Джейми Макгвайр - Прекрасная катастрофа

— Ты готова, Голубка?

— Я разговариваю, Трэв, — сказала я, отодвигая его в сторону. Его рубашка была влажной, от того цирка, что он устроил на танцполе, и я сделала вид, что вытираю руку о свою юбку.

У Трэвиса застыло лицо.

— Ты хотя бы знаешь этого парня?

— Это Итан, — сказала я, посылая своему новому другу лучшую кокетливую улыбку, на какую была способна. Он подмигнул мне, а затем посмотрел на Трэвиса, протягивая ему руку.

— Приятно познакомиться. — Трэвис посмотрел на меня и вздохнул.

— Итан, это Трэвис, — пробормотала я.

— Трэвис Мэддокс, — сказал он, уставившись на руку Итана, как если бы хотел оторвать ее. Глаза Итана расширились, и он неловко убрал ее.

— Трэвис Мэддокс? Из Восточного Университета?

Я оперлась щекой о кулак, опасаясь неизбежного выплеска тестостерона, возможного в скором времени. Трэвис протянул мне руку, пытаясь увести от бара.

— Да, и что с того?

— Я видел твой бой с Шоном Дженксом в прошлом году, чувак. Я думал, что стану свидетелем чей-то смерти!

Трэвис сердито глянул на него сверху вниз.

— Хочешь испытать это снова?

Итан коротко засмеялся, его взгляд бегал между нами. Когда он понял, что Трэвис серьезен, он улыбнулся мне, извиняясь, и ушел.

— Теперь ты готова? — грубо поинтересовался он.

— Ты полный засранец, знаешь это?

— Меня называли и похуже, — сказал он, помогая мне подняться.

Мы последовали за Америкой и Шепли к машине, и когда Трэвис попытался схватить меня за руку, чтобы провести через парковку, я отдернула ее. Он развернулся, и я остановилась, отодвинувшись назад, когда он встал в дюйме от моего лица.

— Я мог бы просто поцеловать тебя и покончить с этим! — завопил он. — Ты просто нелепа! Я поцеловал твою шею, и что с того?

В нос ударил запах пива и сигарет, и я оттолкнула его.

— Я тебе не подружка на одну ночь, Трэвис.

Он недоуменно покачал головой.

— Я никогда и не говорил подобного! Ты рядом двадцать четыре часа, семь дней в неделю, ты спишь в моей постели, но половину времени ты ведешь себя так, как будто не хочешь меня видеть!

— Я приехала сюда с тобой!

— Я никогда не относился к тебе по — другому, кроме как уважительно, Голубка.

Я настаивала на своем.

— Нет, ты просто относился ко мне как к своей собственности. У тебя не было никакого права вот так прогонять Итана!

— Ты знаешь, кто такой Итан? — спросил он. Когда я покачала головой, он наклонился ближе. — А я знаю. Он был арестован в прошлом году за сексуальное домогательство, но обвинения были сняты.

Я скрестила руки.

— О, так у вас есть что-то общее?

Глаза Трэвиса сузились, и на челюсти заходили желваки.

— Ты называешь меня насильником? — спросил он холодно и тихо.

Я сжала губы, злясь от того, что он был прав. Я зашла слишком далеко.

— Нет, я просто зла на тебя.

— Я был пьян, ладно? Твоя кожа была в трех дюймах от моего лица, ты так красива, и твой запах так хорош, когда ты потеешь. Я поцеловал тебя! Мне жаль! Смирись с этим!

Его оправдания заставили подняться уголки моего рта.

— Ты думаешь, я красивая? — он с отвращением нахмурился.

— Ты великолепна и знаешь это. Чему ты улыбаешься? — Я, довольно таки безрезультатно, пыталась подавить свою радость.

— Ничему. Пошли. — Трэвис ухмыльнулся и покачал головой.

— Что…? Ты…? Ты такая заноза в заднице! — произнес он, глядя на меня. Я не могла перестать улыбаться, и после нескольких секунд, губы Трэвиса тоже растянулись в улыбке. Он снова потряс головой и обнял меня за шею.

— Ты сводишь меня с ума. Ты ведь это знаешь, правда?

Приехав домой, мы все дружно ввалились в дверь. Я направилась прямиком в ванную, чтобы избавится от запаха дыма, коим провоняли мои волосы. Когда я вышла из душа, то обнаружила, что Трэв принес мне свою футболку и боксеры, чтобы переодеться.

Я просто утонула в его футболке, из-под которой даже было не видно боксеров. Рухнув на кровать, я вздохнула, все еще улыбаясь тем словам, что Трэв сказал мне на парковке.

Трэвис мгновение смотрел на меня, и я ощутила приступ боли в груди. У меня было почти хищное желание обхватить ладонями его лицо, и прижаться к его губам, но я боролась с алкоголем и гормонами, бушующими в моей крови.

— Спокойной ночи, Голубка, — прошептал он, поворачиваясь ко мне спиной.

Я поерзала, еще не готовая уснуть.

— Трэв? — позвала я, наклонившись и положив подбородок на его плечо.

— Да?

— Знаю, что я пьяная, и мы только что прошли через серьезную ссору, но…

— Я не собираюсь заниматься с тобой сексом, если ты об этом хочешь спросить, — сказал он, все еще находясь ко мне спиной.

— Что? Нет! — возразила я.

Трэвис рассмеялся и повернулся ко мне с нежным выражение на лице.

— Что, Голубка?

Я вздохнула.

— Это… — произнесла я, положив голову ему на грудь, обняв его и прижавшись так близко, насколько это было возможно.

Он замер, держа руки поднятыми, словно не знал, как отреагировать на это.

— Ты пьяная.

— Знаю, — произнесла я, слишком пьяная, чтобы смутиться.

Он положил одну руку мне на спину, а вторую запустил в мои влажные волосы, и прижался губами к моему лбу.

— Ты самая сбивающая с толку женщина, какую я когда-либо встречал.

— Это самое малое, что ты можешь сделать, после того, как напугал единственного парня, который решился подойти ко мне сегодня вечером.

— Ты имеешь в виду этого насильника Итана? Ага, я тебе должен за него.

— Неважно, — сказала я, чувствуя, что снова начну спорить.

Он схватил меня за руку и удержал ее на своем животе, чтобы я не откатилась от него.

— Нет, я серьезно. Тебе стоит быть более осторожной. Если бы меня там не оказалось… я даже думать об этом не хочу. А теперь ты ожидаешь, что я извинюсь за то, что прогнал его?

— Мне не нужно твое извинение. Дело даже не в этом.

— Тогда в чем? — спросил он, зачем-то пытаясь встретиться со мной глазами. Его лицо было всего лишь в нескольких дюймах от моего, и я могла ощущать его дыхание на своих губах.

Я нахмурилась.

— Трэвис, я пьяна. Это единственное оправдание, которое у меня есть.

— Ты просто хочешь, чтобы я обнимал тебя, пока ты засыпаешь?

Я не ответила. Он подвинулся, чтобы посмотреть мне прямо в глаза.

— Я должен сказать «нет», чтобы доказать свою точку зрения, — произнес он, и его брови сошлись вместе. — Но если скажу «нет», то позже буду ненавидеть себя, а ты никогда не попросишь меня об этом снова.

Я прижалась щекой к его груди, и он, вздохнув, крепче обхватил меня руками.