Испорченный рыцарь (ЛП) - Лоррейн Трейси

Она рычит на меня, и мой член дергается в ответ, желая, чтобы эти полные губы были использованы более эффективно.

— Тебе нужно вычеркнуть себя из моей жизни, Брианна Эндрюс, или, можешь не сомневаться, я разрушу все, на что ты потратила годы работы, быстрее, чем ты успеешь встать на колени, чтобы отсосать мой гребаный член.

В ответ на мою угрозу в ее глазах промелькнуло то, что я не привык видеть, и ее храбрый фасад начал разрушаться. Но она быстро набирается сил, чтобы снова встать со мной лицом к лицу.

— Дрянь, — шипит она.

— Нужно знать одного, чтобы понять другого. Мисс Эндрюс.

9

БРИАННА

Весь воздух вырывается из моих легких, когда мое имя слетает с его языка.

Нет. Не просто мое имя.

Мое имя, как учителя.

Он знает.

Он…

Черт.

— Н-Нико, — заикаюсь я, как идиотка.

Ни один мужчина не заставлял меня сомневаться в себе так, как он.

Я всегда была сильной, независимой, и мне никогда не было дела до того, что мужчина может подумать обо мне и моих решениях. Но с первой минуты знакомства с ним он как будто забрался ко мне в голову, потому что я все время думаю, что бы он подумал, одобрит ли он.

Это чушь. Все это.

Но все стало только хуже с тех пор, как он потерял отца и погрузился в бесконечную темную яму горя.

Теперь я просто хочу сделать что-нибудь, чтобы все наладилось. Как я сделала прошлой ночью.

И я действительно не хочу усугублять ситуацию, а именно это, как мне кажется, и сделает мое присутствие в Найтс-Ридж.

— Нет, — усмехается он, подходя ко мне так близко, что его нос почти касается моего. Его резкое, сердитое дыхание проносится по моим губам и шее, и я не могу удержаться от того, чтобы не затрепетать от желания. — Ты не получишь от меня Нико, ты, лживая сука…

— Я пыталась тебе сказать, — шиплю я, моя собственная злость достигает новых высот из-за наглости этого придурка. — Если бы ты хоть на пару секунд оторвал голову от своей собственной жалкой жизни, ты бы увидел, что вокруг тебя происходит и другое дерьмо.

— Отвали. Мне сейчас более чем позволено прятаться.

— Да, но не обязательно быть дрянью, не так ли? — Если это возможно, его полные ненависти глаза потемнели еще больше, чем прежде.

— Что еще? — требует он.

— Что ты имеешь в виду, что еще? — спрашиваю я.

— О чем еще ты мне врешь?

— Я тебе ни о чем не лгу, придурок. А теперь отпусти меня. Я не хочу быть здесь с тобой.

Я впиваюсь пальцами в его предплечье, мои ногти впиваются в его кожу. Но, несмотря на боль, он не ослабляет хватку на моем горле.

Более того, я уверена, что она стала еще крепче.

— Если ты собираешься меня душить, то хотя бы засунь руку в мои трусики, — дразню я, от количества выпитого сегодня алкоголя мой рот стал более свободным, чем должен быть.

— Чертова шлюха, — шипит он.

— Раньше тебя это не беспокоило, — дразню я, вызывающе выпячивая подбородок.

К черту этого парня за то, что он пытается заставить меня думать о себе плохо или сомневаться в моей распущенности. Я, блядь, люблю свою жизнь, а свою сексуальную жизнь — еще больше. По крайней мере, любила, пока не встретила его.

— Ты права, это не так. Я, кажется, забыл, для чего ты нужна.

Его свободная рука забирается в мои волосы, и прежде чем я успеваю понять, что происходит, мои колени ударяются о кафельный пол, и я оказываюсь на уровне глаз с огромной выпуклостью на джинсах Нико.

— Ты и правда не унимаешься, да? — дразню я, мое предательское тело реагирует на то, что я возбудила его, несмотря на его злобные слова.

— Твой рот и твоя киска — это самое лучшее в тебе, Сирена. Я думал, ты это знаешь.

Расстегнув джинсы, он неловко стягивает их на бедрах, выпуская на свободу свой ноющий член.

Мой рот жаждет попробовать его на вкус, и это становится только хуже, когда он обхватывает рукой свой толстый ствол и начинает работать над ним.

