Артур Дарра - Хранитель слёз

— Немного…

— А много и не надо! — Женщина добродушно рассмеялась. — Когда много знаешь и понимаешь, это тоже не всегда к хорошему приводит. Так что всё в меру. Ты — мальчик хороший, я сразу вижу. Правда… есть что-то… что-то… что-то такое, что ты боишься выпускать наружу… Дочь, выключи свет и выйди, пока я буду беседовать с нашим гостем. Чая от тебя я, кажется, сегодня всё равно не дождусь.

— Я тоже хочу послушать! — воспротивилась Юлька.

— Тебе это ни к чему, — твёрдо ответила Тамара Львовна. — Так что давай, оставь нас с Никитой.

— Не мама, а Сталин! — Девушка закатила глаза и громко щёлкнула по выключателю. Затем вышла из комнаты, захлопнув за собой дверь.

— Начнём, — уже совсем другим, тихим голосом заговорила Тамара Львовна.

В создавшемся полумраке зала она зажгла тонкую свечу. И, поставив её на стол, принялась растирать ладони.

— Тебе ничего делать не нужно, — произнесла она тем же притихшим голосом. — Просто сиди и смотри на меня.

Никита сглотнул слюну.

— Да не робей ты, — проступила улыбка на серьёзном лице Тамары Львовны. — Не обрезание же я тебе делаю. Не нужно напрягаться.

— Я просто ни разу… не участвовал в подобном…

— Всё когда-то бывает в первый раз, верно?

Никита молча кивнул.

Тамара Львовна стала водить левой ладонью над пламенем свечи, продолжая растирать правую пальцами, словно согреваясь. Шуршанье её кожи всё длилось и длилось, напоминая звук роющейся в тёмном углу мыши.

«Наполняется энергией», — подумал Никита.

Затем, не сводя глаз с огонька, женщина взяла свечу в руку и начала водить ею в разные стороны, будто очерчивая в воздухе какие-то невидимые узоры. Никита замер и внимательно следил за всеми манипуляциями.

В какой-то момент дрожащий огонёк свечи остановился прямо напротив его лица. Тамара Львовна смотрела сквозь крошечное пламя на парня и не моргала. Лицо её словно окаменело. Никита снова нервно сглотнул. Женщина продолжала пристально глядеть то ли на огонь, то ли на парня, при этом свободной левой рукой проводя какие-то помахивания. Жест напоминал гонение мошек, но не укоризненное, а убаюкивающее.

Тамара Львовна немного приспустила свечу. И посмотрела Никите в глаза без посредника в виде огня. Взгляд этот был съедающий любые барьеры, пробивающийся в самые глубины души. Ладони парня мгновенно покрылись влагой. Он тихонько начал водить ими по своим коленям…

Прошло ещё непонятное количество времени. Никита уже с трудом мог усидеть на одном месте. Его стали переполнять странные энергии. Он начинал вздрагивать, покрываться потом, сидеть ему становилось всё неудобнее. Глаза, безукоризненно подвергающие его какому-то особенному анализу, казалось, уже никогда не прекратят это делать…

Тамара Львовна резко отвела взгляд в сторону и затушила свечу.

— Вот и всё, — произнесла она.

Никита выпрямился, проведя языком по иссохшим губам.

— Иногда в жизни происходят чрезвычайные события, и происходят они, Никита, не просто так, ибо всё в мире движется по определённой программе. Ты должен был переехать сюда. Это было предначертано кем-то Сверху.

— Почему вы так решили?..

Тамара Львовна убрала свечу куда-то под стол, поправила скатерть и затем, сложив руки в замок, с улыбкой подняла большие глаза на парня.

— Потому, что ты — Достоевский.

У Никиты онемело лицо. Он приоткрыл губы, чтобы переспросить — но не тут-то было. Он — Достоевский. Вот так всё просто.

— Вы хотите сказать, что… — наконец вымолвил он, — что в прошлой жизни я… был Фёдором Михайловичем Достоевским?..

— Именно. Тем самым писателем. Сложно поверить с первого раза, не правда ли? — ухмыльнулась Тамара Львовна.

Никита как-то удручённо, но тоже ухмыльнулся.

— В последнее время, — сказал он, — происходит столько всего, что, наверное, пора бы уже взять за привычку ничему не удивляться…

Тамара Львовна вдруг настороженно вскинула голову и, несколько секунд глядя в потолок, воскликнула:

— Хватит там стоять! Заходи уже.

Дверь за спиной Никиты тихо отворилась. В проёме показалось виноватое лицо Юльки. Она протиснулась в комнату и неслышно присела на диван неподалёку от стола.

— Ничего от тебя не скроешь! — прошипела девушка.

— Ты уж из меня совсем-то дурочку не делай. — Тамара Львовна сердито взглянула на дочь. Но в следующую секунду, снова переведя внимание на Никиту, лицо её приняло мягкое выражение, а голос, как в самом начале, стал полный бодрого дружелюбия. — Ну что, мальчик мой! Смотри, как у нас всё интересно получается. Ты можешь, конечно, не верить… Но здесь ты точно оказался не просто так.

— Мне нужно подумать обо всём этом. Спасибо вам за такую… информацию, — сказал Никита. — Но, знаете, у меня возник один вопрос…

— Слушаю.

— Лиза, получается, тоже… обладает такими способностями, как вы?

— С чего ты взял?

— Сегодня днём она сказала, что за мной придёт Достоевский. Вот мне и интересно, откуда она-то про Достоевского узнала? Тоже, как и вы, получается, да?

За спиной Никиты раздался оглушительно звонкий смех. Смеялась Юлька.

— Не-ет! Лизка не экстрасенс! Ха-ха! Это просто я заходила к ней несколько дней назад, ты был в это время на работе. Вот мы и разговорились. Точнее, говорила я, а Лизка слушала. Она, знаешь, очень хорошо слушает. Иногда, конечно, скажет словечко, но как она слушает! Тогда я и сказала, что пришла не только к ней, но и к её брату. Лиза объяснила, что в будни тебя не бывает до самого вечера. И даже спросила, по какому именно поводу я пришла к тебе. Только представьте: от самой порой и слова не вытянешь, а тут чуть ли не допрос устроила, когда разговор коснулся тебя! Хи-хи, вот тебе и Лизка!

Никита глядел на свои влажные ладони и, услышав всё это, уголки его губ едва заметно растянулись. Однако он посчитал данное место и время не самыми подходящими для этой улыбки и продолжал сидеть с серьёзным, внимательно слушающим выражением лица. Но внутри него остался этот приятный тёплый заряд, который, как он надеялся, чуть позже в своей комнате он обязательно высвободит, обязательно прогреется им и обязательно прокрутит этот рассказ Юльки снова и пробудет со светлыми мыслями, рождаемыми им, максимально продолжительное время.

— Так что она, видимо, немного и не поняла, когда я ей говорила про Достоевского, — объясняла Юлька. — А как она тебе сказала? «Он придёт за тобой»?! Ох уж Лизка смешная! Умеет нагнать страху! — И рыжая девушка снова лопнула от смеха.

— Дочь! Будь сдержаннее. Если будешь оставаться таковой, тебя все мужики распугаются и вовек в жёны не возьмут.