Возлюбленная для чемпиона - Маша Кужель

мой компьютер. — Книгу пишешь?

— Может, ты уже заткнешься?

Он складывает руки и хмурится.

— Почему?

— Я никому не рассказывала о книгах.

— Книги. Во множественном числе, — он ухмыляется, как будто я только что сказала ему, что умею летать.

Я закатываю глаза и вздыхаю.

— Ну, прошло много лет, так что да...

— И ты рассказала только мне…

Да. Как-то много лет назад я призналась Илье в своем самом сокровенном секрете. В свое оправдание могу сказать, что это было признание после классного секса: он только что подарил мне серию умопомрачительных оргазмов, которые развязали мне язык и заставили почувствовать себя смелой и непобедимой. Он заставил меня почувствовать, что я могу иметь то, что никогда не считала возможным. Например, его самого.

— Это просто развлечение, не болтай об этом.

— Просто развлечение, и все же каким-то образом, ты заканчиваешь аспирантуру, преподаешь и умудряешься настрочить книги. Во множественном числе.

— Ничего особенного. Просто... - я не знаю, что ответить. Книги — это мечта, которая настолько сильно вошла в мою душу, что я не знаю, смогу ли я выдержать удар, если кто-то осудит меня, когда узнает.

— Что именно? — спрашивает Илья, подперев подбородок руками. — Просто страсть всей жизни? — он улыбается, весь такой ангельский, но я-то знаю, какой он на самом деле.

— Просто хобби, — договариваю я, хотя эти слова кажутся мне предательством по отношению к моим истинным чувствам.

— Для такой уверенной в себе женщины ты, конечно, страшная трусиха.

Я закрываю ноутбук.

— Что тебе нужно, Илья?

— Экскурсия.

— Чего?

— Ваш ректор предложил мне провести серию мастер-классов для хоккейной команды университета. Я хочу, чтобы ты сопровождала меня во время визита.

Он пытается довести меня до срыва? Может, не так уж и плохо будет переехать в Москву и избежать этих дурацких бесконечных столкновений с Ильей?

— Я уверена, что тебя и без меня встретят там с распростертыми объятиями

— Ты права, — говорит он с довольной улыбкой, — но я все равно хочу, чтобы ты была моей провожатой.

— Приятно хотеть чего-то.

— Именно поэтому я упомянул об этом на утренней встрече. Я сказал, что Анна Нестерова — моя старая подруга, и я бы хотел, чтобы именно она показала мне университет. Он ухмыляется, как ребенок, пойманный за руку за поеданием конфет, а не как взрослый мужчина, загоняющий меня в угол с одной-единственной целью: чтобы я согласилась провести с ним время.

— Думаю, скоро тебе позвонят по этому поводу.

— Наверное, да, — с трудом отвечаю я.

Глава 22

Илья

Очки. Небрежный пучок. Юбка-карандаш. Объемный кардиган. Никакого макияжа, только блеск на губах.

Аня согласилась встретиться со мной в среду утром в главном корпусе около библиотеки, и я уверен, что она даже не подозревает, что ее выбор наряда вызовет у меня навязчивые сексуальные фантазии о библиотекарше.

— Хорошо. Ты вовремя. С чего ты хочешь начать? Мне надо вернуться к делам не позже десяти.

Я ухмыляюсь. Аня может хоть избить меня при всех, меня это не оттолкнет. Я умею быть настойчивым.

— Может кофейку для начала? — спрашиваю я, не обращая внимания на ее хмурый взгляд.

Она открывает рот, и я понимаю, что ей хочется отказаться, но это — кофе. Я знаю ее слабости.

— Ладно, давай. Внутри корпуса как раз открыли кофе-точку.

Прекрасно! Я собираюсь отвоевывать ее по одной маленькой победе за раз.

— Американо?

Что-то в ее выражении лица смягчается, но Аня старается не подавать виду.

— Да, спасибо.

Я иду заказывать напитки, а она остается за столиком и достает свой телефон. Продолжаем держать дистанцию, Анечка? Хорошо, к этому я тоже готов. Всем своим видом Аня усиленно демонстрирует, что не рада сегодняшней встрече.

— Что желаете? — спрашивает меня бариста.

— Американо и капучино.

— Сейчас сделаем!

— Отлично. Спасибо.

Я жду пока готовят кофе и бросаю взгляд в сторону Ани. Каково же было мое удивление, когда я вижу, что она там кокетничает с престарелым бородатым модником, который улыбается Ане так, что его лицо того и гляди треснет. При ближайшем рассмотрении, он кажется не таким уж и старым, но он явно слишком старый для того, чтобы носить хвостик на макушке и выбривать виски.

Когда он небрежным движением поправляет кардиган Анюты, она улыбается ему такой улыбкой, какой я не видел у нее уже очень много лет. Это была улыбка обожания.

Что, Боже ж ты мой, здесь происходит?

Аня что-то говорит, потом кивает. Глаза этого придурка находят меня, и я слышу, как он спрашивает ее «Это он?», и Аня снова кивает.

— Ваш кофе, пожалуйста, — голос бариста вырывает меня из оцепенения.

— Спасибо.

Я иду навстречу этому говнюку, который, кажется, думает, что может смотреть на Аню так... как будто она — его.

— Твой кофе, — говорю я и протягиваю Ане стаканчик.

Она натянуто улыбается.

— Спасибо. Илья, это Геннадий Евгеньевич Воронин. Геннадий Евгеньевич — доктор филологических наук, профессор, заведующий кафедрой филологии и председатель диссертационного комитета.

— Я впечатлен, — отвечаю я с улыбкой, которая определенно говорит о том, что это не так. Но я все равно немного расслабился. Они всего лишь работают вместе, он не ее парень.

— Геннадий Евгеньевич, это Илья. Я о нем рассказывала.

Я протягиваю Гене руку.

— Приятно познакомиться, Геннадий.

Еще не хватало обращаться к нему по имени отчеству!

Попытка Гены крепко пожать мою руку вызывает смех. Он явно ничего тяжелее своих учебников в жизни не держал, руки у него были мягкие, как у младенца.

— У вас сегодня экскурсия по корпусу? — спрашивает он.

— Да. Аня любезно согласилась мне все показать.

Она бросает на меня уничижительный взгляд, который говорит, что она делает это отнюдь не из доброты душевной.

— Аня — самая лучшая компания, о которой можно только мечтать, — говорит Гена, злобно сияя от удовольствия.

— Я знаю. Поэтому я и настоял, чтобы она это сделала.

Он обнимает ее за плечи — определенно более интимно, чем коллега или научный руководитель. Язык тела — это все, а его язык говорит: она моя. Интересно, он в курсе, что у Ани есть тайный парень?

— Вы играете в хоккей?

— Немного.

Аня закатывает глаза.

— Илья — известный хоккеист. Он только что завершил карьеру.

Надо же! Кто-то обратил на меня внимание!

— Я не очень слежу за спортом, — говорит Гена. — Смотреть, как взрослые мужики дубасят друг друга клюшками, — не мое развлечение.

Гена все никак не может оторвать глаз от Ани, и это вызывает у меня желание ударить его. Неужели большинство заведующих кафедрами смотрят на своих подопечных так, будто собираются