Елена Лагутина - Искушение любовью

Они, как обычно, расцеловались. Лиля села в то же самое кресло у окна и закрыла глаза. Казалось, что она уснула. Женя тихонечко подошла к ней, села на корточки и заглянула ей в лицо.

— Тебе плохо? — спросила она участливо.

Лиля открыла глаза и устало улыбнулась:

— Не волнуйся, пожалуйста, все нормально. — Было видно, что ей почему-то трудно говорить.

— Лиль, но мне нужно знать, как вел себя Красовский все это время. — Женя пододвинула кресло и села рядом.

— Никак. — Слезы навернулись ей на глаза, готовые пролиться в любую минуту. Но Лиля, вздохнув, взяла себя в руки. — Я его не видела. Он уехал по работе. Сегодня утром позвонил, но это обычный звонок вежливости. — Она смотрела на Женю с нежностью. — Не волнуйся за меня, у меня все нормально. — И Лиля снова закрыла глаза.

«Нормально для ненормальных», — решила Женя про себя, но все же осторожно продолжила разговор:

— Завтра похороны Андрея. Звонил Сергей, и я пойду туда.

Лиля вздрогнула, но глаза открыла не сразу. Слезы ручьем полились из-под ее опущенных век, и Женя с ужасом поняла, что переживает сейчас ее подруга. Она села рядом с Лилей на подлокотник кресла и обняла ее.

— Бедная, бедная моя подружка, — гладила она ее волосы и приговаривала. — Но что же делать? Нужно быть сильной, жизнь никого и ни о чем не спрашивает, и мы не знаем, что с нами случится даже через минуту.

— Я не хочу жить без него. — Голос Лили был еле слышен. — Мне пусто без него, Женечка, страшно и тоскливо. Я никогда не думала, что он так много значил для меня, но вот его нет, и жизнь потеряла для меня смысл. Понимаешь, ведь сейчас все так, как было до него. Мне раньше казалось, что я счастлива, что, выйдя замуж за Александра Борисовича, я вытянула счастливый билет в жизни. И только сейчас я поняла, что не живу. Мне нечем жить. Остались одни воспоминания, но и они напоминают о его страшной смерти. И я не могу… — Она зарыдала.

«Это хорошо, что она плачет, очень хорошо, — думала Женя, поглаживая ее по волосам, как маленького ребенка. — Это для нее сейчас главное лекарство. Наверное, все эти дни она молчала и думала. Вот и надумала. Как в крысятнике она в этом своем особняке, — зло подумала Женя. — Людей, что ли, там нет? Видели ведь, что она как тень ходит. Даже врача, наверное, не предложили вызвать!»

Лиля успокоилась так же внезапно. Она пожала Жене руку в знак благодарности.

— Мне стало легче. — Она глубоко вздохнула. — Правда легче. Словно камень с души упал.

— Лиля, — Женя села на корточки перед ней, чтобы видеть ее глаза, — мне нужна помощница. Мы с тобой еще не можем позволить себе расслабиться: чует мое сердце, что впереди будет жарко! Нам нужны силы, слышишь? Я одна ничего не смогу сделать.

— Я знаю. — Лиля, вытирая слезы, спокойно посмотрела Жене в глаза и неожиданно улыбнулась: — Я не истеричка, не бойся. Я ничего с собой не сделаю.

— Дурочка! — Женя возмущенно плюхнулась в кресло. — От такого удара может сломаться любой нормальный человек. Именно поэтому нельзя сейчас оставаться тебе одной, надеяться на себя. Поняла?

Лиля, вздохнув, согласно кивнула.

— Может, ты поживешь пока у меня? — Женя обрадовалась этой своей идее. — Нет, правда! Красовского дома нет, что ты там одна, как в тюрьме!

Лиля благодарно улыбнулась ей и отрицательно покачала головой.

— Это невозможно, — категорически ответила она.

— Но почему? Ты можешь хотя бы объяснить, почему это невозможно?

— Это не понравится мужу. Женя, ты совсем не знаешь моего мужа.

«И знать не хочу!» — чуть не вырвалось у Жени, но она промолчала, боясь обидеть подругу.

— Он очень дорожит мною, — продолжала Лиля. — Но он считает меня своей… — Лиля замешкалась, стараясь подобрать слово.

— Собственностью? — не скрывая своей иронии, продолжила вместо нее Женя.

— Да, — ничуть не смутилась Лиля. — Но так ведут себя многие мужчины.

— Но это не значит, что они ведут себя правильно! — резко парировала Женя.

— Я буду жить в особняке, — спокойно, словно ее ничуть не задели слова подруги, ответила Лиля, тем самым давая понять, что говорить на эту тему больше не собирается.

— Ладно, в особняке так в особняке, — неохотно согласилась Женя. — Кстати, с кем из прислуги я могу поговорить о твоем муже?

— Зачем? — Лиля вдруг насторожилась. — Разве без этого обойтись нельзя? Мне бы этого очень не хотелось! Тем более что говорить там в общем-то не с кем.

— Что значит — не с кем? Они что, все умерли за вчерашний день?

— Нет. — Лиля засмеялась, а Женя втайне порадовалась этому. — Они не вчера умерли. Им так приказано.

— Ну, дела! — Женя восхищенно смотрела на подругу. — Ты что, ни с кем там не общаешься?

— Почему? Общаюсь. Но не так, как ты думаешь. — Лиля пыталась объяснить Жене, какие порядки были в их доме, и неожиданно поняла, что эти порядки действительно были по меньшей мере странными. — Я там жена хозяина.

— Они тебя боятся, что ли? — не понимала Женя.

Лиля снисходительно улыбнулась:

— Ты не понимаешь. — Она немного помолчала, а потом добавила: — Ты можешь поговорить с нашим поваром, я дам тебе его адрес. Я у него дома часто бываю, и, мне кажется, он и его жена ко мне хорошо относятся. Так что, если они смогут быть тебе полезными, думаю, они постараются. Повара зовут Владимир Петрович, а его жену — Наталья Михайловна. Она, правда, больна и поэтому не ходит.

Женя пропустила эти слова мимо ушей: ее мало интересовал повар и тем более его жена. Ей нужно было узнать как можно больше о Красовском. И прислуга в этом смысле могла ей очень помочь: все тайны семьи знает только прислуга.

— Я пойду, Женя, хорошо? — Лиля неожиданно встала с кресла и решительно направилась к двери, при этом она внезапно потеряла равновесие и резко качнулась в сторону.

Женя, понимая, что Лиля может испытывать сейчас слабость, сделала вид, что ничего не заметила.

— Ты что! А чай? Нет, без чая я тебя никуда не отпущу! — попыталась задержать ее Женя.

— Нет, я пойду. — В голосе Лили было что-то такое, что Женя не решилась больше ее останавливать.

— Ты завтра приезжай, хорошо? — снова обратилась Женя к подруге.

— Хорошо, но ты мне позвони, как приедешь… Лиля хотела, но не смогла сказать «кладбище». Женя обняла ее за плечи и, глядя ей в глаза, сказала:

— Держись. Мы вместе. Поняла?

— Да. — Лиля поцеловала ее в щеку, и дверь за ней захлопнулась.

На следующее утро Женя проснулась от ощущения, что ей нужно что-то срочно вспомнить. Она лежала в постели, не открывая глаз, даже боясь шелохнуться, чтобы не спугнуть то, что нужно было вспомнить. Это что-то вертелось в голове, но никак не давалось ей.