Идеальный выбор (СИ) - Ольга Верея

— Это тебя Лёша так отделал?

Молчит.

— Я знаю, что вы в один спортклуб ходите. Там встретились?

Хочу получить ответ на свою догадку, в голове пульсирует мысль, что если Кир в таком состоянии, что же тогда с мужем? Кирилл более мощно сложен, чем Лёша. Да и по весу муж наверное отстает. Они что убивали друг друга? Господи… Из-за меня… Что я наделала? В глазах встает предательская влага, стыдно, больно, невыносимо горько.

— Ответь…

Кивает.

Но взгляд не прячет от меня, сверлит синими омутами, чувствует мой страх. А мне не страшно, мне больно…

Опускаю взгляд к рукам мужчины. Беру тяжелые ладони в руки, разглядываю… Руки без единого повреждения, костяшки не сбиты, ни синяка, ни пореза…. Судорожно выдыхаю весь воздух.

— Ты, что? Позволил ему себя избить?

Молчит, но замечаю легкий кивок.

— Кира… — шепчу тихо, прижимаюсь к нему в легком объятии.

Боюсь сделать больно, но нежность и жалость так и прет. Кладет руки на мою талию, упирается лбом в живот и затихает.

— Смерть стоит того, чтобы жить. Любовь стоит того, чтобы ждать… Да, Олюнь?

У меня нет слов чтобы ответить, глажу по волосам, пытаясь унять нервное беспокойство. Шепчу извинения…

— Прости, прости Кир, прости…

— Оль!

— Оля! — вдруг шепчет громче.

— Оля, бл@дь! У тебя кровь!!! — кричит на меня возбужденно.

— Это твоя кровь наверное, Кир… Какая кровь? Я ничего не чувствую… — а саму куда-то ведет, как будто пьяная стала.

Если бы не руки Кирилла на моих бедрах уплыла бы…

Как в замедленной съемке опускаю потяжелевший взгляд на свое тело. Сквозь тонкие пижамные штаны проступают алые кровяные подтеки.

Вдруг ощущаю тупую пульсацию… Понимание происходящего затмевает все мысли в голове. Не слышу взволнованного крика Кирилла, не чувствую его рук на моем теле. Улетаю…

— Кир… Моя “птичка…”

Глава 13

Кирилл

Скорая помощь приезжает достаточно быстро. Сам был не в состоянии отвезти в больницу, еле на ногах держался. Оля так резко осела, теряя сознание, что просто чудом удержал и дотащил до дивана. Думал ребра треснут окончательно, а сердце разорвется от напряжения.

То, что все плохо, стало очевидно, когда еще с диспетчером говорил. На лицо все признаки выкидыша, основываясь на ее прошлом печальном опыте и опросу по анамнезу.

Мне уже тогда сказали, что надо крепиться, бригада прибудет, попробуют остановить… Но, но, но. У судьбы сегодня были другие планы, а ангел хранитель наверное крепко спал… Когда Оля пришла в себя, даже не плакала…

— Кир, почему?? За что?

— Лежи, все образуется…

Мотает головой, все понимает. Больно за нее.

— Я ведь так хотела. Почему сегодня? Когда я была уже уверена, я была так чертовски уверена, что моя “птичка” со мной…

— Малышка… — глажу по волосам успокаивая.

Слов нет. Поглядываю на часы, к беременным сказали быстро приезжают.

Через двадцать минут звонок от охраны, что к нам скорая, впускаю. Двери настежь. Бригада из двух молодых девочек нервно оглядывают меня. Опасаясь наверное, вид у меня как с поля боя.

Подходят к Оле, осматривают, что-то колят, но по тому как не смотрят в глаза, понимаю, что беременности больше нет. Хочется завыть от бессилия и боли. Но держусь. Помогают посетить ванную, спрашивают где взять чистое белье и пижаму. Потом одна начинает заполнять документы, просит паспорт, полис, что-то спрашивает меня, уточняя.

