Клетка для соловья (СИ) - Соболянская Елизавета

– Кажется, это единственное заведение в городе, где можно заказать крепкий черный чай и получить его, – хмыкнул Антон, когда перед ним поставили поднос с чайников, двумя чайными парами, листиками мяты и дольками лимона в отдельных пиалушках. Тут же нашлись мед, джем, коричневый и белый сахар, листики смородины, и два вида варенья.

– Почему единственное? – спросила Секлетинья, с удовольствием сдабривая свой чай сразу мятой, медом и лимоном. Зелье получалось забористое, зато сразу успокаивало и бодрило.

– Потому что в пафосных ресторанах считают, что черный чай – это слишком просто, – пояснил Соловей. – Там могут подать молочный улун, или зеленый чай с жасмином, либо эрл грей. Причем чайник будет крохотным – на одну чашку, а заварки мало. В простых заведениях вроде палаток с деннером и шаурмой заморачиваться не будут – кинут пакетик в пластиковый стаканчик и плеснут кипятка. А здесь… Сама чувствуешь. И заварки довольно и вода ключевая, и добавить можно что пожелаешь.

– Это вкусно! – согласилась девочка, намазывая пышную лепешку вареньем.

После чая Горецкий вздремнул в гамаке, а Клеточка свернулась калачиком на качелях. Потом они вернулись к столу, попросили подогреть шашлык и подать свежий чай, и под неспешную беседу просидели почти до заката.

– Вот теперь можно и домой.

Все время, проведенное в кафе, Горецкий поглядывал на свой телефон и был в курсе событий вокруг особняка. Финн угадал – были попытки проникнуть на территорию, даже дохлую собаку зачем-то закинули! Телохранительница Секлетиньи очень удачно навела полицию на ту парочку, что провожала ее до школы, и слегка потрепанные гопники быстро сдали нанимателя.

К вечеру служба безопасности со всеми разобралась, проверила все комнаты в доме, и Соловей привез Клеточку домой. Сонно попрощавшись, девчонка ушла к себе, а Горецкий внезапно решил заночевать в доме. Финн же попросил присмотреть? Значит надо присмотреть!

Глава 17

Разбудил Соловья дикий визг. Вскочив в одних трусах, он схватил кобуру, лежащую на стуле, и рванул на шум. Успел первым. Девчонка забралась на широкую спинку кровати, и уже не визжала, а икала от ужаса. На постели, среди белья разлегся роскошный питон. Прикинув размер змеюки, Горецкий вздохнул. Такая тварь могла и сожрать девчонку весом всего сорок с небольшим килограмм. И судя по тому, как активно шуршат кольца – змей голоден и готов к атаке. Но стрелять тут нельзя…

Схватив изящный торшер на длинной ножке, Антон ткнул им в питона, заблокировал бросок змеи широким абажуром, и скомандовал ворвавшимся охранникам:

– Бачок с кухни тащите! Да быстрее! – и вышел в коридор унося на алюминиевой палке «добычу».

Клеточку пришлось отпаивать успокоительным, а потом ее увела ночевать к себе бабушка. Постель молча собрала в стирку Фира Моисеевна. Охрана осталась ночевать у двери. место проникновения змеюки ночью не нашли, но утром по распоряжению Горецкого спецы принесли тепловизор и кое-что из своих примочек, и обнаружили сломанную решетку вентиляции в ванной. А также некую пахучую субстанцию внутри вентиляции. Змею в спальню Секлетиньи приманили.

– Маловероятно, что действительно хотели убить, – Горецкий расположился на кухне с начальником СБ и парой доверенных лиц.

– Скорее просто напугать, – согласился Сергеич – пожилой, опытный дядька, умеющий работать руками. Он следил за исправностью охранного контура, и знал все лазейки в доме.

– Но сломанная решетка, – Соловей криво усмехнулся и потер занывший висок.

Мужчины понимающе кивнули – решетку просто выкрутили, а значит у Бекаса есть подельник внутри.

– Фира Моисеевна уборкой не занимается, – подал голос Сергеич, – девчонки приходят, горняшки из агентства.

– Могли подкупить, – чуть не хором сказали остальные.

– Значит я в агентство, проверять девчонок, а Секлетинью…

– Я к Софье отвезу. Иккон присмотрит за ними, – решил Горецкий, потом зевнул и добавил: когда же я высплюсь?

