Долина кукол - Жаклин Сьюзан

не дурак. – Он помолчал. – Знаешь, вся эта история c тобой и Лайоном – в ней c самого начала все было не так. Но ты его хотела. Что же, ты его получила. И ты пожертвовала слишком многим, чтобы сейчас капитулировать. Твоя тактика сейчас – вести себя так, будто ничего не произошло. Это будет нелегко, – более того, подчас это будет почти невозможно, потому что его увлечение Нили, прежде чем угаснуть, станет еще сильней. Но если ты выдержишь, цикл пойдет в обратную сторону. И это непременно кончится тем, что он ее возненавидит. Она его кастрирует – так она поступает со всеми мужчинами. Слышала бы ты, как о ней отзывается Тед Касабланка. Вначале она вся – воплощение сладости и нежности, но, как и все звезды, она сделана из прочнейшей стали. Со временем, если ты устоишь, ты будешь являть собой нежную и слабую женщину, которую он обидел, и у него возникнет желание оберегать тебя и чувство вины перед тобой. В вашем союзе появится трещина, может быть, ты даже больше не захочешь жить c ним, но если захочешь – он будет твой. Это будет настоящая битва характеров, но мне кажется, ты способна одержать победу.

– Я постараюсь, – устало сказала она. – Генри… мой мир только что рухнул. По-моему, сегодня я имею право принять мою первую куколку.

– Что?

– Таблетку секонала. – Она слабо улыбнулась. – Дженнифер и Нили прозвали их куколками. Я в жизни ни одной не принимала, но, по-моему, сегодня я заслужила. Вот только знать бы, где достать…

Он пошел к аптечке и вернулся c пузырьком.

– Вот… здесь двухмесячный запас. Я только что купил – для себя.

Она вновь ответила слабой улыбкой:

– И ты тоже?

– Уже двадцать лет. В нашем деле это стандартное оборудование. Прими одну и ложись в постель. Не кури. Если ты раньше не принимала таких лекарств, оно подействует быстро.

Она взяла пузырек и ушла. Ноги ее были как бы налиты свинцом, и, пока она ехала в такси, в ее сознании вспыхивали омерзительные картинки: Нили и Лайон вместе.

Дома она некоторое время стояла в ванной и смотрела на пузырек. Он был набит сверкающими красными капсулами. Она вынула их и пересчитала. Шестьдесят пять. Да, вне всякого сомнения, Генри верил в нее. Ну а почему бы и нет? Сдаваться она не намерена. У нее ребенок, которому она нужна, и муж, которого она должна вернуть. Ей и всего-то нужно было выскочить из этого кошмара, внезапно разразившегося вокруг нее, выскочить на несколько часов. Она проглотила одну капсулу. «Ну что же, куколка, посмотрим, отчего вокруг тебя столько шуму». Она легла в постель и взяла газеты, подобрав их c пола. Она стала читать. Через десять минут буквы поплыли у нее перед глазами. Это было потрясающе… в голове сделалось легко-легко… глаза закрылись… Это настоящая куколка… она будет спать. Завтра все обдумает… завтра.

Через неделю приехал Лайон. Он сказал, что они летели из Европы через Северный полюс и приземлились в Калифорнии. Она притворилась удивленной. Он странно на нее посмотрел:

– Ты что, не знала, что я был в Лос-Анджелесе?

– Откуда? – спросила она. – Я предполагала, что ты задержался в Европе.

Он отвернулся, но недостаточно быстро – она успела заметить удивление в его глазах. Он возвратился, ожидая неприятностей, заранее придумав кучу объяснений и оправданий, – и ничего не понадобилось. Они поужинали в «Колони», а потом, впервые за долгое время, провели вечер вдвоем. В любви она была нежна и податлива. Это далось ей нелегко – ей так хотелось исцарапать его, оставить зримую метку, что он принадлежит ей и только ей. Ее терзали видения – он в постели c Нили, но ей все же удалось отбросить эти мысли и ответить на его ласки c удвоенной страстью.

Они провели вместе пять чудесных дней. Она уже почти поверила, что ничего не произошло или если что-то и было, то все осталось далеко в прошлом. А потом приехала Нили. У нее был контракт на десять ежемесячных сольных выступлений на телевидении, и ей нужно было начинать съемки в августе, поскольку первый концерт был намечен на сентябрь. Но оставалась еще половина июля, а делать ей было нечего, и вот она явилась в Нью-Йорк в поисках занятий.

Это было в четверг. Энн ничего не знала о прибытии Нили. У них c Лайоном были куплены билеты в театр, а потом была назначена встреча в «Копа» c агентом нового певца. Казалось, что каждый импресарио в городе старался всунуть своего клиента в шоу Нили в качестве «гостя программы».

В пять часов позвонил секретарь Лайона. Мистера Берка вызвали на встречу со спонсорами, и прийти в театр он не сможет. Вместо себя он пришлет Бада Хоффа, сам же подойдет позднее, непосредственно в «Копа».

Энн ничего не показалось странным. Она поиграла c девочкой, не торопясь приняла ванну и оделась. Приехал Бад, и они отправились в театр. Потом они пошли в «Копа», где уже ждал агент, держащий один из лучших столиков на балконе. Энн пояснила, что Лайон задерживается, но скоро будет.

Агент кивнул:

– Я уж боялся, что он вообще не придет – сегодня же прилетает Нили.

Энн бросило в жар, но она сумела безмятежно улыбнуться.

– Да… именно так. Когда Нили прилетела, Бад? – спросила она, стараясь создать впечатление, что новость эта не была для нее неожиданной.

Бад, как ей показалось, почувствовал себя неловко.

– По-моему, около полудня. Во всяком случае, примерно тогда она в первый раз позвонила.

Энн заказала коктейль.

– Бедный Лайон! Он надеялся, что она еще побудет в Аризоне c сыновьями..

Так, Бад и агент обменялись взглядами или ей только показалось? Сколько же людей знают правду?

Она принудила себя просмотреть программу и благоприятно отозваться о певце. Казалось, пустой стул Лайона нагло ухмылялся ей. Извиняясь, как и подобает жене, за отсутствие мужа, она словно приклеила улыбку к лицу. Она видела, как разочарован был агент, но его горе c ее горем не шло ни в какое сравнение.

– Возможно, возникли какие-то проблемы c концертом Нили – она ведь так полагается на Лайона. Я уверена, что ему очень жаль, что он пропустил это шоу, но Бад даст ему полный отчет. Не так ли, Бад?

Разумеется, разумеется. И опять ей показалось, что мужчины обменялись взглядами.

Бад привез ее домой в три часа утра. Она знала, что Лайона дома не будет. Она на цыпочках подошла к малышке, поцеловала ее, поправила одеяльце. Милая, милая