— А вас надо осмотреть? Снять побои?

Часто моргаю, нахер им я.

— Лена, глянь мужчину. Бровь обязательно и проверь нет ли сотряса.

Вторая фельдшер меняет перчатки и начинает меня осматривать. Светит в глаза фонариком, щупает лобную кость, цокает недовольно на порез. Ставит какие-то стяжки на бровь, выписывает рекомендации чем смазывать рану.

— Кто вас так? Заявление в полицию будете подавать?

— Нет.

— Зря. Рентген сделайте, возможно трещина в седьмом и восьмом ребре справа. Не понимаю точно в каком. Почки вроде не отбили, но проработали знатно.

— Госпитализация нужна?

— Кому, мне? — на фельдшера не смотрю, только на Олю.

— Вам. Девушке вашей завтра надо на УЗИ, если что-то не вышло, надо чистить будет. Но вроде бы… Вздыхает.

— Сочувствую.

Сглатываю густую слюну, тяжело дышу, чувствую как руки непроизвольно подрагивают.

Бригада собирается, оставляет бланки, хлопают входной дверью. Тишина оглушает.

Встаю с барного стула, осторожно подхожу к Оле. Она лежит на боку, отвернувшись к стене. Ложусь прямо за ее спиной, от малейшего движения в грудине идут болевые прострелы, аккуратно кладу руку на ее талию и осторожно притягиваю к себе.

Грею ее своим теплом, пытаюсь забрать ее боль. Дышу запахом ее волос и слез.

* * *

Просыпаюсь поздно. Лежа на диване, один. По ощущениям время к обеду. Оглядываюсь, прислушиваясь где Оля. Тишина. С трудом сажусь, прихватывая больной бок рукой. Начинаю паниковать.

— Оля!

Тишина. Нет ее. Пытаюсь отыскать взглядом телефон, надо срочно позвонить, но слышу писк домофона. Значит сейчас придет… Собираю все силы в кулак, рывком встаю и иду к входной двери. Как только дверь распахивается, притягиваю девушку в свои объятия. Зарываюсь носом в предплечье, испуганно вожу руками по спине. Судорожно выдыхаю.

— Оленька… Где ты была? — шепчу осторожно. В глаза боюсь посмотреть.

— УЗИ делала…

Спросить все ли нормально язык не поворачивается, как все может быть нормально? Но страх сосет под ложечкой.

— Олюнь…

— Все как вчера и сказали… Ребенка больше нет.

Обнимаю ее крепко-крепко до боли в теле, смог бы взял на ручки, но чувствую себя инвалидом. Пока стоял уже вспотел весь. Висок пульсирует от напряжения.

— Кир, иди ложись… У тебя травмы, — вылезает из объятий, но аккуратно подхватывает меня за талию, помогая доковылять до дивана.

Молчим, глядя друг другу в глаза. Потом встает и идет разбирать пакет с продуктами.

— Ты лежи, я сейчас тебе бульон сварю…

— Какой нахер бульон, Оля?

— Обыкновенный, куриный, крутой. Тебе поправляться надо. Рентген надо, помнишь?

— Забей, какой рентген? Так все пройдет, — пытаюсь опять встать, но Оля пресекает мои попытки строгим взглядом.

— Кир, пожалуйста, — губа дрожит, еле сдерживает слезы, — пожалуйста, мне это сейчас надо. Переключить мысли, заботится, быть нужной кому-то. Всхлипывает.

— Ты мне нужна. Всегда.

Дарит легкую еле заметную улыбку, знаю что верит моим словам.

Откидываюсь на подушки с предательским стоном, наблюдаю как суетится на кухне, варит курицу, снимает пенку, промывает рис… Одновременно делает мне кофе, как я люблю. Подносит.

Потом достает пакет из аптеки, там таблетки противовоспалительные, от боли, мазь, прописанная фельдшером. Аккуратно обрабатывает бровь, втирает мазь