Елена Лагутина - Солнце ближе

В тот день Лера ей не позвонила. Не позвонила и вечером, и на следующий день. Вика, стойко выдержав первые сутки молчания, на вторые взбунтовалась. Она позвонила Лере с работы, в пять минут девятого — в это время Лера просто обязана была быть дома и спать. Но Леры дома не было. Или, возможно, она и была дома, просто не слышала телефонного звонка, потому что спала слишком крепко. Каждый гудок в телефонной трубке заставлял Вику все ближе и ближе сдвигать брови. После пятнадцатого гудка она, отчаявшись наконец, нажала на рычаг и раздраженно швырнула трубку на аппарат. Амалия Николаевна, еще один менеджер — по работе с персоналом, — бросила в ее сторону осуждающий взгляд. Конечно же, она права — нехорошо так обращаться с казенной техникой, которая к тому же не может быть виновата в том, что в Викиной жизни возникли проблемы.

Хотя какие, собственно, проблемы? Выйдя в коридор, Вика привычно затянулась уже третьей за утро сигаретой и задала себе этот вопрос. Кажется, в ее жизни нет никаких проблем. А то, что подружка пропала на двое суток — так это ведь еще не значит, что мир перевернулся! Подумаешь, потеря! Тем более — Вика прекрасно это понимала — Лерка исчезла не навсегда. Просто сейчас в ее жизни столько эмоций, столько впечатлений, и Кирилл заслонил собой все то, что было до него и кроме него. В том числе и Вику. Так что с того?

Вика уже давно заметила одну Лерину особенность — она жить не могла без Вики, просто дышать без нее не могла именно в те моменты, когда в ее, Леркиной, жизни, было не все гладко. И Вика уже привыкла быть не просто ее подругой — она привыкла быть для Леры отдушиной. Все Леркины проблемы — настоящие и придуманные, маленькие и большие — они всегда решали вместе. Возможно, они решали бы вместе и Викины проблемы, если бы… Если бы они у нее были. Но Вика жила спокойно, размеренно, никогда ни на что не жалуясь и очень редко расстраиваясь по пустякам. Лера была совсем другой — это был настоящий вулкан чувств и эмоций, и ее не могло оставить равнодушной абсолютно ничего. Вика иногда просто поражалась ее «переживательным» способностям.

— Глупая сентиментальная дура, — пробормотала Вика и смяла окурок в жестяной банке, заменяющей арендаторам помещения пепельницу. Ну и черт бы с ней! В конце концов, в жизни так много интересного, кроме Леры. «Позитивное мышление влечет за собой положительные действия, которые позволяют осуществить задуманное! Уверенность в себе и бодрое настроение способны превратить любую неудачу в успех, принести ощущение счастья на смену отчаяния…» — Вика почти что дословно, как заклинание, воспроизвела в мыслях фразу из учебника, огляделась по сторонам и, убедившись в том, что находится в полном одиночестве, помпезно закончила вслух:

— …и даже помочь выздоровлению, если вы захворали!

Этот вечер Вика провела не совсем так, как привыкла проводить долгие пасмурные осенние вечера. Вернувшись с работы домой, она прислушалась — наверху стояла полнейшая тишина. Звонить Лере она не стала. Переодевшись и наскоро перекусив, она подошла к зеркалу и принялась задумчиво рассматривать свое лицо.

Ровная матовая кожа, едва заметно стянутая в мелкую сеточку возле глаз — печальное последствие пагубной привычки щурить глаза. Губы полные, совсем не очерченные — Вика не могла пользоваться помадой, предварительно не нарисовав контурную линию. И родинка совсем как у Бриджит Нильсен, над верхней губой с правой стороны. Маленькая, круглая, темно-коричневая. Волосы длинные, пушистые… Какого черта она сидит дома?!

Из шкафа прямо на пол в ту же секунду был выгружен весь, или практически весь, Викин гардероб. В одежде Вика была прагматиком — впрочем, наверное, как и в жизни. А потому в шкафу висели по преимуществу брюки, водолазки, хлопчатобумажные рубашки и пара джинсов. Никаких оборок, никаких шелков — абсолютный минимум одежды, которую нужно гладить или часто стирать. Единственное платье, сшитое из прозрачного блестящего темно-зеленого шифона с шелковым чехлом внутри, предназначалось для особо торжественных случаев. Пару юбок Вика приобрела только в этом году, когда устроилась на работу и решила, что постоянно находиться в офисе в брюках не слишком эстетично. И даже дома Вика одевалась не совсем так, как подавляющее большинство женщин, — в ее шкафу никогда в жизни не появилось ни одного халата. Летом она комфортно чувствовала себя в длинных футболках, вполне сходящих за домашнее платье, или в коротеньких маечках и шортах а-ля Сабрина, а в прохладное время года носила специально купленный домашний джинсовый комбинезон — предмет зависти и восторга все той же эмоциональной Леры. Вика расстегнула лямки. Молния, лениво повинуясь движению руки, поползла вниз. Тяжелая джинсовая ткань упала, Вика «вышла» из штанин, стянула водолазку и застыла в нерешительности. Что же ей надеть? Но для того чтобы ответить на этот вопрос, необходимо предварительно решить, куда ей пойти.

Слегка прищурив глаза, она представила себе огни дискотеки — была пятница, следовательно, все ночные клубы ждали своих посетителей с распростертыми объятиями. Вика была в ночном клубе всего один раз — настойчивая, восторженная Лера все же заставила ее однажды отправиться туда вместе с ней и ее институтскими подружками. Вике там понравилось, но только на следующий день она чувствовала себя такой разбитой, а от спиртного болела голова… Больше Лере так и не удалось ее уговорить пойти на дискотеку. Со временем она бросила свои отчаянные попытки, справедливо рассудив, что для похода на дискотеку всегда можно найти подходящую компанию и совсем не обязательно для этого мучить домоседку Вику с ее вечным пристрастием к ночному чтению толстых серьезных романов.

И вот теперь Вика сама решила, что пойдет на дискотеку. Ей на самом деле хотелось потанцевать, подвигаться под быстрый музыкальный ритм в голубоватом свете прожекторов. Только вот идти одной как-то не совсем удобно… Она позвонила однокурснице, Ленке Неверовой, с которой поддерживала достаточно тесные отношения на почве общей любви к литературе. Ленка была такой же стрекозой, как и Лера, — она обожала веселье, музыку и танцы, а потому охотно, даже с восторгом, поддержала Викино предложение. Они договорились встретиться в половине восьмого вечера возле входа в ночной клуб «Джуманджи».

До половины седьмого Вика честно и беззаботно проспала. Хороший сон — залог женской красоты, об этом Вика всегда помнила. Тщательно уложив волосы и накрасив лицо немного ярче обычного, она решительно надела узкие черные джинсы-стрейч и белую трикотажную водолазку, припоминая, что белый цвет в свете неоновых прожекторов смотрится особенно шикарно. Захлопнув дверь, она подошла к лифту и нетерпеливо нажала на горящую кнопку — и без того было понятно, что вызвать лифт она не сможет, потому что он находился в движении. Где-то внизу железные двери открылись, потом снова закрылись, и лифт стал подниматься наверх. Вика с тоской посмотрела на узкий освещенный прямоугольник, мелькнувший в пространстве между раздвижными дверями лифтовой кабины. Она уже решила было спуститься пешком, сделала первый шаг к лестнице, но внезапно остановилась.