Диана Килина - Пепел

– Привет, – ответил он, улыбаясь.

– Какими судьбами? – спросила я, предугадывая ответ.

– Решил выпить пива и посмотреть игру, – пожал он плечами.

– Слишком официальный вид, – улыбнулась я, – Хотя бы пиджак сними. Какое пиво будешь? – Руслан к этому моменту ретировался в подсобку, видимо, завершить мою работу.

– На твое усмотрение, – ответил Эрик, закатывая рукава белоснежной рубашки. Пиджак он снял и положил на стойку.

Я налила в высокий бокал светлое пиво и поставила его перед ним. Он сделал глоток и поднял брови:

– Неплохо. Совсем неплохо. Кто сегодня играет?

– Нигерия–США. Но матч только через два часа.

– Вот как, – он замолчал, снова делая глоток, – И чем можно заняться в это время?

– Обычные посетители просто надираются, – сказала я, и его лицо расплылось в улыбке.

– А я не обычный посетитель? – Эрик пристально посмотрел на меня, изучая глазами.

– Не знаю, – я пожала плечами, – Зачем ты пришел?

– Хотел тебя увидеть, – честно ответил он.

– Мог бы просто позвонить и назначить встречу, – раздраженно процедила я, и он рассмеялся.

Когда его приступ смеха прошел, он с улыбкой произнес то, что поставило меня в тупик:

– Дана, ты так и не дала мне номер своего телефона. Я приехал к тебе, но ты не ответила в домофон. Тогда я поехал сюда.

Господи, какая же я дура!

– Ты злилась на меня? – спрашивает он, а я судорожно ищу ответ в голове.

– Нет, – делаю паузу, – Не знаю.

– Ты хотела, чтобы я позвонил? – он вскидывает брови, повторяя мою обычную мимику, и я начинаю закипать:

– Наверное. К чему все это? Зачем ты задаешь такие вопросы?

– Просто хочу знать. Что плохого в том, что ты ждала моего звонка или хотела меня видеть? – он оценивающе смотрит на меня, а я пытаюсь собраться и не выдать своей реакции.

– Ничего. Просто, это неправильно. Я тебе объяснила. Я не могу… – я осекаюсь и замолкаю, опуская глаза в пол.

– Я помню, и понял тебя. Но, – он разводит руками, – Как видишь, я все равно здесь.

Мы молчим. Минуту, две, три. Потом он неожиданно спрашивает:

– А кто ставит музыку?

– Обычно я просто подключаю свой телефон к системе, – отвечаю я, все еще боясь поднять глаза.

– А можно мой подключить?

– Да, наверное, можно.

– Я тут одну песню нашел, хотел, чтобы ты послушала.

Эрик встает, обходит стойку и подходит ко мне. Вручает мне свой айфон последней модели, я меняю штекер под стойкой и подключаю его к системе.

Бульк–бульк. Стандартный звук при подсоединении. Посетители даже не замечают повисшей тишины в зале, просто продолжают пить и громко разговаривать. Зачем я вообще ставлю музыку?

Я возвращаю его телефон, и Эрик щелкает по экрану. Из колонок по всему залу доносится тихая мелодия. Потом он стучит в подсобку, приоткрывает дверь и говорит Руслану:

– Я украду ее на пару минут?

За дверью слышатся тяжелые шаги, это выходит мой босс и, по совместительству, лучший друг. Он широко улыбается своими ровными белыми зубами:

– Конечно.

Эрик поворачивается ко мне, и протягивает руку.

– Потанцуем?

Я вскидываю брови, от чего он хмурится, а потом мой разум берет выходной, и я отвечаю:

– Конечно.

Танцпола у нас в баре нет, поэтому мы встаем между столиков, благо народа немного. Я вкладываю свою ладонь в его руку, а другую кладу на плечо. Он приобнимает меня за талию, и мы начинаем медленно двигаться в такт музыке. Я давно не танцевала, и чувствую себя немного неловко, но Эрик берет всю инициативу на себя, и ведет меня сам. Я начинаю слушать слова:

Повода натянуты леской

И тянутся вдоль поднебесья

Так и я натянутым нервом

Твоим самым первым и честным

На реке корабль не местный

Не понятый водным течением

Это мне становится тесно

Уже не совместно

Мы стоим, не слишком близко, и не слишком далеко. Я чувствую его ровное сердцебиение, его размеренное дыхание. Я вижу, что он не сводит с меня глаз, и, внезапно, в его взгляде появляется что–то иное, необъяснимое и едва уловимое. И я слышу слова, которые бьют меня в самое сердце, так, что у меня перехватывает дыхание:

Если я дышу тобой

Может я еще живой

Теплый дождь идет зимой

Между небом и тобой

Музыка увеличивает темп и немного меняется. Я невольно улыбаюсь, и он отвечает мне. Поняв все без слов, он начинает двигать меня немного быстрее, раскачивая из стороны в сторону.

– Она мне нравится, – говорю я – Никогда не слышала.

– Я тоже. Это Макс Барских. Сегодня по радио услышал, и сразу о тебе вспомнил.

– Ты мне льстишь, Эрик, – смеюсь я, и он кружит меня под очередную порцию супер–романтичного припева.

Я немного взвизгиваю, когда он чуть наклоняет меня вниз, потом резко поднимает и кружит между столиков. Я обхватываю его шею руками, и мои пальцы невольно зарываются в его шелковистые волосы. Я вдыхаю аромат дорогого парфюма и шампуня. Он дышит мне в шею, потом легонько касается губами одной из моих птиц и на долю секунды замирает. Потом опускает меня на пол, прижимая на этот раз к себе плотнее, и кружит, кружит, кружит по залу. И все было бы хорошо, было бы просто замечательно, пока я не замечаю его напряженный взгляд за мою спину.

Я поворачиваю голову и вижу, как компания молодых ребят на диванах в углу смотрит на меня. Я опускаю глаза и понимаю, что моя футболка задралась, и край ее находится под ладонью Эрика, которая лежит у меня на талии. В том месте у меня шрам, который не удалось скрыть татуировкой. Игла не прошла сквозь зарубцевавшуюся ткань.

Я чувствую, что земля уходит из–под ног, а глаза наполняются слезами. Я вижу в их взгляде ужас, перемешанный с отвращением. И я готова разрыдаться и убежать, я даже дергаюсь в направлении черного выхода, но Эрик силой меня останавливает. И медленно–медленно опускает края моей футболки. Он не смотрит на меня, а смотрит только на тот злосчастный столик, и я вижу, что его глаза потемнели и бросают молнии. Парни сглатывают и опускают глаза, уставившись в свои напитки.

Мы стоим так еще несколько секунд (или минут). Я понимаю, что моя голова лежит под подбородком Эрика, а сам он обхватил меня руками.

– Прости, я не хотел, – шепчет он мне на ухо.

– Ты не виноват, – я пытаюсь отстраниться, но он не отпускает.

– Не уходи. Я с трудом сдерживаюсь, чтобы не разнести их к чертям. Постой со мной еще минуту.

– Эрик, ничего страшного не произошло, – говорю я, поднимая на него глаза.

– Но они смотрели так… – он замолкает, закрывает глаза и качает головой.

– С отвращением? Да. С ужасом? Да, – я смотрю куда–то в сторону, а потом снова перевожу взгляд на него, – Я привыкла. Люди всегда смотрят, если их видят.