маленькой причудливой гостинице недалеко от Главной улицы, в нескольких минутах ходьбы от салона и спа-центра, где мы с Морган договорились о прическе и макияже. После того как она позвонила мне, рыдая, что не сможет приехать из Нью-Йорка, так как у нее начинаются преждевременные роды, Бутси предложил мне оставить бронь, поскольку все спальни в "Роузторне" будут заняты родственниками. Нил не стал спорить.

Опять пропущенные знаки.

Сунув телефон обратно в сумку, я вспомнила, зачем вообще в ней копалась. Изучив свой классический и сдержанный макияж в зеркале в полный рост, прикрепленном к одной из стен, я решила, что настолько не похожа на себя, что начала паниковать.

Ведь замужество не должно означать полной потери себя, верно? Я знала, что брак требует терпения, принятия и компромиссов, но неужели для этого обязательно нужна бежевая помада?

Я решила добавить немного цвета в свой образ — сунула в сумку свой собственный футляр для косметики — и как раз искала тюбик Don't F*ck With Me, моего любимого красного оттенка, когда заметила на телефоне новое сообщение от Нила

Вытащив головокружительный цвет из маленькой сумки на молнии, я достала тюбик и накрасила губы ярким, уверенным, крутым красным цветом поверх скромного нюдового. Я потерла их друг о друга, поморщилась и расправила плечи.

— Я все исправлю, — пообещала я девушке в зеркале. — Я не знаю, куда мне идти дальше, но не с ним.

На стук в дверь я подскочила. — Войдите!

— Вероника, что это? — крикнул Нил через дверь. — Я не должен тебя видеть.

— Заходи, — сказала я, запихивая помаду обратно в сумку. — Я не в настроении играть в эти игры.

— Мама сказала, что нельзя.

Я надулась, мои ноздри вспыхнули. — Ладно. Тогда я выйду.

— Я не думаю, что это хорошая идея. Просто оставайся на своем месте, а мы поговорим позже.

Но я перестала выполнять его приказы. Я позволяла ему указывать мне, что делать, с тех пор как он надел кольцо на мой палец, как будто бриллиант давал ему на это право

Я распахнула дверь и увидела, что мой жених стоит там, красивый в своем смокинге, но явно взволнованный. Знаменитый подбородок Вандерхуфа, такой же, как у его отца и деда, был выдвинут вперед и жестко зафиксирован. Он провел рукой по своим безупречно уложенным темно-русым волосам, не касаясь их. — Это так необходимо, хрусталик? — спросил он.

— Да, — ответила я, глядя за его спиной на гостей, входящих в вестибюль. — И я не хотела делать этого здесь, но видимо придётся.

— Это из-за помады? — его глаза сузились, когда он сфокусировался на моем рте. — Потому что я думал, мы договорились, что никакого красного.

— Дело не в помаде. Я получила твои сообщения.

— Что за сообщения? — теперь его взгляд переместился на двойные двери церкви, которые были распахнуты навстречу июньскому солнцу. На ступеньках стояла его семья.

— Наверно, ты перепутал мое имя — Вероника, а не Валерия — или, может быть, это я ошиблась, когда согласилась на эту свадьбу.

Загорелый цвет лица Нила, золотистый от часов, проведенных на открытых теннисных кортах или на яхте "Серебряная ложка", принадлежащей его семье, внезапно стал бледным. — Что?

— Ты написал не той женщине, Нил. И ты мне изменил.

Понимание своей ошибки пришло, и на его лице отразился шок. Но он прочистил горло и быстро взял себя в руки. — Вероника, пожалуйста. Не суетись. Люди