Новогодний поцелуй (СИ) - Иванова Виолетта

— Сдаюсь, — Александр поднял руки. — Это Полина. Не знаю, но она меня зацепила.

— Хм, Полинка, — смягчилась сестра и даже улыбнулась. — Она хорошая девчонка. Ты в курсе, что она уехала от одного урода, который ее мурыжил два года, жил за ее счет, а у самого была любовница?

— Как зовут ее «урода»? — Александр хотел кое-что проверить для себя.

— Ой, точно не помню. Или Макс, или …, ай, не помню, — она махнула рукой. — Знаешь, я так с ее слов поняла, что он работал в твоей фирме каким-то снабженцем.

— Точно, он, — невесело усмехнулся Александр своим мыслям. — Женька, не переживай. Я не собираюсь ее обижать или сразу же тащить в койку. Разреши хоть немного поухаживать за ней и не увольняй ее за «флирт» на рабочем месте. По-братски прошу, так сказать, по блату разреши?

— Ладно, — вздохнула Евгения. — Только прошу, так, чтобы все было в рамках приличия. И чтобы другие сотрудники потом мне в глаза не тыкали: «Почему это ей можно, а нам нельзя?»

— Сестра, ты же меня знаешь, — улыбнулся мужчина.

— Знаю, потому и говорю, — строго отрезала сестра.

— Кстати, я так понял, что ты прошлую горничную уволила?

— Да. Я всех сразу предупреждаю, что блядства в санатории не потерплю. А что?

— Да нет, пока ничего. Если что, я потом тебе скажу.

— Ты на сколько у нас?

— Думаю, дней на пять. Просто хочется отдохнуть.

— Отдыхай. Я побежала, у меня сегодня столько забот, голова кругом. А с Полинкой, очень прошу, будь осторожен. Она слишком чистая, открытая девчонка. Не обижай ее.

— Спасибо, Женька.

Сестра убежала, а Александр доел свой ужин, расплатился и вышел в холл. Там была прежняя суета, кто-то входил, кто-то выходил. Дети (здесь и дети были) бегали, шумели, матери на них ругались, мужья делали вид, что они совершенно спокойны, хотя у некоторых дергался глаз. Возле стойки никого не было, но Полина что-то усердно печатала на компьютере. Александр подошел к стойке, какое-то время наблюдал за ней. Он видел, как девушка шевелит губами, проговаривая слова, которые печатает, лицо сосредоточено, брови сдвинуты. Она даже не замечала его, пока мужчина не встал прямо перед ней.

— Ой, извините, — подняла на него взгляд девушки. — У Вас что-то срочное? Просто мне надо через десять минут отправить это письмо. Если не трудно, подождете?

— Подожду, — улыбнулся Александр. — Давайте, я лучше чуть позже подойду, когда спадет весь этот новогодний бедлам.

— Ха, спадет! Он будет всю ночь, до самого утра. Вы же сами видели программу праздника. Так что, чуток подождите, иначе так никогда и не сможем поговорить.

Девушка вернулась к своей работе. Минут через пять она кивнула сама себе головой, улыбнулась и посмотрела на Александра.

— Все, отправила!

— Поля, я хотел пригласить Вас погулять. Сегодня так красиво на территории.

— Вы еще наш каток не видели. Сейчас многие туда пошли. Там дает мастер класс…, - и она назвала фамилию чемпиона мира.

— Ого!

— Ага! А вечером в кафе будет выступать группа…, - снова назвала известную группу.

— Ого! — брови Александра ползли все выше и выше.

— Ага! — она улыбнулась ему. — Я бы с удовольствием, но сами видите, — она руками показала на свой стол, на суетящихся гостей.

— Вы когда меняетесь?

— Второго утром.

— А если я приглашу Вас отдохнуть, на коньках покататься, когда Вы отдохнете?

— Я с удовольствием, но вот только…, - она хотела сказать, что отношения с постояльцами у них запрещены. Но Александр понял и улыбнулся:

— Я договорился с Евгением Васильевной, она разрешит нам небольшую прогулку.

Удивленное лицо было ответом мужчине и он улыбнулся. На душе было так легко и спокойно, словно что-то новое и хорошее входит в его жизнь. Думать о том, что его жена была любовницей урода, который не разглядел в Полине настоящий бриллиант, не хотелось. И он знал, что этого Макса после праздников ждет «сюрприз».

