Ирина Лунгу - Я болен тобой

— Ну, мы с тобой и заболтались, — улыбнулся Рома, чувствуя внутри себя давно забытое, но такое нужное тепло. И направлено оно было в сторону сына. — Уже пора по домам.

— Да, — Макс потёр щёку костяшками пальцев, откидываясь на спинку стула, и дал знак официанту, чтобы тот принёс счёт, — Пора домой.

При слове «дом» Роман поёжился, потому что по телу прошла волна холода. Вернуться в их с Сашей квартиру означало вычеркнуть её из своей жизни или обрести снова. Если она всё ещё живёт там вдвоём с Сонечкой, значит, она ждала его, а если с Максимом…

При воспоминании о Соне в груди сладко и болезненно защемило. Интересно, как выглядит малышка сейчас? Наверное, уже ходит, быть может, произносит какие-то слоги. Что там должны уметь малыши в её возрасте? Он пропустил этот период у Макса, и у Сони пропустил тоже. А даст ли ему жизнь ещё возможность, узнать подобное?

Он поднялся со стула, наблюдая, как Макс деловито расписывается на счёте, и накинул на плечи куртку, — прохлада ощущалась слишком уж отчётливо. А может быть, всему виной были слова, которые Рома страшился, но так хотел произнести.

— До встречи, сын, — он протянул ладонь поднявшемуся со своего места Максу и, дождавшись, пока тот ответит на рукопожатие, с опаской произнёс, — Передавай привет Саше.

И тут же буквально вцепился взглядом в лицо сына, надеясь прочитать на нём ответ до того, как парень произнесёт хоть слово.

— Саше? — удивлённо переспросил Максим. — Как я могу передать ей привет, если мы не виделись с тех пор, как ты пропал?

Тут уже настала очередь Романа удивляться.

— То есть, как это, не виделись? — произнёс он глухим голосом. Ведь не может же быть, чтобы Макс бросил Сашу и Соню одних. Ну, положим, денег им на первое время бы хватило. А сейчас что? Они голодают?

— Вот так, не виделись, — пожал плечами Макс, — Уже через день после того, как ты исчез, я приехал к ним в твою квартиру, но их не было. Ничего не пропало, кроме их вещей. Всё так и осталось на месте.

— Почему ты мне не позвонил? — процедил Рома, изо всех сил сдерживая рвущуюся наружу злость. Его Саша и Соня…Только не это! Один Господь ведал, что с ними случилось, и Рома уже ничего не мог изменить…

— Куда? — печально усмехнувшись, задал очевидный вопрос Макс, — Да и перед операцией ты не особо был настроен на разговор.

На это Рома ничего не мог возразить. Он сам, целенаправленно отказался от общения с родными и близкими людьми, и винить в этом было некого.

— Она ничего не оставила? Ни записки, ничего, где её искать?

— Ничего, пусто. И куда она делась, я тоже не знаю.

Роман застонал, хватаясь за голову. Перед глазами всплыла картина, как Саша идёт вдоль шоссе, неся на руках малышку, и от этой картины по телу прошёл озноб.

— Ты куда, пап? — эту фразу Макс крикнул в спину удаляющегося Ромы, но тот только обернулся и приложил ладонь к уху на манер телефонной трубки, что означало, что он позвонит. Макс постоял ещё немного, глядя вслед бегущему к машине отцу, и искренне пожелал, чтобы Саша нашлась. И если нужно будет, он готов был бросить на поиски все свои силы.

В квартире воздух был застоявшимся и пах нежилым помещением. Всё кругом казалось безжизненным и мёртвым, хотя вещи были новые, а какие-то из них, казалось, хранили тепло и воспоминания о Саше. Рома прошёл на кухню, осматривая небольшое помещение, в котором хозяйничала его самая нежданная любовь. Сейчас, без Саши она выглядела такой, какой была до того, как они привёз девочек к себе, несмотря на новенькие вещи, которые Саша с такой любовью выбирала в магазине.

А в спальне Рома не смог сдержать слёз, глядя на крошечную кроватку, стоящую около стены. Он подошёл к ней, вытаскивая из постельки подушку и прижимая её к лицу. И всего на мгновение ему почудилось, что он чувствует аромат волос Сони, ведь он запомнил его на всю свою жизнь. Нежный и родной запах волос на голове ребёнка, ставшего таким дорогим и нужным. Бережно положив подушечку обратно, Рома вернулся на кухню, сел за стол и вытащил из кармана мобильный. Нужно было срочно звонить Феликсу, чтобы тот помог в поисках, а Феликс мог если не всё, то очень многое. Набрав знакомый номер, Рома отчаянно молился, чтобы Фил подошёл к телефону, а когда трубку взяла Лина, не смог больше сдерживаться. Голос вырвался изо рта рыданием.

— Лина, родная, это я, Рома. — Глубокий вдох, — Всё потом. Позови Фила, срочно…

Глава 17

Чёртов коньяк не действовал так, как хотелось бы. А хотелось только одного: забыться, забыть и чтобы вдруг всё словно по мановению волшебной палочки стало по-другому. До этого момента Рома считал, что умеет ждать, но сейчас, когда прошло уже целых пятнадцать минут с того момента, как Феликс сообщил, что они с Линой выезжают, а их всё ещё не было, ожидание с каждой минутой приправлялось пьяной злостью. И было совершенно неважно, что Лине и Филу нужно было добираться до него с другого конца города.

Со временем в ход пошли и сигареты, найденные на полке в кухне, но коньяк всё равно не действовал — слишком уж внутри было тревожно, и тревога не позволяла затуманивать рассудок. Зато алкоголь пробудил воображение, которое теперь стало рисовать Роме самые ужасающие картины того, что случилось с Сашей и Соней. А что, если она пошла и дальше скитаться, и с ними случилось что-то страшное на дороге? Или они замёрзли где-нибудь в лесу, одни, без помощи? А может, их зверски убил какой-нибудь маньяк, покусившийся на лёгкую добычу в виде хрупкой женщины и крошечного ребёнка?

От этих картин, так живо нарисовавшихся в воображении, с губ сам по себе сорвался протяжный хриплый стон, а бутылка коньяка стала беднее ещё на три изрядных глотка.

А время кругом тянулось так же мучительно медленно, замедленное терзаниями внутри мужчины: он так, мать его, пёкся о собственных здоровье и жизни, что подверг огромной опасности жизни двух любимых людей. И если с ними случилось что-то страшное, он не сможет дальше жить с этим.

Наконец, тишину квартиры настойчиво прорезала трель дверного звонка, и Рома неловко поднялся на ноги, затушив окурок в пепельнице. На пороге стоял Феликс и Лина, которая выглядывала из-за плеча мужа.

— Боже мой, Рома! — бросилась она к нему на шею, отстранив Фила, и тут же отодвинулась, чтобы лучше разглядеть мужчину, — Ты так похудел!

— Это неважно, я очень тебе рад, — искренне ответил он, прижимая к себе хрупкую фигурку женщины. — Фил! — он выпустил из объятий Лину, и та тут же промчалась на кухню прямо в лёгком пальто, успев только скинуть по дороге туфли.

Феликс вошёл в квартиру и крепко пожал протянутую ему руку, а потом хлопнул Романа по плечу, говоря этим жестом, что всё будет в порядке.