Отданная ему - Софи Вебер

месте – Таю себе оставил. А этот – отдает. Впрочем, оставь он ее себе, Карим выгрыз бы девушку любой ценой. Зацепила.

Он баб делить не привык, а эта вроде как была его. Отрицала, отказывалась, но была его. Он это в ее взгляде увидел сегодня. Что если поможет – она больше не будет сопротивляться.

* * *

Она и не сопротивлялась, отвечала ему на ласки отзывчиво, приоткрывала свой пухлый рот, чтобы он мог впиться в него губами, и целовала его в ответ. Отдавалась полностью. И не просто потому, что он ее забрал вместе с сестрой, а потому, что тоже хотела.

Он протянул между ними руку, коснулся мягкой ткани трусиков, провел по ним пальцами, чувствуя влагу. Тая его хотела. Текла. Проник дальше, под кружево, отодвинув его чуть в сторону. Пальцы заскользили по влаге, прошлись по клитору, толкнулись внутрь.

Она застонала. Ухватилась руками за его плечи.

Впилась своими нежными пальчиками в его рубашку, сжала их и снова издала протяжный стон. Да, блять, как же охуительно она стонет. Так, что член в штанах дергается от одних мыслей, как он будет ее трахать. Брать.

Однако, Карим не торопился. Ждал чего-то, растягивал удовольствие. Ему нравилось смотреть, как она дрожит. И жутко льстило то, что он у нее первый. Она с ним познает все прелести секса, учится изучать свое тело, знает, где и как ей хорошо. Странно было, что он думал о ее удовольствии, а не только о своем.

Член давит до боли, но он хотел, чтобы она получила удовольствие, чтобы ни о чем не думала, пока с ним будет трахаться. Чтобы только ноги раздвигала и стонала. Непременно под ним. Не будет у нее никого другого, пока он не наиграется. Пока она ему не надоест. Он ей все что угодно пообещает, надо будет поухаживать – попробует. Не его это, но если ей нужно – почему нет? Заключат бартер. Она ему себя податливую, он ей то, чего она хочет.

Где-то в глубине души Карим знал, что она если и согласится, то не сразу. Или от безысходности. Чтобы не попасть снова к таким, как Савва. С другой стороны – какая разница, какова причина согласия, главное ведь, что у него будет возможность ее трахать.

Тая застонала. Выдохнула прямо ему в губы и сама потянулась за поцелуем. Коснулась робко его губ, а затем, осмелев, набросилась точно так же, как он на нее несколькими минутами ранее. Темпераментная. Горячая. Настоящая львица. Кошка. Да, вот! Кошка. Мягкая, нежная и податливая, но с коготками, может и исцарапать, если ее пнуть, а не приласкать.

Пинать ее Карим не собирался. Бить женщин не в его стиле. Такого он позволить себе не мог. С ними он был, может, и не предельно нежным, но старался. А уж с его кошкой и подавно. Ее он ласкать будет. До стонов, криков и вот такого проявления энтузиазма, как сейчас.

Раздел ее быстро, стащил трусы, развел ноги шире и, справившись со своей пряжкой ремня, вошел одни толчком, растягивая удовольствие. Карим входил в нее медленно, до упора, вгонял член на всю длину, чувствуя, как она сжимает его там, внутри.

Обхватила его ногами за бедра, притянула к своей идеальной оголенной груди. Он поцеловал сосок, схватил его в рот, прикусил, издал рык и задвигался быстрее. Она извивалась, стонала, царапала ему спину и шею, а потом задрожала, затряслась, закричала что-то нечленораздельное и обмякла в его руках.

Кариму потребовалась еще пара толчков, чтобы прийти к пику и кончить в нее. С таблетками, кстати, нужно будет что-то решить. Детей ему точно не хотелось. Ни сейчас, ни потом, хотя… это уже не казалось чем-то нереальным. Правда, он сомневался, что Тая согласится выносить для него ребенка, а потом оставить его. Жениться-то он не планирует? Или все же…

Нет! Такой бред в голову лезет после опустошения яиц, Карим сам себе удивлялся. Какая, к хренам, свадьба?

Глава 13

Утром проснулась резко: вздрогнула, села на кровати, но тут же была возвращена в исходную позицию сильной рукой. Карим буквально припечатал меня обратно к матрасу и потянул к себе под бок, обнял лапищей и не позволил пошевелиться. Я лишь тихонько дышала и попыталась уснуть. Не получилось. Да и как спать-то под таким прессом?

– Ты не уймешься, да? – пробасил рядом с моим ухом.

– Мне неудобно.

– Сбежать все равно не дам.

– Я и не думала.

Отпустил. Нехотя. Немного ослабил хватку. Я отползла едва ли не на противоположную сторону кровати, повернулась к нему. Смотрит.

Отвернулась, сглотнув. Захотелось сквозь землю провалиться, стоило вспомнить, что между нами вчера было. Мурашки по коже от одних воспоминаний о его ласках. Губ на моем теле, рук, толчков члена во мне и моих криков до хрипа. Я, кажется, сегодня слегка охрипшая.

– Смешная такая, когда смущаешься. Щеки красные. Я же все видел. Смысл теперь?

И правда. Мне бы уже стоило привыкнуть к тому, что он успел полностью меня разглядеть. И к тому, что я теперь вряд ли уйду от него с высоко поднятой головой и по обоюдному согласию – тоже нужно осознать. Этим и займусь потом. На досуге. Он же должен у меня быть?

– Примем душ вместе? – спросил с лукавой улыбкой.

Я быстро замотала головой. О том, чтобы встать средь бела дня и пойти с ним в душ, стоять под горячими струями и освещением совершенно обнаженной, не могло быть и речи. Я просто не вынесу подобных пыток. От стыда сквозь землю провалюсь.

– Можно по отдельности?

– Я хочу, чтобы ты прекратила смущаться. Это круто, конечно, льстит, но прекращай. Я трахать тебя хочу до хриплых стонов и оргазмов, а ты недотрогу строишь.

Я думала, что смущение наступило до его слов, но после убедилась в обратном. Вот теперь-то я действительно смутилась. Щеки наверняка покрылись ярким румянцем, а все мысли в голове рассеялись. Захотелось спрятаться под одеяло и сделать вид, что ничего не слышала. Правда, Карим не позволил: опрокинул меня на спину, навис сверху и уверенным движением колена раздвинул мои ноги, уткнувшись стояком мне в промежность. Провел рукой по бедру, коснулся внутренней стороны, проник под трусики и ухмыльнулся.

– Течешь, – утвердительно произнес. – Хочешь меня.

Ответить на это было нечего. Правда. Я лишь молча смотрела на него широко распахнутыми глазами. Ждала, что снова набросится, и мы займемся безудержным сексом, но Карим вдруг отстранился. Поднялся с кровати, направившись в душ. Оставил меня покрасневшую от стыда