Галина Гордиенко - Подарок ко дню рождения

— Ну что тебе еще? — неохотно приоткрыла глаза Лена.

— Слушай, а ты со своим азиатом еще встречаешься?

— Он не азиат, сколько раз тебе повторять!

— А как его называть? Ты же мне даже имени его не сказала!

— Игорь.

— Так встречаешься, нет?

— Игорь? — приподнял голову Димка. — Он у нас вчера вечером был! Опять мидии притащил. Он, знаешь, как наловчился с ними?

— Тебя не спрашивают, горе мое, — оборвала братишку Лена. — И не лезь в чужой разговор. А то завтра дома оставлю.

— Молчу-молчу. Как рыба, — поднял обе руки вверх Димка и скосил в сторону сестры хитрый глаз. — Эй, а можно мы с Умкой опять в воду пойдем?

— Скатертью дорога!

Димка с псом моментально исчезли, а разъяренной Наташке опять пришлось стряхивать со своего любимого полотенца песок.

— И как часто он у вас бывает? — настороженно поинтересовалась она, в очередной раз расстилая его.

— Где-то через день.

— Так часто? — вытаращила глаза Наташка. — А почему я его ни разу не видела?

— Да он ненадолго приходит, — неохотно буркнула Лена. — Мидии принесет, с полчаса посидит и прощается…

— А с чего это он тебе мидии таскает? — хмыкнула Кудрявцева.

— Не знаю, — пожала плечами Лена. — Думаю, своим собирает и для продажи. И нам чуть-чуть заносит.

— А ты при чем? — сузила глаза Наташка, с большим подозрением рассматривая смущенное и почему-то виноватое лицо подруги.

Лена вспыхнула:

— Ну… Он же видит, как мне трудно, вот и пытается помочь. А мидии… Не так уж и сложно для него набрать лишнюю банку.

— Понятно, — недоверчиво протянула Наташка. Она немного помолчала, потом тронула Лену за плечо: — Слушай, а кто его родители?

— Не знаю. Да и какая разница? Наверное, из работяг.

— С чего взяла?

— Ну, одет всегда просто, держится просто, да и зачем бы он иначе те мидии собирал? Ясно же: помочь семье хочет. Не удовольствия же ради за ними ныряет.

— А фамилия его как?

— Не спрашивала.

— Ну, ты даешь! Игорь, и все?

— А что, мало? Я же не замуж за него собираюсь.

— Но он тебе нравится?

Лена поймала на себе испытывающий взгляд подруги и поморщилась:

— Ну, что ты ко мне пристала?

— Нет, скажи! Я тебе всегда говорю!

— Да не знаю я…

— Ну, ты и вредина же! Ладно, не хочешь — молчи. А в каком он хоть классе, знаешь?

Лена растерянно посмотрела на Наташку и отрицательно помотала головой.

— Как так можно?! — обозлилась Кудрявцева. — Лето встречаться с парнем и ни черта не выяснить! Балда!

Наташка задумчиво потаращилась на море. И снова развернулась к подруге:

— Слушай, когда он у тебя в следующий раз будет?

— А тебе зачем? — насторожилась Лена.

— Я сама все у него разузнаю! От тебя толку…

Девочка пожала плечами:

— Мы ни разу конкретно не договаривались. Приходит, когда хочет, и все.

— А сегодня придет?

— Вряд ли. Вчера был. Он обычно через день приходит.

— Завтра значит?

— Может быть.

— Так вот: завтра я сразу после моря — к тебе.

— А тетя Лиля что скажет?

— Я с мамой заранее договорюсь. Сегодня же, — отрезала Наташка. — И не спорь!

— Да я и не пытаюсь. Все равно бесполезно.

— Правильно!

— Зачем только тебе?

— Ну, ты даешь! Единственная подруга, наконец, влюбляется…

— Что?!

— Ну, почти, — поспешно отступила Наташка. — А я его даже в глаза не видела!

— Как же, не видела! А День рыбака? — ехидно улыбнулась Лена.

— Не считается, — раздраженно отмахнулась Кудрявцева. — Тогда — не присматривалась. Я же не знала, кто он. Думала — так: пригласил какой-то хмырь потанцевать, и всех дел…

— Ох, ну ладно! Придешь, так придешь. Отстань только. Дай чуть подремать, а?

И Лена, прикрыв тяжелые веки, почти мгновенно заснула.

ГЛАВА 13

ПЯТЬСОТ ГРИВЕН В ДОЛГ

Но Наташке не повезло. На следующий день встретиться с таинственным Игорем ей не удалось. Как насмешливо сообщила девочке на пляже подруга: он до сентября поехал с матерью куда-то в Россию. Кажется, к бабушке.

— И что, — разочарованно протянула Кудрявцева, — значит, я его не увижу?

Лена пожала плечами и промолчала. Девочки нехотя вышли из воды и повернулись спинами к солнцу. Наташа вынула заколку. Ее золотистые, с легкой рыжиной волосы пышным облаком легли на плечи. Она поправила бретельку лифчика и критически осмотрела подругу.

— Слушай, что ты вечно свои кудряшки так перетягиваешь резинками?

— Чтобы в воде не мешали.

— Ну конечно. И вечно ныряешь!

— И что?

— Да ты посмотри на себя! — поморщилась Наташка. — Как вылизал кто…

— Вот пристала! Высохнут.

— Нет, я тебя не понимаю, — Наташа гибко выгнулась, рассматривая свой купальник сзади, и глаза всех мужчин младше семидесяти и парней старше десяти послушно приклеились к ее изумительной фигуре.

— С чего вдруг?

— Неужели тебе не хочется хорошо выглядеть?

Лена посмотрела на свою красавицу подругу и мягко усмехнулась:

— Почему, хочется.

— Тогда распусти волосы! Пусть хотя бы высохнут. И не ныряй сегодня больше. Это их портит.

— Но я люблю нырять, — рассеянно возразила Лена, всматриваясь в раскинувшееся перед ними тяжелым шелковым полотном море.

— Подумаешь, любишь, — фыркнула подруга. — Ты же на пляже. Тут парней — тьма. И красота требует жертв, это не я сказала, сама знаешь. Смотри, я тоже из воды, а мои волосы абсолютно сухие.

— Да ну тебя, Наташка! Отстань. Я сюда отдыхать пришла, а не привлекать чье-то там внимание.

— И зря, — раздраженно посмотрела на нее Кудрявцева. — Может, именно здесь ты бы с кем-нибудь познакомилась.

— Ох, замолчи, ладно? А то завтра дома останусь, честное слово!

— Я же о тебе думаю! — возмутилась Наташка.

— Не надо, — хмыкнула Лена. — Я уж как-нибудь сама.

Лицо девочки было хмурым, каким-то озабоченным. Наташа с подозрением покосилась на подругу:

— Слушай, с тобой сегодня что-то не так!

— О чем ты? — Лена поспешно отвернулась и стала старательно высматривать в воде Димку с Умкой.

Они, чтобы не мешать отдыхающим, всегда уходили подальше от навесов. И после купания с упоением носились вдоль берега, поднимая в воздух тучи песка.

— Ты глазки-то не отводи, — сердито потребовала Наташа. — Я только сейчас поняла: ты с самого утра какая-то перевернутая!

— Перевернутая? — глухо пробормотала девочка и криво улыбнулась.

— Именно! И не придирайся к словам! Лучше колись: что случилось?

— Да ничего…