Ты под запретом - Лена Бонд

ухмылка... Боже, как же она меня бесит! Как будто он видит меня насквозь, читает все мои мысли, знает все мои слабости.

— Я просто хотел помочь тебе согреться.

— Конечно, — фыркаю я. — И шантажом ты меня заставил позвать тебя на свидание тоже из лучших побуждений?

В тусклом свете, проникающем через приоткрытую дверь, я вижу, как он скрещивает руки на груди. Его мокрая футболка обтягивает бицепсы, и я заставляю себя отвести взгляд от его сильных рук.

— Не хочу, чтобы ты заболела, — спокойно произносит он.

В его тоне проскальзывает забота, и это окончательно выводит меня из себя. Как он смеет быть таким... таким милым после всего, что сделал?

— О, так теперь ты беспокоишься обо мне? — мой голос дрожит от сдерживаемых эмоций, которые бурлят внутри, как раскалённая лава в жерле вулкана. — А бросить меня там наверху, под дождём, без лестницы — это нормально по-твоему? Тогда ты не особо переживал о моём здоровье! А сейчас вдруг включил режим заботы?

Вспышка молнии на мгновение освещает его лицо, и я вижу, как уголки его губ снова приподнимаются в ухмылке.

— Я бы не оставил тебя там одну, — отвечает он, и его голос звучит ниже, чем обычно, отдаваясь вибрацией где-то в глубине моего живота. — Но это была слишком удобная возможность подтолкнуть тебя к приглашению на свидание. Я не мог ею не воспользоваться, прости.

— А ты не хочешь спросить, хочу ли я всего этого? — мой голос срывается на крик, который эхом расходится вверх по стенам. — Я тебя знать не знаю, но ты прёшь, как танк! Тебе вообще наплевать на моё мнение? Может, ты мне противен!

Я тяжело дышу, чувствуя, как горят щёки. Это от злости! Не от смущения, не от волнения, только от злости! Илья молчит пару секунд, а потом делает шаг ко мне. Ещё один. Я пячусь назад, пока не упираюсь спиной в кирпичную стену башни, чувствуя себя загнанной в угол добычей.

— Да неужели? — его голос звучит хрипло, посылая дрожь по моему позвоночнику. — Так уж я тебе противен?

В свете от двери я вижу, как темнеют его глаза, но он продолжает улыбаться. Эта самоуверенная ухмылка окончательно сводит меня с ума, заставляя что-то внутри трепетать и сжиматься одновременно.

— Поэтому ты каждый раз краснеешь при виде меня? — продолжает он, подходя ещё ближе, так близко, что я чувствую тепло его тела. — Вот, как сейчас…

Одной рукой он нежно дотрагивается до моей горящей щеки, и я вздрагиваю, как от удара током. Его пальцы прохладные от дождя, но прикосновение обжигает кожу, посылая волны жара по всему телу. Другой рукой он уверенно берёт меня за талию и прижимает ближе к себе.

— Отпусти меня, — шепчу я, но даже в собственных ушах мой голос звучит неубедительно.

— Ты боишься меня, принцесса? — шепчет Илья, прижимая меня к стене, и его дыхание щекочет мою кожу. — Или того, что я заставляю тебя чувствовать?

В этот момент на улице гремит гром такой силы, что стены башни вибрируют и дрожат. Но буря снаружи ничто по сравнению с тем, что творится внутри меня. Сердце стучит, как сумасшедшее, дыхание сбивается, а в животе… порхают убийственные бабочки! Мне страшно, неловко, но в то же время мне нравится ощущать его близость, его силу, его тепло. Но я никогда в жизни не признаюсь никому в этом, даже под пытками.

— Я не боюсь тебя, — выдавливаю я, стараясь, чтобы голос звучал твёрдо, хотя внутри всё плавится под его напором. — С чего ты взял?

— Тогда почему дрожишь ещё сильнее? — его большой палец поглаживает мою щёку, и я невольно подаюсь навстречу этой мимолётной ласке, ненавидя себя за этот жест.

— Я промокла насквозь и замёрзла, ты же сам сказал, — огрызаюсь я, пытаясь вернуть контроль над ситуацией, над своими чувствами, над своим предательским телом.

— Хорошо, что ты признала это, — его голос падает до шёпота, и от этого звука по моей спине бегут мурашки. — Вот поэтому я и хочу согреть тебя.

— Ты... ты самоуверенный... — я запинаюсь, потому что его лицо так близко, что я чувствую его дыхание на своих губах, и все мысли вылетают из головы. — Ты думаешь, что можешь получить всё, что захочешь, просто потому, что ты... ты...

— Потому что я кто? — он наклоняется ещё ближе, и теперь наши носы почти соприкасаются.

— Потому что ты красивый! — выпаливаю я и тут же жалею о сказанном, чувствуя, как щёки заливает новая волна жара. — То есть... я имела в виду...

В его глаза вспыхивает что-то похожее на торжество, и ухмылка становится шире.

— Значит, я тебе не противен?

— Я этого не говорила!

— Только что сказала, что я красивый.

— Это объективный факт! Это не значит, что ты мне приятен!

Он смеётся, и этот низкий, глубокий смех отдаётся гулкой вибрацией в моей груди.

— Знаешь, что я думаю, принцесса? — он наклоняется к моему уху, и его губы почти касаются моей кожи. — Я думаю, что ты боишься признать, что я тебе нравлюсь.

— Ты ошибаешься, — шепчу я, но мой голос дрожит, выдавая все мои чувства.

— Правда? — он отстраняется, чтобы посмотреть мне в глаза, и его взгляд проникает, кажется, в самую душу. — Тогда почему твоё сердце так сильно колотится рядом со мной?

Его рука скользит с моей талии немного выше, останавливаясь над моим сердцем, которое, кажется, вот-вот выскочит из груди.

— Это... это адреналин, — выдавливаю я, цепляясь за последние крупицы здравого смысла. — От грозы.

— Я так и понял, — он улыбается, но в этой улыбке нет насмешки, только какая-то странная нежность. — Знаешь, ты мне тоже нравишься, Полина. Очень.

Эти слова застают меня врасплох. Я ожидала подколок, флирта, но не такого прямого признания. Не такой искренности в его глазах.

— А ты мне нет, — шепчу я, но даже в собственных ушах это звучит как ложь. — И вообще, ты не можешь просто...

Я не успеваю закончить фразу, потому что Илья делает то, чего я никак не могла ожидать — он целует меня. Требовательно, страстно. Его горячие и настойчивые губы движутся по моим с такой уверенностью, будто имеют на это полное право. От неожиданности я приоткрываю рот, и он тут же пользуется этим, углубляя поцелуй. Его язык проникает внутрь, исследуя, лаская, заявляя права на территорию. Одной рукой он обхватывает мою шею, большим пальцем поглаживая линию челюсти, а другой крепче прижимает меня к себе за талию.

У меня подгибаются колени, и я хватаюсь за его плечи, чтобы не упасть, чувствуя под пальцами