Шикарный мужчина. Инструкция по эксплуатации - Мария Сергеевна Коваленко

class="p1">Мужская ладонь повисает в воздухе. Всего на секунду я останавливаюсь на ней взглядом. Ловлю себя на мысли, что дико хочу вернуться – разрешить обнять, поцеловать... Отвезти куда-нибудь, где не будет ни одного человека.

Но быстро беру себя в руки и спешу вперед. К моей работе и треклятой Хонде.

***

В офисе встречает Валентина. Увидев меня на пороге, она поджимает губы и театрально цокает языком:

– Ну, наконец-то! Нашлась!

– Я и не терялась. Просто опоздала. Привет.

С самым серьезным видом сажусь на свое место и пододвигаю поближе самую большую стопку документов.

– А я тут все утро за двоих отдуваюсь. Перед местным замом двоих изображаю. И Роману Исааковичу сказки рассказываю.

– Спасибо, Валя. Надеюсь, больше никто не спрашивал?

Я стараюсь улыбнуться, но уголки губ отказываются ползти вверх.

– А тебе этих мало? – округляет глаза Валентина.

– Нет. Вполне достаточно. Лучше давай работать.

Нервно приглаживаю волосы.

– То-то же!

Валентина садится за стол. Кладет в рот конфету... Шоколадную, бельгийскую. А через минуту снова оживает.

– Слушай, здесь что-то странное. – Она протягивает тонкую папку. – Здесь с машиной какая-то херня. Они купили новенькую Хонду, только к ней нет ни путевых, ни документов по техобслуживанию. Глянешь?

Словно это конверт со спорами сибирской язвы, я осторожно принимаю папку и кладу перед собой.

Внутри всё дрожит, но я держусь. Ни жестом, ни мимикой стараюсь не выдать напряжения.

Как какая-нибудь актриса, изображаю, что читаю. Стучу по кнопкам калькулятора. Переворачиваю один лист, другой... Делаю вид, что ищу важную запись в своем ноутбуке.

И через пятнадцать минут перекладываю папку в стопку с «обработанным».

– Нашла что? – суетливо уточняет Валентина.

– Здесь всё хорошо, – смотрю на нее спокойно, как на свое злополучное алоэ. – Бухгалтерия просто забыла приложить документы. Что у нас следующее?

Глава 20. Меры предосторожности при эксплуатации

Настя

Весь день я работаю как заведённая. Пальцы стучат по клавишам, глаза прыгают по строчкам. Вокруг сплошные папки, акты и таблицы. Всё одно и то же – лишь бы не думать. Не анализировать и не расслабляться.

Валентина пару раз шумно вздыхает за спиной. Пробует сунуть нос в мои стопки, но я тихо прикрываю их локтем и продолжаю печатать.

Будто понимает, что сейчас меня лучше не трогать, Гордей заходит всего дважды. Оба раза по делу: то проносит документы, то просит о консультации.

Умом понимаю, что это фикция. Скорее всего, он просто хочет узнать, как я, однако играю строго по правилам. Дико хочу обнять, но не показываю никаких эмоций. Мечтаю поцеловать его, но говорю лишь о проводках, инвентаризации и прочей бухгалтерской рутине.

Примерно в том же ключе проходит наше прощание вечером.

Гордей останавливает меня у выхода. Просит подождать две минуты, пока он освободится. Обещает лично подкинуть домой. Только я не задерживаюсь.

– Прости, у меня скоро автобус, – отрицательно качаю головой и иду в сторону остановки.

– Насть, не глупи, – перехватывает. – Дай мне чуть времени.

– Завершай свои дела. Не нужно со мной возиться.

– Ежик, спрячь иголки. – Он касается указательным пальцем моих губ и грустно улыбается.

– Гордей, мне правда нужно побыть одной.

Кажется, я таю всего от одного прикосновения. Всей кожей чувствую, как меня буквально примагничивает к этому мужчине, ведет от него, как глупую кошку от валерьянки.

Даже злит, что не могу сохранять спокойствие и серьезность.

– Это твое последнее слово? – Гордей качает головой.

– День был трудным, – все, что могу ответить.

– Тогда до завтра, колючая моя. – Целует меня в висок. – Даю тебе вечер, – шепчет на ухо. – А завтра ты моя.

Наконец, выпускает из своей непрошибаемой ауры. И я тут же, не тратя ни секунды, лечу на остановку.

***

Дома спасаюсь старыми проверенными способами: пылесос, тряпка и швабра.

Провожу с этим трио два долгих часа. Полирую все поверхности. Выношу три пакета с мусором. Избавляюсь от любого напоминания о Денисе... кроме несчастного алоэ.

Но, как назло, не могу избавиться от мысли, что я теперь соучастница.

Не отпускает даже ночью.

Лежу в кровати, только сна ни в одном глазу. Пытаясь заглушить мысли, переворачиваюсь с боку на бок, прижимаю к груди одеяло, снимаю и надеваю черную маску для сна. И как белье в барабане стиральной машинки, кручу по кругу одни и те же мысли:

«Могла бы отказаться».

«Могла бы сказать боссу правду».

«Могла бы не лезть в его машину с самого начала».

И самое паршивое – НЕ МОГЛА.

Под это «не могла» вспоминаю измазанные мордашки мальчишек, радость в глазах Сереги, когда он усаживал меня на стул и бежал к своей машине, веселые крики «Приезжаете еще» и благодарное «Спасибо, Гордей Николаевич».

От них даже слезы на глаза наворачиваются.

Гордей не оставил мне ни одного шанса. За несколько минут на автодроме он перечеркнул все мои принципы и вынудил пойти на подлог.

Сделал добровольной соучастницей преступления.

Красиво.

Эффектно.

Благородно – для парней.

А для меня... Без права выбора и возможности честно делать свою работу.

***

Утром чувствую себя разбитым корытом. Дважды переставляю будильник. Обжигаясь, глотаю горячий кофе.

Чтобы скрыть жуткий раздрай на душе, надеваю самый строгий костюм – как броню. И скручиваю волосы в тугой пучок.

Смотрю в зеркало и почти верю, что я всё та же железная Анастасия Невская. Настоящий профессионал с калькулятором вместо сердца. Но стоит выйти на улицу, телефонный звонок словно отключает всю мою уверенность.

– Анастасия Сергеевна, – узнаю Риту, секретаря начальника. – Вас ждут в центральном офисе. Срочно.

– Сегодня? – теряюсь.

Роман Исаакович знает, что у меня важный клиент. Он не стал бы просто так срывать с работы и требовать заехать в офис.

– Да. Через полчаса. Успеете?

– Я постараюсь, – прикидываю в голове маршрут. – А Роман Исаакович не говорил, по какому поводу?

– Нет. Сказал лишь, что если вы не успеете, он все равно будет вас ждать.

Последние слова звучат как приговор. Существует лишь две ситуации, когда босс может отложить дела и ждать работника: либо что-то случилось, либо вот-вот случится.

Обе по сути – катастрофы. И кажется, в этот раз одна такая катастрофа будет связана со мной.

Глава 21. Жалобы и претензии

Настя

В приёмной всё как всегда: красавица Рита в