Девочка Карима (СИ) - Яблонская Альбина

— Что?

— Ага. Когда позвонил мне и сказал, что тобой интересуются люди.

— Какие еще люди? — насторожилась мама.

— У которых ты деньги в долг брала. Под драконовские проценты.

— Ну… — растерялась она и уточнила: — А кто именно?

— Охренеть, мам… — бомбило меня не на шутку. — Ты хоть понимаешь, что это тупик?! Ты ведь копаешь себе яму этой сраной рулеткой! Ты лишишься всего, ты уже должна соседям, должна банку, должна мне в конце концов! А теперь еще и занимаешь деньги у бандитов?! Где ты собираешься брать все эти суммы?!

Но ответ меня просто убил:

— Я отыграюсь. Я быстро отыграюсь.

— Мам, ты говоришь это постоянно! Я уже слышу это не первый год! Боже, давай ты просто завяжешь с этим и станешь нормальным человеком…

Я смотрела ей в глаза, но мама избегала зрительного контакта. Она просто повторяла свою мантру как под гипнозом.

— Нет, я отыграюсь. Отыграюсь. Точно отыграюсь.

— Когда мам, когда? — чуть ли не плакала я от бессилия. — Когда ты отыграешься?

— Прямо сегодня.

— Сегодня? Но… Мам, ну где ты возьмешь деньги? Кто тебе их даст теперь?

И тогда моя мать взглянула мне через плечо и показала пальцем:

— Он даст. Я уже обо всем договорилась.

Я оглянулась и увидела, что в кафе зашли трое. Пара спортивно одетых «зеков» и один мажор — он эффектно выделялся на их фоне и щеголял модной прической. Выбритые виски-андеркаты и уложенные назад темные волосы… Какой-то неприятный коренастый тип с карими, словно у демона, глазами — они смотрели прямиком на меня. И мне от этого чувства становилось неловко. Становилось как-то не по себе и даже страшно.

— Что? — смотрела я на мать и ничего не понимала. — Что происходит?

Но она покорно встала, уступив свое место незнакомцу.

Этот парень был старше меня. Не знаю, насколько, но ему уже точно за тридцатник: прилично накаченные руки, широкая грудь и крепкий торс, который плотно обняла белая майка. Толстая шея, словно у дебильных качков, которые днюют и ночуют в тренажерном зале. Вот только зачем им это нужно? Чтобы произвести впечатление на малолеток? Ведь любая девушка знает — нормальный парень не станет тратить времени на такую чепуху и займется важными делами.

— Здорово, Натка, — сказал мне этот мужик и нахально присел за столик.

— Что? — продолжала я недоумевать. — А мы… разве мы с вами знакомы? Я вот лично вас не знаю.

— Зато я тебя знаю, малыш. Я все о тебе знаю, — сказал он и бестактно взял меня за руки.

Я ощущала, как его пальцы сжимают мои запястья, а ладони царапает жесткая щетина на мужском лице.

— Познакомься, дочь, это Карим, — сказала мама где-то из-за спины. В тот момент я видела только его. Этого наглого мужика, от которого несло сигаретами и опасностью. Такие парни точно не в моем вкусе.

— И что же… — билось мое сердце все быстрее и быстрее. — Что же вы знаете обо мне?

Вокруг нас происходило нечто странное: люди поднимались со своих мест и выходили на улицу. Бритоголовые шестерки этого Карима грубо выгоняли посетителей кафе и опускали ролеты на окнах. Внутри забегаловки стало темно — вокруг сгустился полумрак, а меня все так же пожирали карие глаза. От этого взгляда мне хотелось убежать и спрятаться в надежном месте.

Но он не выпускал моих рук и только внюхивался в них, словно собрался укусить.

— Что я о тебе знаю? — он втянул мой запах и возбужденно сказал: — Я знаю самое главное. Знаю, что ты девственница. — После этих слов он насильно поцеловал меня в ладошку и скользнул языком между пальцев… Как же это было омерзительно! У меня от ощущений мурашки бегали по телу. А в горле пересохло. — Это ведь правда? Ты еще девочка?

— Она девственница, — поддакивала мама. — Тут я могу поклясться. Наташа не испорчена, не беспокойся.

— Ты еще не была с мужчиной? — Уточнил Карим. Но я молчала. Задыхалась от тревоги и молчала. — Сколько тебе лет? Тебя уже можно трахать?

