Ирина Надеждина - Полюбить таким...

– Повтори ещё раз…

– Ты дурак! Старый и слепой… – у Саши по щекам потекли слезы. – Мне наплевать, какой ты… Я люблю тебя такого, какой ты есть…

– Сашенька!

Саша оказалась в его объятьях. Олег покрыл её заплаканное личико поцелуями. Саша обняла его и сквозь слезы говорила:

– Если ты решил застрелиться, то можешь стреляться… только заряди свою пушку ещё одним патроном… я без тебя не останусь… Эгоист несчастный! Если бы хоть чуть-чуть меня любил…

– Я люблю тебя! Я тебя обожаю! Сашенька, единственная моя! Солнышко моё! Если бы знала, как я тебя люблю!…Ты только прости меня!

– Простила… Я так люблю тебя, что не могу не простить…

Женя загнал машину во двор. На крыльце стоял Джефри и помахивал шикарным хвостом. Телохранители вышли из машины.

– Ну, и что делать будем? – поинтересовался Женя. – Едем мы куда-нибудь или здесь торчим?

– Сейчас пойду и узнаю.

Сергей решительно направился к дому. Вышел он через несколько минут, растеряно улыбаясь. Женя успел закурить. Он вопросительно посмотрел на Сергея.

– Слушай, я, конечно, не такой дивный любовник, как наш обожаемый патрон, но до таких приколов вообще трудно додуматься.

– А именно? – Женя улыбнулся.

– Представь себе картину: на дверной ручке в кабинете бантик из галстука. Заглянул я туда, а там на столе какие-то бумажки, патроны выстроены, пистолет на полу валяется и наша парочка целуется. Она ещё и рыдает под это дело, а он ей в вечной любви клянется. Настолько ребятки увлеклись, что меня и не заметили. Я предпочел идиллию не нарушать, – Сергей присел на скамейку.

– Слава Богу, что вовремя ей назад захотелось. Как ты думаешь, к чему там патроны на столе и пистолет?

– Да уж не иначе как кормилец застрелиться хотел. Ты думаешь, я совсем бестолковый?

– Интересно, это он из-за неё? – Женя слегка прищурился.

– Ну, не из-за нас же.

– Да, крепко его девочка зацепила!

– Интересно, а из-за чего они перегрызлись настолько, что он её пугнуть решил? Ты вспомни, как он нам ЦУ давал. Не дай Бог прикоснуться к ней! Интересно, а если бы прикоснулись? Или призажали?

– Он бы тогда не сам стреляться вздумал. Он бы тебя сначала пристрелил. Что дальше делать будем? Здесь сидеть или как?

– Давай пока здесь. Тебе окно кабинета видно?

– Чуть-чуть. Горит там ещё свет. Что, будем ждать, пока потушат?

– А толку? У него мозги работают по-своему. Он же у нас неординарный, – вздохнул Сергей. – Весело с ним бывает. Представляешь, что бы с нами было, если бы он застрелился?

– Плохо было бы. Сестрица нас бы удавила, что за братцем не приглянули. Да и зятек не отстал бы. Он, вообще-то, тяги к суициду раньше не имел.

– Довела девочка.

– И не говори. А я из-за такой тоже застрелился бы, – мечтательно вздохнул Женя.

– Пойди, скажи, – посоветовал Сергей. – Он тебе это устроит. Даже напрягаться не заставит.

Олег продолжал целовать Сашу. Она только прижималась к нему, будто прося защиты, и больше ничего не говорила. Их дыхание смешалось, сердца бились в одинаковом сумасшедшем ритме. Время остановилось…

Саша открыла глаза. Сердце всё ещё билось, как у пойманной птицы. Олег склонился, и губ Саши коснулись его губы.

– Я люблю тебя, Сашенька, – тихо сказал он.

– И я люблю тебя… Мне так хорошо с тобой.

– А мне с тобой.

Саша легонько оттолкнула от себя Олега и села. Комната слегка покачивалась пред глазами.

– Олежка, кажется, мы совершенно головы потеряли! – Саша тихо рассмеялась. – Хоть до кровати стоило добраться!

– Сейчас доберемся, – Олег встал с дивана и поднял с полу брюки. – Тебя отнести?

– Наверное. Кажется, я сама уже и шагу не сделаю…

– Тогда подожди минутку, я сейчас здесь уберу кое-что.

Олег поднял пистолет и, поставив его на предохранитель, положил в сейф. Письмо к Оксане он смял, бросил в пепельницу и чиркнул зажигалкой. Сгорая, бумага темнела, морщилась…

Саша поднялась, набросила на плечи рубашку Олега и подошла к нему. Её взгляд упал на рисунки.

– Что это? – спросила она. – Можно?

– Можно, – Олег слегка смутился.

– Ты… рисовал меня? – Саша изумленно посмотрела на него.

– Да. Каждый день. Не мог не рисовать.

– Олежка… – Саша прижалась к его плечу.

Листок бумаги в пепельнице догорел, превратившись в несколько черных клочков. Олег взял Сашу на руки и понес наверх, в спальню…

УТРО.

… Утро было солнечное. Женя открыл глаза и шепотом выругался. Рядом зашевелился Сергей. Он сладко зевнул и попробовал потянуться, но сидя в машине ему это удалось не очень хорошо. Женя снова шепотом выругался.

– Женька, ты чего с утра пораньше материшься? – поинтересовался Сергей, выходя из машины, и тут же сам выругался. – Черти бы нашего кормильца с его бабами побрали! На что штаны похожи! Что из задницы вылез!

– У тебя штаны! – Женя тоже вышел. – У меня ноги затекли и шея, как деревянная! Говорил же, лучше зайдем.

– А вдруг нарвались бы на них? Мало ли где им вздумалось? Он, хоть и не поручик, но затейник большой. Она, кажется, не меньше.

– О, сестрица! – Женя повернулся к калитке. – Да ещё и с мужиком своим. Они что, групповуху сейчас устроят? Шведскую семейку?

– С них станется.

Во двор зашли Оксана и Максим. Максим слегка хмурился, у Оксаны были красные от слез глаза. Она так и осталась в вечернем платье.

– Где Олег? – без приветствия спросила она.

– В доме, – невозмутимо ответил Женя.

– С ним… всё в порядке?

– Похоже на то, – Сергей сдержал улыбку.

– Почему вы тогда оба здесь и такие помятые?

– В машине спали. Он, видите ли, не совсем один. Свет в кабинете до сих пор включен.

Оксана не стала больше задавать вопросов и решительно пошла к дому. Максим улыбнулся, покачал головой и пошел следом. В прихожей он остановил Оксану.

– Радость моя, может быть не стоит?

– Макс, я всю ночь звоню, а он не отвечает… – у Оксаны снова задрожали губы. – Ты что, не видел, каким он вчера уехал? Господи! Зачем я только наговорила ему всего?!…

– Тебе же сказали, что всё в порядке.

– Тогда почему свет в кабинете?

– Только давай, если они спят, будить не станем.

– Конечно…

Оксана вошла в кабинет. На столе лежала какая-то черная кожаная папка, видеокассета, бокал с остатками коньяка на дне, рисунки, в пепельнице остатки сгоревшей бумаги и окурки. На полу у тумбочки стола с сейфом, Оксана увидела пистолетный патрон.

– Что это, Макс? – прошептала она, пытаясь снова не заплакать.

– Ну, как что? – Максим поднял патрон и положил его на стол. – Патрон. А что?

– Зачем?

– Да что ты паникуешь? – Максим открыл сейф. – Вон, на месте пистолет! Не свихнулся же Олежек ещё настолько, чтоб стреляться или её пристрелить.