Правило Диксона - Эль Кеннеди

Замечательно.

Фатима и я переглядываемся с улыбками, прежде чем разбить их на группы по три человека. В этом году я поставила четыре номера: два для группы 8-10 лет и два для 11-12-летних, которые, честно говоря, мои любимчики.

Поскольку это дети, все акробатические элементы мы оставляем довольно простыми. Группа 8-10 лет выполняет в основном приседания и стойки на коленях. Для начинающих гимнастов — кувырки и колесо. В этой группе мы работаем над стойками на двух бёдрах, с которых и начинаем сегодняшнюю тренировку. Фатима и я выступаем в роли страховщиков, внимательно наблюдая за ними сзади и спереди.

— Хлоя, твой выпад должен быть глубже, — говорю я рыжеволосой девочке с веснушками. — Иначе у Харпер не будет устойчивой базы.

— Почему я не могу быть верхней? — жалуется она.

— Потому что сейчас ты база, — отвечаю я с терпеливой улыбкой. — Мы уже говорили об этом: у каждого будет возможность быть верхним в финальном номере. А пока мы нуждаемся в тебе как в базе.

Она кивает, но её лицо остаётся мрачным. Некоторые дети такие капризные, с чувством, что они обязательно должны быть в центре внимания. Другие ужасны в акробатике, но так счастливы быть здесь, и именно у них есть необходимый дух, который является самым важным аспектом чирлидинга.

Я помогаю двум базам занять позиции. Верхний, Керри, поднимается на бёдра своих товарищей.

— Шаг, замок, крепче! — напоминаю я им.

Базы держат ноги верхнего. Фатима подходит, чтобы слегка поддержать Керри за талию, пока девочка вытягивает руки в позе V.

— Прекрасно! — восклицаю я. — Аккуратно при спуске. Ноги вместе, Керри.

Она безупречно приземляется перед группой, ноги вместе, лицо сияет.

— Отлично. Следующая группа!

В полдень у нас перерыв на обед. Обычно мы едим на улице, под крытым навесом рядом с футбольным полем. Я присоединяюсь к своим 11-12-летним за одним из длинных пикниковых столов и снимаю крышку с греческого салата. Девочки хихикают друг с другом, бросая взгляды на один из соседних столов.

— Поделитесь с классом, — упрекаю я.

Татьяна ухмыляется. — У Кристал есть засос.

Я сдерживаю смех. Линдли оставил свой след, поняла.

Я бросаю взгляд, но не могу разглядеть этот предполагаемый засос; зато замечаю, что Кристал выглядит подавленной. Она полностью отключилась, пока вожатая Наталия болтает о чём-то, не обращая внимания на окружающих.

— Невежливо смотреть на засосы, — говорю Татьяне. — Мы смотрим только на прыщи.

Все начинают смеяться.

— Шучу. Я просто шучу. Никогда не надо стыдить кого-то за прыщи. К тому же, забавный факт: они никогда по-настоящему не исчезают. Моей маме за сорок, и у неё всё ещё бывают прыщи. Миф о том, что они уходят после подросткового возраста, — городская легенда.

Девочки в ужасе. И правильно. Пубертат ещё не успел их затронуть, так что у всех них пока гладкая, безупречная кожа, ради которой я трачу сотни долларов на уходовые средства.

После обеда у учеников пятнадцать минут свободного времени до начала послеобеденной сессии, так что я подхожу к Кристал, которая теперь стоит одна, поглощённая своим телефоном.

Она поднимает голову, когда я подхожу.

— Всё в порядке? — спрашиваю я. — Ты выглядишь расстроенной.

— Я в порядке, — отвечает она. А потом её челюсть сжимается с горечью. — На самом деле нет. Ты была права насчёт этого козла.

Я вздыхаю. — Линдли?

— Да. Он такой мудак. — Её тело напряжено, когда она опускается на столешницу с ногами на скамейке. — И нет, мне не особо хочется услышать я же говорила.

— Я и не собиралась этого говорить.

— Хорошо. Потому что мне и так достаточно паршиво. Я так зла, Ди. Он просто использовал меня. И, как бы, он делал это настолько явно.

— Что ты имеешь в виду?

— Ну, я понимаю, что он хотел просто мимолётного увлечения, но не обязательно было быть таким грубым. Он буквально сказал: Я не хочу больше тебя видеть, удачи.

 

Морщинка появляется у меня на лбу. Мне Шейн кажется раздражающим, но я не могу представить, чтобы он был настолько неуважителен к женщине.

— Что, ты мне не веришь? — Кристал замечает моё сомнение, и её лицо мрачнеет.

— Нет, верю. Просто удивлена. Не думаю, что он так себя вёл с Одри.

Одри — наша товарищ по команде из Брайара, которая закрутила с Шейном осенью прошлого года, а потом подвернула лодыжку. Да, она была расстроена, что он порвал с ней, но не говорила, что Шейн сделал это злонамеренно.

— Может, он стал ещё большим козлом после Одри, — Кристал на мгновение опускает взгляд на экран телефона. — Смотри, вот что он прислал вчера.

Она протягивает мне телефон, и я вздрагиваю, читая сообщение от Шейна.

Шейн:

Я не заинтересован в том, чтобы видеть тебя снова. Удачи.

— Это он прислал на следующий день после того, как вы переспали? — спрашиваю я, не веря своим глазам.

— Ага.

— Ух ты. Это уже за гранью грубости. — Из-за своего любопытства я пытаюсь прокрутить чат вверх, чтобы увидеть остальные сообщения. Но это единственное сообщение в переписке. — Вы раньше не переписывались?

— Только в Инстаграме.

Я снова перечитываю сообщение. Я не могу представить, каково это — переспать с кем-то и на следующее утро получить такое сообщение. Жестоко.

— Честно, я не виню тебя за то, что ты расстроена. — Я возвращаю телефон. — Хочешь, я наору на него, когда вернусь домой?

— Пожалуйста, сделай это. Он это заслужил.

Безусловно заслужил.

На обратном пути домой в автобусе я продолжаю думать о том, как Шейн так резко отказал Кристал. Удачи. Я удивлена, что она не устроила ему скандал после такого сообщения. Если бы