* * *

Утром все показалось не таким и страшным. Клеточка проснулась довольно поздно, собралась было пойти к себе, но замерла, не в силах перебороть панику.

– Доброе утро! – Маргарита Александровна уже проснулась и тут же поняла проблему. – Идем к тебе! Оденешься, спустишься вниз к Фире Моисеевне, и я себя в порядок приведу! – чуть ворчливо сказала бабуля.

Секлетинья радостно чмокнула родственницу в щеку, и они вдвоем добрались до ее комнаты. На кровать девушке и смотреть не хотелось, но услышав бабулино: «ах, какая красота»! – она все же обернулась и уставилась на абсолютно новое покрывало, украшенное изображением французского замка в облаках роз.

– Вот Фира Моисеевна молодец! Уже и постельное тебе сменила! – похвалила экономку Марагрита Александровна.

Клеточка выбрала одежду в шкафу и осторожно пошла в ванную, оставив дверь открытой. Там тоже все было в порядке. Быстро почистив зубы и приняв душ, девушка оделась, собрала волосы в хвост и спустилась на кухню. Горецкий дремал в кресле. Фира Моисеевна хлопотала у плиты, увидев Секлетинью оба широко улыбнулись:

– Завтрак? – первой задала вопрос экономка.

– Сок и творог, – попросила девушка, садясь за стол.

Она успела усвоить, что Фира Моисеевна не любит, когда при ней лазят в холодильник, предпочитает подавать все сама. Через минуту на столик лег ланч-мат, на него встала пиалка с творогом, залитым свежайшими сливками, мисочка с ягодами голубики, яблочный сок, зеленый чай, теплые тосты и апельсиновый мармелад.

– Спасибо! Как все красиво! – искренне восхитилась девушка, принимаясь за еду.

Когда она утолила голод, Горецкий открыл глаза, спросил чашку кофе, и осушив ее в два глотка сказал:

– Секлетинья Марковна, сегодня вам придется погостить у моей сестры. Софью я предупредил. А мы пока еще раз проверим дом и установим пугалку для животных и насекомых.

Клеточка промокнула губы салфеткой, вздохнула и сказала:

– Если считаете, что меня нужно убрать из дома, я не против, только книгу с собой возьму. А на змей пугалка не действует, они глухие…

Горецкий погуглил информацию и вздохнул – действительно, для змей пугалки нужны другие.

Софья гостье обрадовалась – сразу нагрузила ее детьми и отправила гулять в сад:

– Извини, наша няня приболела, а у меня сводный отчет, – улыбнулась она, вручая Клеточке одного из близнецов.

Девушка смотрела на младенца, как на бомбу с часовым механизмом – когда рванет? Но делать было нечего. До самого вечера они строили замки из песка, качались на качелях и лакомились свежими фруктами, а поздно вечером за ней заехал отец. Поздоровался с младшими Икконами, пожал руку старшему, поблагодарил Софью за гостеприимство, и увез дочь в гостиницу. В особняке шла установка новой охранной системы, и ночевать там не было возможности.

На следующий день, чтобы не скучать Секлетинья отправилась в парк. Ей не хватало привычных занятий музыкой и танцами, зато по дороге получилось купить блокнот для скетчей, цветные маркеры и гелевые ручки.

Устроившись на скамейке, девушка делала наброски потом убрала блокнот в наплечную сумку и двинулась по аллее к пруду. Хотела покормить уток, и может быть перекусить сама, но до красивой набережной не дошла. Идущий мимо мужчина вдруг сильно ударил ее под дых, придержал, чтобы не ушиблась и потянул в сторону от дорожки. Кажется наследницу в очередной раз пытались похитить, но выскочившая, как чертик из табакерки телохранительница вырубила незнакомца ударом в затылок, и тут же вызвала подмогу.

Первым примчался Горецкий, за ним – отец. Мужчину в бессознательном состоянии вынесли из парка охранники отца. Секлетинью унес на руках Антон. Дальше снова была клиника, УЗИ, ругань врачей и… в какой-то момент девушка обнаружила себя рыдающей на диванчике в холле. А рядом сидела Софья и без единого матерного слова размазывала охрану и «мужиков» по мраморному полу:

– Да вам кошку доверить нельзя! Девочка в который раз в больницу попадает! Все! Я забираю ее к себе, а вы там занимайтесь, чем хотите!