Святоша (СИ) - Резник Юлия

Павел пришёл ровно в пять. Позвонил, но не стал подниматься. Сказал только:

– Выходи. Я внизу.

Из квартиры я выскользнула тайком, пантомимой объяснив Валентине Петровне, что ухожу, дабы не напоминать о себе Дашке. Накинула шубку, схватила сумочку. Напоследок обвела себя пристальным взглядом, с сожалением констатируя, что проигрываю Иде прошлогоднего образца. И дело тут вовсе не в длине волос, которые мне, кстати, удалось уложить в стильную прическу, а в потухших глазах и в губах с горестно опущенными уголками... Впрочем, Павлу я, похоже, нравилась и такой. И это осознание было таким волнительным!

Выйдя на улицу, святошу я узнала не сразу. Ну, во-первых, глаза искали знакомый Патриот, а он приехал на шикарном Мерсе. А во вторых… И вот это стало для меня полным шоком – Паша побрился!

– Господи, – вырвалось у меня. – А где твоя борода?

Павел растерянно коснулся квадратного, выбритого до скрипа подбородка.

– Да вот, прихорошился. Не нравится?

Я пожевала губу, гадая, что бы такое ему сказать…

– Эм… Ну, необычно, конечно.

– Значит, нет, – лукаво усмехнулся он.

– С бородой ты выглядел как человек, которому можно доверять. А сейчас…

– А сейчас?

– Как мужчина, которому доверять не стоит ни в коем случае! Настоящим сердцеедом ты выглядишь, Паша.

Святоша тихо рассмеялся:

– Ладно, понял. Это не комплимент.

– Не хотела тебя обидеть, – пролепетала я.

– К следующей нашей встрече отращу обратно, – пообещал он, почесав щеку одной рукой, а другой распахивая передо мной дверь машины. Я просочилась в салон. Уселась, одёрнув юбку и чинно сложив руки на коленях. Странно, но он почему-то не спешил закрыть дверь.

– Что? – нервничая, задрала голову.

– Чудная ты, Ида.

– Почему это? – нахмурилась.

– Потому. На бороду обратила внимание, а на то, что у меня машина новая – нет.

Я подвисла, гадая, что тут такого, когда дверь все же захлопнулась.

– Почему же не обратила? Обратила, – буркнула я, дождавшись, когда святоша устроится за рулем. – Просто твое появление без бороды мне показалось действительно заслуживающим внимания.

– Говорю же – чудная, – резюмировал Павел, глядя на меня с теплотой. Я смутилась. Пальцы дрогнули на коленях, я сильнее вцепилась в сумочку. – И, кстати, Ид, прекрасно выглядишь.

– Спасибо.

– Готова к веселью?

Пожала плечами:

– Я же никого там не знаю.

– Я тоже, за редким исключением. Познакомимся.

Зал встретил нас джазовой версией новогодней классики, тёплым полумраком и россыпью свечей в стеклянных цилиндрах, стоящих и вдоль стен, и в нишах, и на столах, застеленных скатертями цвета шампанского. Сразу было понятно, что на корпоративе не экономили. Имея большой опыт участия в подобных мероприятиях, я могла судить об этом наверняка.

– Неплохо! Что скажешь?

– Скажу, что ты бы мог предупредить меня о размахе. Я бы постаралась ему соответствовать.

– А сейчас что не так? – искренне не понял Павел, окинув меня восхищенным взглядом. У меня дыхание в зобу сперло. Вверх по телу прокатилась волна нестерпимого жара. Лизнула грудь и откатилась в низ живота, стиснув тот огненным кольцом. Уф…

Не знаю, что бы я ответила, но нас прервал один из модераторов праздника. Сверившись со списками, он проводил нас за стол, где уже сидели некоторые Пашины коллеги. Я немного смутилась, с опозданием вспомнив, что мы не договорились о ролях заранее, но тут же расслабилась, когда стало понятно, что, представляя меня подчиненным, святоша не планирует ничего уточнять. Ида – и Ида.

– Ну, за знакомство, что ли? – предложил веселый рыжий парень.

И, конечно, это предложение было принято на ура. Тут же будто из ниоткуда перед столом материализовался официант с бутылкой игристого. Чокнулись… Я машинально пригубила вина и блаженно зажмурилась. Его вкус был поистине потрясающим, а я не пила, считай, два года! Собственно, я и сейчас не планировала пить, ведь до сих пор продолжала кормить Дашку грудью. Но моя решимость дрогнула, столкнувшись с таким искушением. В итоге победил компромисс: я разрешила себе бокал, чтобы вспомнить вкус праздника, но не более.