— Ты сейчас выглядишь так, будто ненавидишь меня, — дразню я, отрывая взгляд от его члена, чтобы найти его.

Он смотрит на меня сверху вниз, в его глазах полыхают гнев и желание.

Это пьянящее чувство — знать, что я могу поставить этого сильного мужчину на колени. Может быть, не в буквальном смысле, поскольку я здесь единственная на коленях, но метафорически, у меня есть вся гребаная власть, и я собираюсь это доказать.

Он наклоняется вперед и трется головкой своего члена о мои губы, но я держу их плотно прижатыми друг к другу, впиваясь зубами в собственную плоть, чтобы не поддаться искушению засосать его поглубже и смотреть, как он теряет рассудок от победы.

— Сирена, — рычит он, пытаясь впиться в мой рот.

Но я лишь смотрю на него, нахмурив брови.

Ты не имеешь права говорить со мной в таком тоне и думать, что я подчинюсь твоей воле, Нико Чирилло.

— Черт. Ты сводишь меня с ума, — буркнул он, сжимая пальцами мои волосы до тех пор, пока у меня не заслезились глаза и я не начала думать, что он собирается вырвать их горстями.

Он почти яростно сжимает в кулак свой член, его лицо искажается, как будто ему больно, но если это и так, то он не останавливается.

С его губ больше не слетают злобные слова, и он перестает пытаться проникнуть в мой рот. Как бы мне ни хотелось ощутить вкус его отчаяния, его желания ко мне, пусть даже затуманенного ненавистью, я все равно держу губы сомкнутыми, тяжело дыша через нос, наблюдая за тем, как этот злобный мужчина-бог распадается передо мной.

Может быть, он и не осознает этого, но он показывает мне почти такую же уязвимость, как и прошлой ночью, и от этого осознания у меня щемит в груди от боли за этого потерянного, сломленного, страдающего парня.

— Блядь, Сирена. Блядь.

Он тяжело сглатывает, его адамово яблоко покачивается, а глаза темнеют.

Желание сжимается у меня в животе, когда я смотрю, как он мчится к финалу.

Черт, он действительно не должен выглядеть так сексуально, разваливаясь на части из-за меня.

— Сирена, — простонал он, и его тело на мгновение замерло, предупреждая меня о том, что сейчас произойдет.

Но я не отстраняюсь и, возможно, по глупости, не закрываю глаза.

Вместо этого я смотрю на него напряженным взглядом, пока его член дергается в руке, и он кончает мне на лицо.

Как только он кончает, на его губах появляется ухмылка, а все его тело расслабляется, так как эндорфины от его разрядки проникают в него.

— Блядь, ты так хорошо выглядишь, — бормочет он. И черт возьми, если эта похвала не вызывает у меня кровавых бабочек.

Я не должна была бы хотеть угодить этому назойливому грубияну, но, блядь…

Я всегда знала, что у меня немного не в порядке с головой. Встреча с Нико только подтвердила это.

Не отпуская моих волос и не отрывая взгляда от своей спермы, стекающей по моей щеке, он отстраняется.

Во мне вспыхивает желание бороться с ним, заставить его отпустить меня, сделать что угодно, но я блокирую это желание и просто жду, что он будет делать дальше.

Протянув руку, он проводит пальцем по липкому налету на моей коже, сметая его.

— Перестань, Сирена. Ты тратишь это впустую.

От его слов я задыхаюсь, мои губы раздвигаются, прежде чем я полностью предугадываю его следующий шаг, и его покрытый спермой палец проникает в мой рот.

— Так-то лучше.

Он делает это снова, очищая меня и позволяя его вкусу покрыть мой язык, пока я продолжаю смотреть на него, как бесстыжая шлюха.

— Посмотри на себя, такой прекрасный пример для подражания, а у тебя на лице сперма одного из твоих учеников. Надеюсь, в Найтс-Ридж знают, как им повезло, что в их классах есть такая шлюха-учительница".

Не в силах что-либо сказать, когда его палец глубоко засел у меня во рту, я делаю следующий шаг и впиваюсь в него зубами.

— Сука, — шипит он, вытаскивая поврежденный палец, как раз в тот момент, когда во рту появляется медный привкус крови.