Кэти Летте - Алтарь эго

– «Роллинг стоунз», «Юритмикс»… Боже мой, Джулз, неужели у нас нет ничего, что было создано в этом веке? Словно нам давно уже за тридцать.

– Но, Бекки, именно так оно и есть. Дождь барабанил в окна.

Вопрос не в том, сколько тебе лет, а на сколько лет ты себя ведешь. А ты себя ведешь так, словно уже страдаешь старческими заболеваниями.

– Неправда.

Дворники вяло и раздражительно елозили по лобовому стеклу.

– Ты сортируешь свои носки субботними вечерами.

– Ну и что? Ты так об этом говоришь, словно я какое-то чудовище.

– Ты всегда так рано удираешь домой с вечеринок.

– Мне не нравятся эти убогие рэп-танцы, более того, они мне противны, понимаешь?

– Говори за себя. Лично я еще не готова вести жизнь дебильного заводного цыпленка.

– Что? Ты правда хочешь снова быть молодой?.. И развешивать ошметки индийских ковриков на стенах? Носить футболки с надписями, которые заявляют о твоих философских воззрениях? Фу! Петтинг на заднем сиденье машины давно потерял для меня всю привлекательность, Бек.

– Петтинг? Что я слышу?! Петтинг?! Понимаешь, что я имею в виду? Да ты совсем старикашка!

– Если быть старикашкой значит не считать автостоп видом транспорта, то так оно и есть. Я люблю кока-колу, а не кокаин. Я больше не просыпаюсь в шесть утра в рождественское утро. Мне не стыдно появиться со своими родителями в общественном месте. Я чувствую себя надежно, если вижу поблизости полицейского. Да и ты тоже, Бекки, уже достаточно выросла, чтобы вычеркнуть хождение моделью по подиуму из списка карьерных амбиций.

– Откуда ты знаешь про…

– И в конце концов, – он сделал музыку погромче, – мы и так весело проводим время.

– Весело! Ну, хорошо, давай-ка разберемся. Что такого веселого делали мы в прошлые выходные? Устроили оргию со взбитыми сливками, наверное? Нет. Ты переставил с места на место приправы в серванте. Меня приглашают на вечеринки, и я каждый раз тащусь на них в одиночестве, и так все время!.. Да уж, у нас такие развратные развлечения, сам маркиз де Сад, наверное, уже иззавидовался!

Я грубо вынула диск Костелло, резко нажав на кнопку наманикюренным ногтем.

– А помнишь, тогда, в девяносто шестом, я проехал на красный свет? – добродушно пошутил Джулиан. – А еще не задекларировал покупку на пятьсот фунтов на таможне в Хитроу. Помнишь?

– А когда-то я была совсем сумасшедшей! Когда-то я была интересной! Я потеряла себя. Ты украл меня у самой себя!

– Тогда давай отправимся в полицейский участок на опознание, и тебе выдадут новый паспорт, – кисло отозвался он.

– Просто ты стал таким занудой!

– Я не зануда.

– Ты сортируешь мои туфли по высоте каблука. Ты рассуждаешь о сочетаемости продуктов еще до того, как мы сели завтракать. Ты читаешь мне нотации по поводу того, какой тряпкой можно вытирать пол, а какой нельзя… Ты не успокоишься, пока не узнаешь, сколько фтора содержит твоя зубная паста. Ты боишься случайно подцепить лишай, воспользовавшись чьей-то расческой, и еще заразиться этим, как его, стафи… стафи…

– Стафилококком.

– …через телефонный автомат. Ты протираешь банкомат антибактериальной салфеткой, господи прости! И вообще ты ипохондрик! Это правда! Ты не допускаешь мысли, что можешь быть здоров.

– Я не ипохондрик!

– Тогда ипохондрия – единственная болезнь, которой у тебя нет!

– Ты правда думаешь, что я ипохондрик?

– О боже, теперь у тебя будет ипохондрия от того, что ты ипохондрик. Джулиан, твои болячки меня убивают. Одна ничтожная головная боль, и тебе кажется, что у тебя опухоль мозга. Чаще хочется в туалет, и ты уже в полной уверенности, что у тебя рак предстательной железы…

– По крайней мере, я не психологический ипохондрик. Ты же целыми днями проверяешь свою эмоциональную температуру. Счастлива ли я? Могла бы я быть счастливее? Действительно ли он мне подходит?

– Да? Так вот пришло время измерить температуру наших с тобой отношений. Ректальным термометром.

Я почувствовала, что больно уколола его: машина резко дернулась. Я решила притормозить со своими нападками.

– Все, что тебе нужно, – это чуть больше физической нагрузки. Посмотри на себя. – Я нежно похлопала его по животику, который напрягся под ремнем. – Ты становишься толстячком, дорогой. Ты, наверное, не видел своих яичек уже месяцев шесть.

– Яичек! Да уж! Да у меня их уже нет! Ты забрала их у меня в день свадьбы. Напряги-ка память, или тебе помочь?

– Да уж, тебе самому неплохо бы поднапрячься. Когда мы познакомились, у тебя была стальная попа. В последнее время твои ягодицы по консистенции напоминают лазанью. Овощную лазанью. Со слишком большим количеством молока.

– Я не знаю, успела ли ты заметить, Ребекка, но я адвокат. Единственное, в чем я упражняюсь, так это в умении быть внимательным и осторожным. Именно поэтому я ждал, пока мне исполнится сорок, чтобы выбрать ту самую женщину, на которой я хотел бы жениться. Но так как ты воздержалась…

– Вот я об этом и говорю. Неужели обязательно выражаться так высокопарно? Почему просто не сказать «отказала»? Ну почему ты не говоришь нормально, а?

Противотуманные фары окрасил нас с Джулианом в оранжевый цвет.

– Почему тебе всегда необходимо демонстрировать свое всезнайство?

– Так вот что выводит тебя из себя? Что у меня есть мозги? – спросил он скептически.

Я ощупала низ сиденья в поисках запрятанной пачки сигарет.

– Ты так долго просиживал задницу в своем чертовом Оксфорде, что совсем замшел, – вот что меня выводит из себя! Только работа, и никаких развлечений – вот такой Джулиан скучный мальчик.

– Но если бы я только развлекался и не работал, я бы расследовал дела по нелегальной парковке в каком-нибудь затхлом городишке. А я тружусь в поте лица, чтобы мы могли наслаждаться жизнью.

– Н-да! Для этого ты и работаешь бесплатно ночи напролет. Да ты же месяцами не берешь с клиентов ни гроша. И сексом занимаешься в носках, потому что слишком устаешь, чтобы их снять…

Включив свет, чтобы порыться в сумочке, я подумала о прекрасной даме Джулиана – его работе. В какой-то степени я бы даже предпочла, чтобы у него была другая женщина. Тогда я могла бы просто облить его «сааб» соляной кислотой, искупаться в его коллекционных винах и сочинить эксцентричный опус об отвергнутой женщине. Но что сказать в адрес человека, который всю свою любовь отдал книженциям по юриспруденции? Я действительно ревновала его к повесткам в суд, правда-правда.

– Но как же все те прекрасные летние отпуска, что мы провели вместе? – возразил он, когда нас выбросило на автостраду. – Послушай, выключи этот дурацкий свет!

– Да уж, в этих занюханных столицах… Мне надоело, что ты несешь на своих плечах бремя всего мира, Джулиан. – Я выключила свет и достала прикуриватель. – Найми себе носильщика!