Екатерина Владимирова - Я люблю тебя.RU

— Я понял! — сухо пробормотал Кирилл и отшатнулся от стола.

Он резко повернулся ко мне спиной и крепко выругался. Потом достал из кармана джинсов мобильный и включил его.

Ничего себе, кино!!! Я ошалелым взглядом следила за ним. А он, больше ничего не сказав и даже не бросив на последок едкого, колкого замечания, просто скрылся за дверью.

Я проводила его удивленными глазами.

Черт, что же он скрывает?!!

Злость и ярость клокотали во мне безумным пламенем. Я был в гневе.

Включая телефон, я едва удержался оттого, чтобы не разбить его, чтобы потом сослаться на поломку. А забираясь в салон машины, так хлопнул дверцей, что та чуть не отвалилась.

Я откинулся на спинку и закрыл глаза.

Хотелось все крушить, ломать и просто безумствовать. Я едва себя сдерживал, чтобы не начать психовать по-настоящему, и сжал руки в кулаки так сильно, что побелели костяшки пальцев.

Черт побери все на свете!!!

Я в ярости откинул телефон на сиденье и сжал руль обеими руками. Сам не понял — зачем. Я склонился над ним и положил голову на руки, тут же ощутив горячим лбом холод рук.

Черт побери всех и все!!!

И все же, несмотря ни на что, в этот момент мне хотелось собственными руками придушить вовсе не Нику за то, что она мне названивала и предупреждала, почти угрожая, а как ни странно, Владу, которая застала меня в такой отвратительный момент.

Не хотелось мне показывать слабость. Перед ней особенно!

Я вообще терпеть не могу, когда кто-то видит, как я выхожу из себя.

Я ненавижу находиться в центре всеобщего внимания.

Это даже звучит смешно, журналист светской хроники терпеть не может публичность!! Но это так.

Меня в дрожь бросает, когда мир начинает вертеться вокруг меня. Когда все порхают вокруг меня, как заведенные, пытаясь угодить. Как спрашивают моего мнения, а потом афишируют его, как свое собственное. Как стелятся передо мной красной ковровой дорожкой, подлизываются и льстят, завидуют, любят или ненавидят.

Словно ставят меня на стульчик в центре комнаты и предлагают прочитать стишок. Один на один.

Все они крутятся вокруг меня каруселью серых незнакомых лиц, сливающихся в одно большое пятно.

Мне плевать на них всех.

Я хочу остаться в одиночестве!!

Черт, я обожаю одиночество!!!

Но почему-то бытует мнение, что я любитель различного рода вечеринок и тусовок. Ну, да, я любитель. В некотором роде. Потому что эти самые тусовки посещают люди, о которых я должен разузнать все, что только возможно!

Черт, такая у меня работа!!!

Копаться в чужом грязном белье.

Противно и гадко, да. Но этим я зарабатываю на жизнь, что узнаю, кто из известных людей женится, кто разводится, кто с кем спит, кто с кем развлекается, у кого роман на стороне. У кого какие имеются в шкафу скелеты. Я узнаю о них и рассказываю общественности. Вопреки всем допустимым и недопустимым законам, презирая и ненавидя эту самую общественность.

Я чертыхнулся себе под нос и резко откинулся на спинку сиденья.

И сегодня Влада Снежина стала свидетелем моей слабости. Раскрытия частички моей личной жизни.

Кто угодно, но только не она!! Эта колючая снежная роза, которая всегда демонстративно выпускала свои шипы, направляя их в мою сторону.

Пусть стала случайно. И не совсем уж свидетельницей, по правде говоря. Но все же она узнала о том, чего я никому не хотел рассказывать, о том, что скрывал как тайну за семью печатями. Потому что, копаясь в чужом грязном белье, я просто терпеть не мог, когда кто-то копался в моем. Поэтому я всегда тщательно охранял свою личную жизнь, четко разграничивая работу и дом. Словно ставил ярко-красный таблоид воспрещающий вход на жизнеопасную территорию.

Все знали обо мне лишь то, что я сам им сказал. Безнравственный гуляка и насмешливый задира, бабник, поимевший, наверное, пол-Москвы, беспринципный журналюга и карьерист, готовый идти по трупам за новой сенсацией. Кто угодно, но только не тот, кто я есть на самом деле.

Свой среди чужих, чужой среди своих.

Вся моя жизнь — ложь от первого до последнего слова. Я сам ее придумал.

Нельзя было просто оградить себя от любопытных глаз завистливых врагов и неугомонных поклонников, следовало придумать интересную историю своей жизни, чтобы все верили в нее, так и оставаясь в неведении относительно того, что здесь является правдой, а что лишь вымыслом.

И я придумал эту историю. Гнусную, противную и мне самому, грязную и пошлую, но ту историю, в которую все быстро поверили. То, что и требовалось.

Я успешно поддерживал репутацию разгильдяя, распутника и циничного ублюдка.

Я удачно справлялся с этим до сих пор…

Но сейчас снежная роза стала свидетелем открытия какой-то неизвестной Х моей «публичной» жизни.

По ее лицу я читал, что она все поняла. Что она заинтересована в том, что узнала.

А это плохо. Черт, это очень плохо!!!

Кто угодно, но только не снежная роза должна знать мои секреты. Только не она!

— Черт! — выругался я и потянулся за телефоном.

Набрал номер Ники и стал ждать ответа, ругая несчастные длинные гудки за то, что не могу сразу обругать племянницу за то, что она так крупно подставила меня.

Когда же я услышал ее звонкий голосок, мгновенно захотелось не просто ее отругать, а придушить.

— Кирилл?! Неужели соизволил позвонить?

— Да, — выдавил я сквозь зубы — Зачем ты звонила отцу на работу?!

На том конце послышалось шипение.

— А что ты мне прикажешь делать, когда я до тебя не смогла дозвониться?! — возмущенно воскликнула она — Ты специально телефон отключил, я уверена!!

Что правда, то правда. Отрицать тут, к сожалению, нечего.

— Зачем ты звонила Паше?! — повторил я

— Как зачем?! — закричала Ника в трубку — Мне же надо было тебя найти!!

Я едва сдерживался, чтобы не закричать.

— Зачем? Я же обещал, что приеду!

— Знаешь, созвониться мы тоже обещали, но ты отключил телефон! — парировала девушка

— Это была… рабочая необходимость, — попытался оправдаться я. Вышло нелепо, я это знал.

— Ага, вешай лапшу мне на уши! — злорадно хохотнула Ника — Знаю я твою рабочую необходимость!! От меня избавиться хотел, вот твоя необходимость!!

Я сжал руками руль, начиная заводиться. Ненавижу, когда меня ставят в тупик.

— Ты же знаешь, что я с самого начала был против… этого.

— Ты говоришь так, словно я тебя на преступление какое-то толкнула! — с обидой в голосе проговорила девушка — Ты сам согласился!

— Потому что дураком был, — пробормотал я себе под нос.

Ника услышала это.

— Ну, так себя и обвиняй, — сказала она — И к тому же, страдать тебе осталось совсем немного, если мне помнится. Месяц? Два?