Элизабет Адлер - Персик

— Бабушка, — сказала Пич, когда Леони снимала подпорку с ее ноги, укладывая внучку спать. — Теперь мы сможем выбросить ее в море?

Розовое лицо Пич светилось здоровьем, волнистые каштановые волосы собраны назад ленточкой, а ее круглые темно-голубые глаза были серьезны.

Леони помедлила, ужасные кожаные крепления были наполовину расстегнуты.

— Ты имеешь в виду крепления? Пич кивнула.

— Я знаю, ты ненавидишь их, — сказала Леони, — но твоей ножке нужна их помощь.

Правая нога, освобожденная из железной клетки, была заметно тоньше левой.

— Нет, они не нужны мне! Я могу ходить без них.

— Не совсем, дорогая…

— Я буду, — упрямо сказала Пич. — Бабушка, я буду. И я не хочу плавать в бассейне с этими людьми. Я больше никогда не буду там плавать.

Леони думала, что из сегодняшней пытки они вышли невредимыми, но маленькая шестилетняя Пич была сломлена первой схваткой с врагом.

Пич серьезно смотрела на Леони.

— Мы будем плавать в море, бабушка, — обещала она, утешающе положив свою ручку на плечо Леони. — Они не могут запретить нам, ведь правда?

Откуда ей было знать, дивилась Леони. Как она смогла понять сложившееся положение? Но Пич почувствовала проявление власти в этих щелкающих каблуках, в сиянии шитья, в молчаливо наблюдающих солдатах. Устами младенца…

— Хорошо, — ободряюще сказала она, — укладывайся поудобнее в постельке, а об этом поговорим завтра утром.

— Эти люди будут здесь завтра утром, — проговорила Пич, откидываясь на подушки. — Здесь никогда не будет так, как прежде.

8

Лоис шла по улице Камбон в шикарном весеннем костюме. Шерстяная юбка цвета морской волны, отделанная шелковым кантом, прекрасно сочеталась с бежевой блузкой с кокетливым бантом и пиджаком с блестящим золотым шитьем, украшенным шикарными пуговицами, слегка покачивающимися при ходьбе. Она была в нескольких шагах от бара «Риц», где ее ожидал новый возлюбленный.

— Лоис! — Он помахал рукой со своего места за переполненным столом в дальнем конце бара, когда она с трудом пробиралась между столиками.

— Ты опоздала, — упрекнул он.

— Это — привилегия женщин. — Лоис поправила светлые волосы, забрав их под маленькую шапочку, осматривая собравшуюся компанию. — Мой любимый коктейль, — проговорила она, когда перед ней поставили коктейль с шампанским.

Мужчина ослепительно улыбнулся ей, потом своим коллегам.

— Разреши представить тебя, — сказал он. — Мадемуазель Лоис де Курмон. Генерал фон Рауш из Главного штаба, его помощники капитан Альберте, майор Дорш из войск СС. А это герр Отто Клебих, который только что был назначен управляющим заводами шампанских вин. — Смех ее возлюбленного эхом отдался по все еще элегантному бару «Риц». — Вы знаете, кто такой Отто? Он фюрер шампанского.

Не обращая внимания на взрывы хохота, она потягивала коктейль.

— М-м-м. Божественно, — сказала Лоис, откидываясь на стуле. Скрестив длинные, затянутые в шелк ноги, она спокойно оглядела восхищенных мужчин.

— Так, джентльмены, кто же сражается на войне, если вы здесь?

— Либхен! — высокий мужчина положил властную руку на ее колено. — Боюсь, что мы не сможем вместе пообедать, потому что днем у меня важная встреча.

Лоис допила бокал.

— Но не волнуйся. Я пригласил их всех на ужин. Позови кого-нибудь из своих друзей. Скажи Иоганну, чтобы положил шампанское на лед. И скажи, что мы хотели бы икру и блюдо «Альберт», которое обычно заказываем у «Максима», — ты знаешь, с телятиной.

— Я знаю все твои любимые блюда.

Прошел еще один скучный вечер, раздраженно думала Лоис, готовясь лечь спать. Нет сомнений в том, что Гитлер предпочитал продвигать людей низкого интеллектуального уровня, как он сам, а они были ужасно скучны для вечеринок. Сегодня вечером явилась парочка гауляйтеров, которые впервые выехали за пределы Германии, ограниченные, провинциальные люди, возведенные судьбой в роль официальных представителей партии. Они действительно были важные персоны, иначе Карл никогда бы не потерпел их. Остальные более или менее интересны — архитектор, привлеченный к строительству нового дома Геринга: Карл нанял его, чтобы он спроектировал дом в швейцарском стиле, в горах, два его помощника и Отто Клебих. На самом деле никто не стоил ее внимания.

Как и потребовал Карл, она проследила, чтобы стол выглядел великолепно. Изысканный серебряный канделябр мягко освещал кувшин с золотыми орхидеями, и остроконечный обеденный сервиз де Курмонов, и бесконечный поток искристого, как флейта, легкого сладкого шампанского «Клико», которое предпочитали немцы. Но эта изысканная еда была слишком утонченной для их грубых вкусов.

Там был один молодой офицер — Ферди фон Шенберг, помощник Отто Клебиха, который неплохо разбирался в винах и в музыке. Он подошел и остановился рядом с Лоис, облокотившейся на пианино, в то время как пожилой человек, который постоянно играл на вечеринках, так же трепетно, как Моцарта и Шопена, исполнял Кола Портера.

Остальные офицеры сидели с Карлом за столом, обсуждая последние военные события. Они разложили карты и размышляли над ними, и от выпитого превосходного бренди их разговор и смех становились все громче. Несколько скучающих девушек в вечерних платьях сидели в гостиной, на них не обращали внимания ни гости, ни хозяйка.

«Я не пьянею от шампанского,Вино не возбудит меня,Так почему, скажи, случилось так,Что опьянел я от тебя?»

— подпевала Лоис.

— Вам нравится Кол Портер? — спросил с улыбкой Ферди фон Шенберг — высокий блондин с прекрасным молодым телом.

— Кол Портер и хорошее шампанское, — сказала Лоис, поднимая стакан, наполненный нежной золотой жидкостью с крошечными пузырьками, которые стремились вверх.

— Здесь не подаются эти чудесные вина. — Она состроила гримасу в сторону гостиной, и он рассмеялся.

— Каждому — свое. — Он поднял бокал.

— Да, — ответила она, пристально глядя на него. Затем дверь открылась, и остальные гости стали выходить в гостиную, и больше у нее не было возможности поговорить с Шенбергом.

Со вздохом Лоис надела мягкую шелковую зеленую рубашку. Карл любил, когда она надевала ее.

Он был уже в постели, ожидая, пока она вернется из туалетной комнаты. Запах роз, которые Лоис поставила в огромные хрустальные вазы, наполнял комнату, она отворила окно, глядя через двор на Сену. Лунный свет вспыхивал на винтовках часовых, патрулирующих во дворе перед домом, освещая длинный черный «мерседес» с шофером, который ожидал на случай, если произойдет что-то срочное. Ее любовник был очень важной персоной. Облокотившись на окно, Лоис зажгла сигарету и стала смотреть в ночь.