Глава 12

Александр ни на минуту не пожалел, что уехал встречать Новый год в санаторий. Программа праздника была выше всяческих похвал. И танцы, и вступление группы, и очень заводной ведущий вечера, который не давал скучать ни одному гостю. Даже дети, которые сначала бегали между столами в кафе, включились в общее веселье, выполняя задания конкурсов. Столы ломились от вкуснейших довольно простых блюд, никаких кулинарных «извращений», что понравилось абсолютно всем.

Он видел, как Евгения со стороны ревностно наблюдает за праздником, подошел к сестре, обнял, подбодрил.

За пять минут до курантов в зале кафе, где все смотрели на экран огромного телевизора, где уже начал свое выступление Президент, вошла Полина и встала недалеко от входа. Александр улыбнулся, взял наполненные шампанским бокалы и подошел к ней.

— Я ждал тебя. Держи, — он протянул один бокал.

— Ой, спасибо! Но я на работе.

— Не переживай, — он вдруг снова перешел на «ты», — с сестрой я договорюсь. И один бокал шампанского — ничего страшного.

Раздался бой курантов, повсюду стали слышны перезвоны хрустальных бокалов, поздравления, крики «ура», смех. Александр тоже поднес свой бокал к бокалу Полины:

— С Новым годом. Желаю тебе счастья, — а про себя добавил «со мной».

— И Вам.

Девушка смотрела ему в глаза и улыбалась. Ее лицо словно светилось изнутри таким теплым светом, нежностью, добротой, что Александр «залип» на нем. Он опомнился, когда почувствовал на своей груди ее руку.

— А вот это уже лишнее, — сказала она, стараясь отодвинуть мужчину от себя.

Он понял, что просто еще немного и поцеловал бы девушку. Хорошо, что они стояли у самого входа и на них никто не обращал внимание.

— Извини, просто…, - он так и не закончил свою мысль. Быстро выпил свое шампанское, мысленно загадывая «любить и быть любимым этой девчонкой». Полина тоже пригубила шампанское из своего бокала, словно загораживаясь им от мужчины.

Александр мотнул головой, прогоняя накатившее на него ощущение нереальности происходящего. Говорят же, что в Новогоднюю ночь случаются чудеса, и похоже, что чудо накатило на него. Он так отчетливо понял, что хочет всю оставшуюся жизнь провести вместе с этой девушкой, чтобы она смотрела на него своими невозможно красивыми серыми глазами и улыбалась только ему своей волшебной улыбкой. Он даже сам не понял, как его губы прошептали:

— Поленька, я люблю тебя.

Она смотрела на него, немного ошалевшая, такая красивая, что он вдруг решительно забрал из ее руки бокал, поставил оба на ближайший столик, потом схватил девушку за руку и вывел из кафе, потянул в холл, где никого не было, обнял, прижал к себе и так страстно поцеловал, что даже сам удивился своему напору. Никогда он не жаждал поцелуя девушки. Он целовал ее и млел от того, как она сначала нерешительно, а потом все более доверчиво отвечает на его поцелуй.

— Поленька, — с трудом он отлипился от ее губ, — Полюшка моя. Как долго я тебя искал. Прошу, будь моей и в горе и в радости, не оставляй меня. Ты мне необходима. Поверь, это навсегда.

Девушка, ошалевшая от происходящего, сжалась в его объятиях и смотрела ему в глаза, стараясь сделать вздох. Александр усмехнулся. Он, благодаря своей жене, научился видеть, когда девушка «играет» невинность. А тут он видел, что Поля совершенно настоящая, словно сама любовь, искренняя и смотрит на него такими глазами, в которых нет ни корысти, ни наигранности, только один вопрос «Это все, что происходит сейчас, правда?».

— Правда, Поля, правда. Я сам не понял, что со мной случилось, когда впервые увидел тебя. Только сейчас я знаю, что это.

И снова она молча спрашивала его «Что?».

— Это моя любовь, — тихо ответил Александр и нежно коснулся своими губами ее губ.

Побыть наедине им долго не дали, раздался топот ног, они только успели отпустить друг друга и отойти на шаг, как распахнулась дверь кафе и народ повалил на улицу запускать фейерверки с радостными криками. Поля, красная от смущения, поспешила на свое рабочее место, а Александр привалился спиной к стене. Он впервые почувствовал, что значит ноги не держат. Ему хотелось смеяться в голос, обнимать всех, а особенно одну девушку, которая сейчас, красная, как роза сидела за стойкой администратора и боялась поднять голову.