— Ей восемнадцать, — говорила мама, словно на базаре. Как будто она продавала тельную корову. — Весной будет девятнадцать. Так что… барышня готова, — причмокнула она по-хозяйски и перешла скорее к делу. — Ну так что, Карим. Мы с вами в расчете?

— Хах… — оскалился он как зверь и довольно кивнул: — В расчете, Людмила. Теперь мы в полном расчете. Ваш долг уже погашен.

И в тот же момент на моих запястьях туго затянулась стяжка.

— А! — я вскочила из-за стола, но уже ничего не могла поделать. — Что вы со мной делаете?! Куда вы меня тащите?! Мама, что происходит?! Мама?! МАМА!

Но она была занята другим…

— Вот вам надбавка за целочку, — бросил Карим пачку денег прямо на стол. — Можете ни в чем себе не отказывать… Казино тут недалеко — практически за углом. Удачного вам вечера.

Мне надели черный мешок на голову и погрузили в машину. А последнее, что я услышала от матери — это напутствие.

— Будь послушной, доча! — крикнула она на прощанье. — Не зли его и делай все, как он скажет! Теперь ты девочка Карима…

2

Карим

Баб у меня было много. Скажем так — я уже давно не девственник и знаю, как выглядит женский клитор. Трахаться до потери пульса, а потом курнуть чего забористого и пойти на новый заход — это моя любимая забава. Просто не мыслю себя без хорошего секса. И чем уже проход, тем приятней насаживать девочку на член.

Но вот реальных целок у меня еще никогда до этого не было. Да и легко ли их найти в наше время? Чтобы персик полностью созрел, но все еще был не тронут… Это практически нонсенс. Ведь желающих испортить девственницу всегда навалом. А порой ведь так хочется найти кого-то чистого — настоящую девочку. И научить ее всему тому, что сделает из нее супер-секси.

И вот — вуаля. Передо мной лежит и пускает слюни симпотная телочка. Блондинка, стройные ножки, упругая попка в узких джинсах и розовый топ на голую грудь. Да еще какую грудь… Я приподнял одежду и буквально влюбился в эти сосочки. Такие нежные, такие сонные — так бы и трахнул эту спящую красавицу, не дожидаясь знакомства. Ощущая, как твердеет член, я глубоко вдохнул и сжал его рукой, прямо через ткань штанов.

— Что, член, — шутливо говорил я сам себе, — уже не терпится войти в тугую киску?

Но тут она проснулась. Девочка захлопала ресницами и открыла миру свои красивые лазурные глазки. Приподнялась на локтях, обвела пьяным взглядом комнату и стала таращиться на меня. Такая мягкая и растрепанная, с влагой на губах и растущими от шока черными зрачками — ну как такой не вдуть? Ширинка просто трещала по швам.

— Что? — встрепенулась она и попыталась отползти от меня подальше. — Что… что ты со мною сделал? Где я и почему не помню, как сюда попала?

— Ты была в отключке. Так орала, что упала в обморок.

— Черт… И долго я спала?

— Целую ночь, — ответил я и многозначительно улыбнулся.

— Боже, нет… Господи… — Натка судорожно щупала себя и пыталась понять, раздевалась ли она. Ну или что-то в этом роде. — Ты меня изнасиловал?

— А тебе бы хотелось?

Но ей было явно не до флирта:

— Ответь мне на долбаный вопрос! Ты меня изнасиловал?!

— Ну, если под словом «изнасиловал» ты имеешь в виду половой акт без твоего согласия, то нет, — успокоил я девчонку, — я тебя не насиловал. Пока.

— Что? — отвисла у нее челюсть. — Что значит «пока»? Что ты собираешься делать со мной? Кто ты вообще такой?

— Я твой первый мужчина… Хочешь кофе?

Невозмутимо улыбнувшись, я протянул ей чашку свежего кофе с густой молочной пенкой. — Извини. У меня с утра романтический настрой — хотел сделать рисунок в виде сердечка, но… вышло не сердечко, а какая-то…

— Жопа, — подметила Натка.

— Ага, очень похоже на задницу.

— Ничего, — кивала она, смотря на чашку, — эта жопа идеально отражает мое настроение.

— М… — отпил я немного. — Зато вкусно как. Попробуй.

— Где я?

Ее взгляд был настолько едким, что мне казалось, будто эта девочка выпустит клыки и вцепится мне в шею. Чтобы выпить кровь и заполнить вены ядом.