Линн Грэхем - Неудержимая страсть

Дрю рос на глазах у деда словно тепличное растение, чтобы потом вдруг обнаружить, что при сравнении с Лео сильно проигрывает. В результате он возненавидел кузена. Конечно, он не мог не заметить, что Лео привлекает симпатичную дочку дворецкого, и не упустил возможности похвастаться своей связью с ней только из чувства соперничества.

Но самое отвратительное то, что он мог опуститься так низко и, воспользовавшись ее отсутствием, рассказать о ее беременности. А насчет денег, которые он якобы дал ей на аборт… Какой вздор! Энджи никогда не собиралась избавляться от ребенка.

Может быть, она все же сделала ошибку, рассказав ему о своей беременности?…

Лео нахмурился, глядя, как Энджи с сыном на руках спускается по лестнице в холл.

– Cristas… сейчас ведь зима! – воскликнул он. – В этом ты непременно замерзнешь. Я думал, ты переоделась во что-нибудь более подходящее.

Энджи покраснела.

– У меня есть только джинсы и свитер.

– По пути заедем в магазин и купим тебе пальто, – сказал Лео, словно она была маленьким глупым ребенком.

– Нет. Мы не будем нигде останавливаться и ничего покупать, – возразила Энджи. Ее глаза гордо засверкали. – Я знаю, что подарков от греков лучше не принимать!

Удивленный таким резким отпором, Лео нахмурился.

– Твоя грубость…

– Очень уж ты чувствительный, когда дело касается тебя!

С раздувающимися ноздрями Лео пошел к выходу, сопровождаемый встревоженными взглядами прислуги. Энджи последовала за ним. Сев в машину, она увидела новенькое, явно специально для Джейка купленное детское сиденье.

Что ж, новые вещи для нее самой – это одно, а безопасность и комфорт для ее сына – другое. Когда Лео сел рядом, словно неусыпный страж, Энджи не проронила ни слова, демонстративно отвернулась и уставилась невидящими глазами в боковое стекло…

Энджи вздрогнула и проснулась. Поморгав, она осознала, что спит на коленях у Лео, а что-то теплое и тяжелое, лежащее на ее плечах, – это его рука. Покраснев, она так поспешно выпрямилась, что едва не упала со своего сиденья.

Кое-как удержав равновесие, она откинула назад спутанные волосы и пристегнула ремень безопасности, который Лео, по-видимому, отстегнул. Джейк тоже спал, по-детски громко и мирно сопя.

– Он составил мне превосходную компанию. Заснул всего минут двадцать назад, – заметил Лео, очевидно наслаждаясь ее смущением. – Ты и представить себе не можешь, сколько на протяжении ста пятидесяти миль можно увидеть коров, лошадей и овец, которые неизменно вызывают неописуемый восторг.

– Боже мой, сколько времени? – Энджи в ужасе посмотрела на часы и поняла, что проспала больше двух часов.

Уже близился вечер. Все ее тело словно пронизало электрическим током, когда она подумала, что уже скоро они приедут на место ее мучений.

– А еще мы видели поезд. Это было самым грандиозным впечатлением от поездки, – продолжал Лео. – Но мне лично больше всего запомнилась просьба Джейка сделать срочную остановку в пути, когда мы проезжали мимо одной из заправок. После этого было еще минут пятнадцать непрерывного восторга…

– Ради Бога, почему ты не разбудил меня? – смутившись еще сильнее, спросила Энджи.

– Ты в то время пропала для всего окружающего мира, а я хотел побыть великодушным.

Внезапно Энджи принялась чихать. Она сделала вид, что ищет бумажную салфетку, хотя заранее знала, что у нее нет ни одной. Белоснежный носовой платок упал ей на колени.

– Спасибо, – пробормотала она, чихая в пятый раз и задерживая дыхание в надежде, что это поможет. Подавившись, закашлялась. – Из-зви-ни… Похоже, я простудилась.

– Когда приедем, сразу же пойдешь в постель.

– Как ты думаешь, можно мне остаться там до Нового года? – шутливо спросила Энджи, стараясь унять бешеный стук сердца, которое по мере приближения к Деверо-Корту билось все сильнее и сильнее.

– Возьми с собой меня, и ты не увидишь солнечного света до самой весны.

Энджи хмуро промолчала.

Вскоре она начала узнавать окрестности. Через несколько минут лимузин въехал в ворота имения Деверо-Корт и поехал по дороге, обсаженной деревьями. Энджи подалась вперед, ремень безопасности туго натянулся. Все ее тело словно кололи миллиардом иголок, а сердце забилось где-то в горле.

– Расслабься, Энджи, – лениво бросил Лео. – Ты возвращаешься домой.

– Домой?

– Да.

Когда-то она любила это место больше всего на свете. Открылся вид на площадку перед домом – изысканные арки особняка были украшены декоративными растениями. Даже зимой дом был привлекательным. Дорога сделала последний поворот, и машина остановилась перед великолепно сохранившимся старинным фасадом в елизаветинском стиле.

Сонно потягиваясь, проснувшийся Джейк весь так и просиял, увидев Лео. Тот отстегнул его ремень безопасности и поднял малыша на руки.

Энджи этого даже не заметила. Впервые она была слепа и глуха к своему ребенку. Выскользнула из машины и медленно пошла к дому. В дверях стоял отец, человек лет шестидесяти, в старомодном темно-сером костюме. Такой же суровый и неприступный, с внезапной болью подумала молодая женщина.

– Папа… – нерешительно начала она.

– Добрый день, мадам… сэр, – безо всякого выражения сказал Самуэль Браун, даже не поворачивая головы, – так он обращался к персонам, стоящим выше его на социальной лестнице. – Надеюсь, вы хорошо доехали. Прекрасный день, не правда ли?

Энджи так и застыла. Даже Лео на мгновение замер после такого приветствия, но быстро пришел в себя, высвободил руку, которой держал Джейка, и ободряюще подтолкнул Энджи.

– Браун…

– Мистер Невилл ждет вашего приезда, сэр, – с деревянным лицом продолжал ее отец. – Прикажете показать вашим гостям их комнаты?

– Когда будет надо, я сам провожу моих гостей наверх, Браун, – холодно сказал Лео. – Я сейчас же пойду к моему деду, так что сообщать о нас не надо.

– Как вам будет угодно, сэр, – церемонно ответил дворецкий и повернулся, чтобы пропустить их.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Самуэль Браун пошел к кухонной двери под лестницей. Гулкое эхо его шагов разносилось по большому холлу. Энджи смотрела на его удаляющуюся очень прямую спину и чувствовала, как ею овладевает неудержимый гнев. Лео поставил Джейка на пол.

– Уоллес ждет нас в гостиной.

– Не смей делать вид, словно ничего не произошло! – Глаза Энджи наполнились слезами. – Неужели вы даже не подумали, как может повести себя мой отец?

– Мне жаль его! – с иронической усмешкой сказал Лео. – Вся эта сцена была чистым фарсом!

– Отец считает, что мне не место здесь… И кто в этом, по-твоему, виноват?