Джейми Макгвайр - Мое прекрасное забвение

Ознакомительный фрагмент

— Я делаю пирсинг, — сказала она, изящно и с легким акцентом выговаривая слова полными губами.

Для такой кукольной девушки у нее было очень крепкое рукопожатие и такие длинные ногти, покрытые бирюзовым лаком, что я подивилась, как она ими вообще что-то делает, тем более выполняет столь ювелирную работу.

— Кэми, — представилась я. — Уже две минуты как секретарь.

— Классно, — с улыбкой сказала девушка. — Если спросят меня, всегда узнавай имя и что они хотят. Если позвонит девушка по имени Алиша, скажи, чтобы она подавилась членом.

Хейзел ушла, а я посмотрела на Трентона, изогнув брови:

— Что ж, ладно.

— Они расстались несколько месяцев назад. Она до сих пор злится.

— Ясно.

— А вот здесь бланки, — сказал Трентон, выдвигая длинный нижний ящик металлического шкафа.

Между телефонными звонками и разговорами с посетителями мы пробежались по документам, а когда Трентон занялся работой, мне помогала Хейзел. Кэлвин в основном сидел у себя в кабинете, а я и не возражала.

Трентон закончил с клиенткой, проводил девушку, потом заглянул внутрь через двойные стеклянные двери.

— Ты, наверное, проголодалась. Что-нибудь купить тебе? Здесь по соседству есть ресторан.

Рядом находился «Пей Вей», и каждый раз, когда кто-нибудь открывал двери, в салон просачивались аппетитные острые ароматы. Однако я крутилась на двух работах, чтобы помочь Коби расплатиться по счетам. Позволить себе обед в ресторане я не могла.

— Нет, спасибо, — ответила я, а в желудке заурчало. — Скоро закрываемся. Перекушу бутербродом дома.

— Разве ты не голодна?

— Нет.

— Тогда я пошел. Скажи Кэлу, что скоро вернусь.

— Конечно, — ответила я, слегка поникнув, когда закрылись двери.

Хейзел была в своем зале с клиентом, так что я направилась туда и стала наблюдать, как она прокалывает носовую перегородку какому-то парню. Он даже не вздрогнул. Я поморщилась.

— Я называю это «бык». — Хейзел заметила мое выражение лица и улыбнулась. — Такой пирсинг очень популярен, поскольку кольцо можно скрыть, вот так.

— Это… удивительно. — Я вздрогнула. — Трент отлучился на обед в соседний ресторан. Он скоро вернется.

— Пускай лучше принесет мне что-нибудь поесть. Я помираю с голоду.

— И куда у тебя только девается еда? — проговорил клиент. — Если я съем риса, то наберу десять фунтов. А вам, китайским цыпочкам, все нипочем. Не понимаю.

— Я филиппинка, придурок, — сказала Хейзел, больно дергая его за ухо.

Парень вскрикнул.

Я поджала губы и вернулась в приемную. Несколько минут спустя вошел Трентон с двумя большими целлофановыми пакетами. Он опустил их на стойку и принялся доставать разную еду.

Хейзел вышла из зала вместе с клиентом.

— Я уже рассказала про уход за проколом, поэтому он может идти, — проговорила она. Затем взглянула на коробочки, стоявшие на столешнице, и просияла. — Обожаю тебя, Трент. И даже люблю тебя!

— Не заставляй меня краснеть, — улыбнулся он.

Мне довелось увидеть Трентона с пугающей стороны: в средней школе, старших классах, да и недавно в «Ред дор». Но теперь на его лице отразилось умиротворение, он радовался, что осчастливил Хейзел.

— А это тебе. — Трентон достал еще одну коробочку.

— Но ведь…

— Знаю. Ты сказала, что не голодна. Съешь, пожалуйста, чтобы не обижать меня.

Я не стала спорить. Сняла пластиковую крышку и накинулась на еду, как дикий зверь, не заботясь о том, как это выглядит.

— Обед? — Из глубины салона появился Кэлвин, явно ведомый аппетитными запахами.

— Это наше, — сказал Трентон, отмахиваясь от Кэлвина пластиковой вилкой. — Сходи за своим сам.

— Черт! Жаль, что у меня нет вагины, тогда бы меня здесь тоже кормили.

Трентон ничего не ответил.

— Бишоп приходил?

— Нет, — сказала Хейзел с набитым ртом.

Кэлвин покачал головой и вышел за двойные двери, вероятно направляясь в «Пей Вей». Зазвонил телефон, и я ответила, не переставая жевать:

— «Скин дип тату»…

— Э… а Хейзел занята? — спросили низким, но женственным голосом, как у меня.

— Она с клиентом. Могу я узнать ваше имя?

— Нет. Вообще-то… да. Скажите ей, звонила Алиша.

— Алиша? — переспросила я, глядя на Хейзел.

Та стала беззвучно материться и показывать средние пальцы в направлении телефона.

— Да, — с надеждой отозвалась девушка.

— Та самая Алиша?

— Полагаю, что да. — Девушка усмехнулась. — Так она подойдет к телефону?

— Нет, но она оставила для вас сообщение. Алиша, иди на хрен.

Трентон и Хейзел замерли, а на другом конце провода на несколько секунд воцарилась тишина.

— Что вы сказали?

— Иди на хрен! — отчетливо проговорила я и повесила трубку.

Отойдя от шока, Хейзел и Трентон разразились хохотом и ржали до тех пор, пока не начали задыхаться и утирать слезы. По щекам Хейзел потекла тушь. Девушка нагнулась и достала салфетку из коробки возле компьютера. Промокнула глаза и похлопала меня по плечу.

— Мы с тобой поладим. — Она направилась в свой зал, указывая на меня большим пальцем. — Не упусти ее, Трент. Она то, что тебе нужно.

— У нее есть парень! — крикнул ей вслед Трентон, пристально глядя на меня и улыбаясь.

Несколько мгновений мы так и стояли, обмениваясь улыбками, но потом я выпрямилась и взглянула на часы.

— Мне пора. Нужно прочитать главу перед сном.

— Я бы предложил свою помощь, но я не слишком силен в учебе.

Я перекинула через плечо красную сумку:

— Все потому, что в универе у тебя на уме были вечеринки и девушки. Возможно, сейчас все иначе. Тебе стоит пойти на курсы.

— Не знаю, — сказал он, поворачивая кепку козырьком вперед.

Он несколько раз покрутил ее из стороны в сторону, обдумывая мои слова, будто не рассматривал такой вариант до нынешнего дня.

Как раз в этот момент зашли трое шумных гогочущих студентов. Даже не будь они пьяными, для нас, местных, не составило бы труда распознать приезжих. Двое парней, вероятно первокурсники, приблизились к стойке, следом шла девушка в розовом сарафане и высоких ботфортах. Трентон взглянул на нее, и она поправила волосы.

— Джереми проиграл пари, — сказал один из парней. — Ему надо сделать тату Джастина Бибера.

— Не могу поверить, что вы заставляете меня это сделать. — Джереми опустил голову на стойку.

— Мы уже закрылись, — сказала я.

— Деньги у нас есть. — Парень открыл бумажник. — Я вам такие чаевые дам, что у вас крышу снесет.

— Мы закрылись. Извините.