Татьяна Тронина - Страсти по рыжей фурии

Ознакомительный фрагмент

– Таня.

– М-м... – пробормотала я сквозь дрему.

– А ты видела на этом вечере свою первую любовь?

– Откуда ты знаешь?

Внутри меня все окаменело, но я старалась не подавать виду.

– Но у всех случается в школе любовь.

– Да.

– Он произвел на тебя впечатление, у тебя дрогнуло что-нибудь внутри?

– Митя, я устала, поговорим завтра!

– Нет, правда, мне все о тебе интересно.

– Он меня разочаровал, – ответила я коротко и тут же провалилась в глубокий сон.

Я не покривила душой – Серж Мельников действительно меня разочаровал: сначала подал надежду, а потом куда-то смылся без всякого предупреждения. Митя был в сто раз лучше.

Через пару дней мысли о моей первой любви окончательно улетучились – и все потому, что мне позвонили и предложили сняться в рекламе.

– Какой ужас! – невольно воскликнула я. – Мне уже несколько раз предлагали рекламировать прокладки и майонез...

– Нет, у нас другой товар.

– Да какая разница, бульонные кубики меня тоже не вдохновляют!

Иногда я позволяла себе немного покапризничать. Голос в трубке тут же пообещал, что мне хорошо заплатят.

– «Хорошо» – это сколько? – спросила я.

Мне ответили, и я призадумалась.

– А что рекламировать-то придется? – деловито спросила я.

– Итальянскую обувь.

Митя мечтал о новой машине...

Я, конечно, рановато радовалась – претенденток на этот рекламный ролик оказалось несколько. Но сделали пробы, и я больше всего понравилась начальству фирмы, которая собиралась торговать своей обувью в России.

– О, экзотик! – воскликнул, как мне сказали потом, сам господин Тоцци, увидев на экране мое конопатое желтоглазое личико. – Унреале!

Ролик сняли в рекордно короткие сроки – недели за две. На сей раз никаких неудобств я не испытывала, только очень уж много времени уходило на создание моего образа – макияж, волосы, наряды...

Сюжет ролика был довольно незатейлив – Италия, Возрождение, почтенный седобородый старец рисует знатную молодую даму – бархатные одежды, кружева, блеск парчи, сияние свечей, золото моих волос (их специально осветлили, чтобы придать нужный оттенок), словом – яркие, праздничные, густые краски, как на картинах прошлого.

Дамочка в бархате вертится на месте, ей скучно позировать, камера скользит по ней – веснушки на лице, на руках, из-под складок тяжелой одежды на миг высовывается хорошенькая, и тоже вся в веснушках, ножка в чудесном башмачке... Старец усмехается в свою серебристую бороду – картина написана, он тонкой кисточкой ставит свое имя в уголке – Веронезе.

Затем кадр меняется – Россия, зима, поля, засыпанные снегом... Камера скользит, наезжает на уютный домик. В домике девушка, показана со спины, закутанная в простыню. Она потягивается, простыня съезжает, обнажается нога в конопушках, прочие пикантные подробности.

Следующий кадр – девушка выходит из дома, жизнерадостно бежит по снегу. Краски зимнего утра ясные, чистые, золотятся волосы на фоне голубого снега, ножка в хорошеньком сапожке оставляет на снегу след. Камера наезжает ближе, отпечаток подошвы в снегу, на нем надпись – Веронезе...

Словом, все простенько и со вкусом, построено на игре красок. Несколько пар обуви фирмы «Веронезе» мне достались совершенно бесплатно, а господин Тоцци лично приглашал меня съездить в Италию.

Митя, разумеется, был в курсе того, чем я занимаюсь, но, когда я ему отдала все заработанные деньги, он не знал, плакать ему или смеяться.

– Что за глупости! – сказала я ему, когда он попытался отказаться от них. – Мы уже два года вместе, общее хозяйство ведем, можно сказать, как в Гражданском кодексе...

– Какой еще Гражданский кодекс! – в ужасе возопил он, хватаясь за голову. – Я сам в состоянии заработать деньги!

– Кто же спорит? – хладнокровно согласилась я. – Но у тебя ушло бы еще несколько месяцев, чтобы собрать нужную сумму, я же просто приблизила момент покупки. И потом – я давно хочу, чтобы ты меня прокатил с ветерком... на спортивной модели!

Я, конечно, могла бы потратить деньги и на собственные удовольствия. Например, исполнить свою мечту – обзавестись огромным аквариумом, запустить в него каких-нибудь редких рыбок, купить кораллов, модель затопленного старинного корабля... Но я чувствовала вину перед Митей – он-то ничего не жалел ради меня. Мечта о большом аквариуме была у меня с детства, я часто представляла темную с подсветкой воду, колыхание водорослей, снующих взад-вперед ярких рыбок – таинственный подводный мир, возможность заглянуть в иное измерение...

Едва только рекламный ролик показали по телевизору, мне тут же позвонила Шурочка.

– Это очаровательно, – защебетала она своим детским голоском, – Танюша, ты просто великолепна! Я обычно не обращаю внимания на рекламу, а тут просто со страшной силой захотелось купить себе эти сапожки!

– Да уж... – неопределенно ответила я.

– Ты извини, я раньше не могла тебе позвонить, сама понимаешь – работа, ребенок...

Я хотела сказать, что не испытывала никаких неудобств из-за того, что она мне не звонила, но Шурочка была – сама любезность, и неловко было грубить ей.

– Ты не хотела бы со мной встретиться?

В разговоре возникла пауза – я совсем не знала, что ответить моей бывшей однокласснице. Да и ее неприкрытый интерес к моей особе настораживал.

– Можно, конечно, – нехотя ответила я.

– Отлично! Приходи ко мне в гости.

– Когда?

– Да хоть завтра! – воскликнула она. – Впрочем, если ты занята, приходи в выходные.

– Я бы с удовольствием, но...

– Что? – испугалась Шурочка, словно от этого визита зависела вся ее жизнь.

– Я живу не одна, мой молодой человек... – стала я мямлить, все еще надеясь, что Шурочка отстанет от меня, но та не дала мне договорить:

– Я все понимаю, приходи вместе с ним!

Она так просила, что я не смогла ей отказать. «Мой молодой человек», то есть Митя, преспокойно бы отпустил меня в гости, но я не хотела идти одна. За ним я была как за каменной стеной, которую не могло разрушить Шурочкино назойливое любопытство. В самом деле, чего ей от меня надо?

Я хотела знать.

Митя сначала попытался отказаться идти со мной, тем более когда узнал, что никаких других мужчин, кроме него и малолетнего Шурочкиного сына, в доме не будет. Он не особенно любил присутствовать при бабских разговорах.

– Митя, совсем недолго! – поклялась я. – Часик-другой – и мы уйдем.

Шурочка жила за два квартала от нас. Митя купил моего любимого красного вина, букетик гвоздик – для хозяйки, и мы пошли.

У Шурочки даже затряслись руки от какого-то странного возбуждения, когда мы наконец появились на пороге ее квартиры.

Конец ознакомительного фрагмента