Не бросай её - Виктория Анкай

покосился на меня. Задрал рукав фуфайки повыше, осматривая в тусклом свете прожектора своё запястье... — Брось ты, столько лет прошло...

— Бестолочь, — я со вздохом протянула ладонь, взяла его руку в свою, ещё немного отодвинула манжет и повернула к нему побелевший едва заметный след на коже. — Вот. Я его столько мазала тебе, что с закрытыми глазами найду.

— Ээээ, правда... — Сашка и так, и эдак крутил свою руку, рассматривая шрам. — А я и забыл про него...

— Бывает, — я улыбнулась. — Пойду в дом схожу, ещё хлеба тебе принесу.

— И миску сразу захвати, Рин! Минут пять-десять, и можно пробовать...

— А, ладно! — я уже шагала к дому, чувствуя себя глупой и счастливой от этих неожиданных общих воспоминаний...

* * *

Сашка накусочничался прямо там, на улице. Там же опустошил бутылку почти наполовину...

Я уже забрала домой огромное блюдо с жареным мясом, а он ещё сидел над догорающими углями, оставив себе и Ваське один шампур... Потом принялся очень неторопливо убирать в сарай весь инвентарь...

Домой зашёл пошатываясь, едва переставляя ноги. Уже прекрасно зная, что от тепла сейчас развезёт ещё больше, постоял пару минут, издалека наблюдая за тем, как мы с Танькой исправно хомячим горячие шашлыки с овощным салатом, широко улыбнулся впервые за вечер...

— Рин, я наверх... Мыться не буду, можно? — он почти умоляюще посмотрел мне в глаза, снимая пропахшую дымом одежду прямо тут, у входа. — Замёрз и устал, не хочу в воду...

— Можно! — я кивнула, посмеиваясь. — Не будить тебя завтра, да?

— Не, не надо! — он схватился за перила, осторожно и медленно принялся подниматься. — Всем спойной ночи! Рин, кота потом домой запусти, там дубак такой...

— Конечно запущу! Спойной ночи! — я смотрела ему в след с таким дурацким ощущением нежности, что самой стало тошно.

— Спокойной ночи, пап! — Танька тоже с обожанием провожала отца взглядом.

— Долго не сиди! Детям спать скоро пора! — Сашка даже попытался пошутить, сверху грозя ей пальцем. — Вот папа уже... засыпает на ходу...

— Да, папочка! — Танька хитро кивнула, показательно соглашаясь с родителем.

Я только усмехнулась. Знала, что сегодня снова буду спать в гостиной — делить спальню с храпящим мужем и дышать всю ночь перегаром было бы верхом идиотизма. Я и прежде либо спала здесь в такие моменты, либо Сашка сам оставался на диване. Но это было давно, сейчас ему и так перед дочерью неудобно... Пусть спокойно спит в кровати. А я заодно Гарри Поттера досмотрю...

*12*

Утром неловко не было никому. Возможно, поначалу, когда Сашка только спустился после обеда вниз, помятый и почему-то виноватый с ног до головы, в пространстве промелькнуло какое-то напряжение, но Танюха опередила меня в необходимости сгладить обстановку, поприветствов отца радостно-саркастичным воплем, обращаясь к нему как когда-то в детстве, когда изображала принцессу:

— О, а вот и наш папенька! Доброго здоровьечка, папА!

Муж не смог не улыбнуться, а я и вовсе рассмеялась.

— Привет, дочь моя, — он чинно кивнул сначала ей, потом мне. — И тебе не хворать, родителей радовать...

Расхохотались уже все втроём...

— Проходи, — я выдвинула из-под стола третью табуретку. — У нас, правда, обед уже, но ты как раз можешь позавтракать.

— Мне бы в душ... — Сашка затравленно покосился по сторонам. — И кофе...

— Вот сядь поешь сначала, — я быстро встала на ноги, прекрасно зная по многолетнему опыту, что его организму нужно хорошенько подкрепиться, чтобы избавиться от малейших симптомов похмелья. — Кофе сейчас сварю. А потом уже в душ сходишь.

Он протяжно выдохнул. Послушно сел, зачем-то спрятал руки под столом, будто полностью отдаваясь моим заботам... Ну мне не трудно, да.

Естесственно, на обед предполагалось доедать прошлогодние салаты. Но ему я в дополнение погрела немного горячего, сделала пару тостов... Поставила на стол чашку с кофе, исключительно в эстетических целях водрузила рядом корзинку с печеньем, сама ушла в гостиную, дабы не смотреть на слишком сконфуженное лицо Сашки и дать ему спокойно поесть. С дочкой, легко идущей на контакт и явно не испытывающей никаких комплексов, они общий язык и так найдут...

* * *

К вечеру полностью восстановивший силы Сашка гордо накатал на своём снегоуборщике ещё как минимум пару километров как по двору, так и за его пределами — на обозрение соседей. Охотно отвечал на вопросы мужиков, у которых, конечно, техника "не такая новая и мощная", если вообще есть...

Естественно, разговоры за ранним ужином велись только об этом, ибо под вчерашние разогретые шашлыки и говорить-то больше оказалось не о чем.

Муж уже счастливо развалился на диване с очередной чашкой кофе в руках, поглаживая мурчащего кота, когда дочь без задней мысли задала вопрос:

— Пап, ты же скоро поедешь? Довезти меня до города! Я с Юлькой договорилась встретиться, не хочу в автобусе мёрзнуть...

Испытала какое-то облегчение от её невинной просьбы — негласно я уже порядком устала ждать, когда муж озвучит время своего отъезда. И так понятно, что слишком задержался, но самой намекать на это было неудобно как-то...

— Аааа... — Саша мгновенно подобрался, даже поза изменилась, становясь привычно напряжённой и прямой. — Да, давай, конечно... Во сколько тебе надо?

Дочь просияла.

— Да мне всё равно, я ей просто позвоню, когда поедем, она меня встретит...

Сашка молча кивнул. Отставил чашку, похлопал себя по карманам, нахмурился, вспоминая что-то...

— Телефон? — я мягко улыбнулась, поднимая бровь. — На кухне на подоконнике с обеда оставил.

— О! — муж с благодарностью покосился на меня, как пружина поднимаясь с места. — Понял.

Он зашагал прочь из гостиной...

Вздохнула, поджимая губы. Ну лучше уж так, да, ибо ожидание смерти хуже самой смерти. Теперь, наверное, дня два точно не приедет...

— Ну собирайся, Танюх! — Сашка появился на пороге, сосредоточенно изучая свой мобильник. Да, он снова стал самим собой. Точнее, нынешним собой — холодным, резковатым, неразговорчивым. — Пойду машину выгонять...

— Ага, уже лечу! — дочь как ветром сдуло.

Осталось выдержать привычное прощание — его бегающий взгляд, нахмуренный лоб, скупые кивки и односложные ответы, ничего не обещающие и не объясняющие, ибо и так всё очевидно... Я уже привыкла, да. Давно поняла, что мне достаточно улыбнуться и сказать "пока", тогда и ему меньше придётся отводить глаза. Так обоим гораздо легче.

— Ну... Пока, — я даже не стала подходить к вешалке, прислонилась плечом к арочному проёму, издали наблюдая за тем, как муж снимает с крючка пальто.

Слегка опешила, когда Сашка, наклонившийся к ботинкам, резко поднял на меня прямой и долгий взгляд...

— Да... Пока, — он снова сосредоточился на длинной обувной ложке. — Заодно