Предателей не прощают - Мария Сергеевна Коваленко

— Я не слышу твой голос. Громче. И с самого начала!

Пытаясь понять, издевка это или интерес, я кошусь на Шапокляк. Вымаливаю взглядом подсказку. И чуть не подпрыгиваю от радости, заметив короткий кивок.

— Громче, я сказал, — повторяет Рауде.

Теперь я не сомневаюсь.

— Слушаюсь. — Быстро перевожу дыхание и начинаю с первого куплета.

Пою громче. Не останавливая движение ни на секунду, выкладывалась так, что, кажется, к финалу рухну охрипшей цаплей.

Когда заканчиваю, понимаю, что еще одну песню я не потяну. Можно будет сразу развернуться и выйди из зала. Но Рауде и не просит. Вместо издевательства над моими связками, он требует другое. То к чему я не готова. Совсем.

— Раздевайся, — заявляет он таким тоном, будто просит показать паспорт.

— Что? — Вздрагиваю.

— Одежду снимай.

— Вы шутите?

— Давай быстрее. Догола.

— Я… Это…

Мне нечего ответить на такую наглость. Щеки вспыхивают, а пальцы сжимаются на нижнем крае майки.

— Девочка, ты хочешь попасть в шоу-бизнес и боишься показать грудь? — в этот раз Рауде предельно спокоен и серьезен. Лишь сейчас он похож на того мужчину, с которым я импровизировала за роялем и которому клялась никогда не соваться на сцену.

— Ничего я не боюсь.

Мне горько вспоминать себя в прошлом. Но мысли о настоящем тут же заставляют действовать.

Трясущимися руками я стягиваю майку, спускаю джинсы и, проклиная крючки, расстегиваю скромный бюстгальтер.

— Трусы можно оставить? — ледяными пальцами прикасаюсь к резинке. Жду.

Судя по тому, как играют желваки на скулах Рауде, мои немодные натуральные прелести его не впечатляют.

— Петь нужно или можно одеваться? — Сдерживая слезы, я хватаю с пола свою одежду.

— Свободна!

Рауде отворачивается к окну. Снова! Как в тот момент, когда я вошла. Такой же отстраненный, холодный и непрошибаемый. Совсем не тот защитник, который заставлял меня есть и отправлял ночью на такси.

«Я подвела его, и он проучил», — объясняю себе, спеша к выходу. Смахиваю со щек слезы. Но стоит взяться за дверную ручку, за спиной раздается голос Шапокляк:

— Так не пойдет, Лео. Нам нужно поговорить.

Глава 23. Фея

В коридоре мое зареванное лицо никого не удивляет. Заботливая «тринадцатая» уже отточенным движением протягивает сразу несколько бумажных салфеток. А «двадцать первая», обогнув меня по большой дуге, подходит к заветной двери.

Никаких изменений. Конвейер унижений работает без сбоев.

— Он так месяц будет искать себе певицу. — «Тринадцатая» помогает мне надеть майку и передает рюкзак, который все это время стоял у стены.

— Переберет здесь всех, кого можно. Потом свалит искать в Москву, — презрительно фыркает «восемнадцатая».

— Не каркайте! Все он выберет! — змеёй шипит «двадцать первая». — Если вы петь не умеете, это не значит, что все такие!

Она гордо расправляет плечи. Нажимает на дверную ручку. Но вместо «можно» все мы слышим спор в зале.

— Ты меня хотя бы выслушай! У нее такой надрыв, такой типаж! — Узнаю голос Шапокляк.

— Нет, я уже сказал, что думаю по этому поводу, — со сталью в голосе отвечает Рауде.

— Это же находка!

— Найдем другую.

— Ты можешь хотя бы объяснить, почему так решил?

— Она тощая и ни фига не умеет танцевать. Мне этого достаточно. Пусть шурует на конкурс суповых наборов.

— Ты серьезно? В каком месте она тощая?

— Во всех.

— Господи, Лео… Ты взъелся на девочку из-за своего племянника?

— Да какой нахрен Егор?! Ему я трижды повторил «нет». Теперь ты решила вмешаться?

— Твой племянник еще тот нарцисс. Но у него есть глаза и уши. В отличие от тебя.

— Алла, я не собираюсь с тобой спорить или обсуждать Егора! Ева нам не подходит. Вопрос закрыт.

— Не подходит ему. Осел упрямый.

После этих слов слышится злой цокот каблуков, и дверь в зал распахивается настежь.

Что происходит дальше, я не вижу. Боясь стать участницей еще одного скандала, закидываю рюкзак на плечи и иду в сторону лестницы. Чтобы убраться отсюда поскорее, лечу вниз, не замечая ступеней.

На бегу сразу же прикидываю, на какую дату купить билеты в Тюмень, что оставить девчонкам и какой прощальный подарок купить Валентине.

Отвлекаюсь, чтобы не зареветь. И лишь когда ожидающие на первом этаже девушки начинают удивленно оглядываться, на секунду сбавляю скорость.

— Притормози, девочка, — позади раздается знакомый скрипучий голос, и меня без спроса хватают под руку.

— Вы? — не веря глазам, смотрю на Шапокляк.

— Фея. Крестная.

Помощница Рауде достает из и кармана сигареты и вытряхнув из пачки одну, указывает ею на тяжелую железную дверь концертного зала.

— Леонас, конечно, гений, только это не мешает ему быть упрямым бараном. — Разглядывая проезжающие мимо машины, Шапокляк делает первую затяжку.

— Думаю, у него есть причины. — Скрещиваю руки на груди. В спешке я не стала надевать бюстгальтер и теперь чувствую себя неудобно перед этой незнакомой женщиной.

— Причины… — Хмыкнув, Шапокляк протягивает мне обрывок белого листа. На нем незнакомый адрес. — С Егором он больше не живет. Кандидатки и там начали донимать, так что съехал на съемную квартиру. Сюда.

— Но… Зачем мне?

— Сегодня вечером съездишь к Лео и разберешься со всеми вопросами.

Предложение больше походит на приказ. От неожиданности я беру листок и лишь потом соображаю, что делаю.

— Ничего не получится. Он считает, что я встречалась с его племянником ради вакансии. Вы и сами знаете…

Шапокляк закатывает глаза.

— А это не так?

— Я даже не знала, что у Егора есть дядя! Когда мы познакомились, я ничего не знала о его семье.

— Конечно-конечно, — Шапокляк цокает, а потом вдруг замирает в задумчивости. — Хм… Впрочем, может дело и не в Егоре… — Бросает взгляд на часы. — В любом случае неважно. Адрес я тебе дала. Вечером он никуда не собирался. После всех этих кури… девушек будет отдыхать дома. Так что скатайся и разберись.

Я нервно сглатываю.

— Но что мне ему сказать?

Шапокляк снова закатывает глаза.

— Кто тебе сказал, что вообще нужно что-то говорить? Ты взрослая девочка! Как сможешь, так и реши. Для «Малины» ты идеальный вариант. У Егорушки глаз-алмаз. — Она делает новую глубокую затяжку и со снайперской точностью бросает сигарету в урну. — Еще неделю кастингов мои нервы не выдержат. Курить уже начала. Скоро пить начну. Валерьянку. Литрами.

— Не знаю. — Листок жжет пальцы. Безумно хочется выбросить его туда же, куда улетела сигарета. — Не думаю, что получится.

От намеков Шапокляк по телу дрожь. Мне даже в фантазии сложно представить эти «уговоры», а уж в реальности…

— А думать тут и не надо. Действуй. Второй раз такой шанс не выпадет.

Глава 24. Притяжение