Тем временем веселье стремительно набирало обороты. Я от души кайфовала, недоумевая, почему вообще так волновалась. Компания оказалась приятной. А святоша… Святоша оказался тем редким мужчиной, с которым можно было расслабиться и не думать, как себя вести, чтобы понравиться. А еще мне нравилось, как он обращался с подчиненными. Нравилось, что он не пытался перетянуть одеяло на себя и как-то возвыситься за их счет, как это часто делают мужчины, чтобы подчеркнуть свою крутость. И не заискивал перед начальством. Паша в меру говорил, внимательно слушал, подхватывал чужие реплики, поддерживая беседу и метко шутил. Я смотрела на него и чувствовала, как с каждой минутой все сильнее им проникаюсь. Он, видно, заметил, как я на него пялюсь, потому что наклонился ко мне и спросил:

– Всё нормально? Не скучаешь?

– Нет! Что ты, – шепнула я, утопая в его глазах.

Павел улыбнулся, как-то странно поведя носом, будто ко мне принюхиваясь… Изучая… на каком-то совершенно ином, более примитивном уровне. Мамочки! Каким бы святоша святошей не был, он оставался стопроцентно земным мужчиной. С вполне земными желаниями и потребностями. Ох!

Наши гляделки прервала вдруг наступившая тишина. Оркестр на секунду стих, и практически тут же заиграла «Fly me to the moon». Мы с Пашей переглянулись. Я игриво дернула бровью:

– Кажется, это твой звездный час.

– Наш, – с обаятельным смешком поправил меня святоша и резко встал, протягивая ладонь. Не раздумывая ни секунды, я вложила в нее свою. Его рука была тёплой и уверенной, движения – четкими. Мы встали в позицию, сделали первый шаг, и в тот же миг время будто слегка замедлилось.

Я поймала себя на том, что любуюсь святошей, как подросток. Павел двигался практически идеально, будто готовился к этому дню не один месяц. Это поражало. И завораживало. И много чего еще.

– Получается? – спросил он, смерив меня лукавым взглядом.

– Спрашиваешь! – возмутилась я. – Даже слишком. На нас все смотрят!

Святоша засмеялся низко, приглушённо и повёл меня в плавный поворот. Носа коснулся свежий, острый аромат его парфюма. Композиция была совершенно особенной, даже странной. Носить такой парфюм мог себе позволить далеко не каждый. Потому что в большинстве случаев тот бы перетягивал внимание на себя. Но только не в случае Павла…

– Если бы я не знала, что еще пару недель назад ты был абсолютно нулевым, ни за что бы сейчас в это не поверила.

– Сколько комплементов за один вечер!

Я смутилась. Потому что да… Я действительно уже не в первый раз его похвалила. Но такая уж я уродилась. Откровенная. Мне казалось вполне естественным отметить успехи человека, если он того заслуживал. Я не понимала, зачем молчать, когда можно сделать кому-то приятно? Неужели у нас так много поводов для счастья, чтобы игнорировать такую возможность? Впрочем, частить тоже не стоило. А то вон какая у него довольная физиономия сделалась… Ну просто как кот, обожравшийся сметаны.

– Ну, знаешь ли. Это комплимент, в том числе и моему педагогическому таланту! – я вздернула нос.

– Это несомненно! – согласился святоша, резко крутанув меня и «уронив» вниз, чтобы поймать у самого пола.

Зал взорвался овацией. Мы реально приковали к себе внимание все-е-ех. Но забывшись, точнее, сосредоточившись исключительно друг на друге, даже не заметили этого.

Я медленно выпрямилась, в некотором замешательстве оглядываясь по сторонам. Улыбнулась… Павел снова крутанул меня, где-то подсмотрев, как бальники заканчивают номер. Почему-то это меня рассмешило. Стало легко-легко. Я закрутилась в обратном направлении, замерла, поклонилась, поблагодарив публику за устроенную овацию, и вдруг заметила в толпе Костю!

Он стоял у бара, чуть в стороне, разговаривал с кем-то, не отрывая от нас со святошей взгляда. У него в руке был бокал, а на лице – то самое выражение, которое я так боялась увидеть: смесь удивления и… чего-то ещё. Возможно, разочарования и осуждения?